— Посмотри на меня, Билли. Дорогая, открой глаза и посмотри на меня. Я хочу видеть твои глаза, когда ты будешь мне отдаваться. Хочу видеть в них страсть и хочу слышать твои стоны. Открой же глаза, моя милая.

Снова застонав, Билли распахнула глаза: взгляды их встретились, и Рэнд хрипло прошептал:

— Я вижу, дорогая, что и ты соскучилась… Да, вижу, что соскучилась…

Он принялся ласкать груди девушки. Когда же пальцы его прикоснулись к ее лону, из горла Билли вырвался сдавленный стон:

— Рэнд… о, Рэнд!..

— Сейчас, дорогая, сейчас…

В следующее мгновение он чуть приподнялся над ней, а затем снова опустился. Билли застонала, и ее руки обвили шею Рэнда. Он двигался все быстрее и быстрее, и Билли, сразу же уловив ритм его движений, раз за разом устремлялась ему навстречу, и они вместе возносились все выше и выше к вершинам блаженства. Наконец оба содрогнулись почти одновременно, и их громкие стоны слились воедино.

Прошло несколько минут, прежде чем Рэнд приподнял голову, чтобы заглянуть ей в лицо. Он нежно поцеловал девушку в губы, и ее глаза тут же открылись. Почувствовав, что она сделала попытку высвободиться из его объятий, Рэнд тихо прошептал:

— Не спеши, дорогая, не спеши.

Уткнувшись лицом в волосы Билли, он еще крепче прижал ее к себе. Он не мог позволить ей отстраниться. Нет, только не сейчас. Сейчас он был к этому не готов…

Билли разлепила веки и невольно вздрогнула, встретив пристальный взгляд голубых глаз. Рэнд ласково ей улыбнулся и прошептал:

— Я думал, ты уже никогда не проснешься. Охваченная внезапной паникой, Билли попыталась сесть, но сильная рука Рэнда удержала ее.

— Нет, дорогая. Полежи со мной еще немного. Устыдившись своей наготы, Билли осмотрелась и пробормотала:

— Рэнд, стадо… Они появятся здесь с минуты на минуту.

— У нас еще есть время.

— Рэнд, я не хочу…

— Только не вздумай снова перечислять все то, чего ты не хочешь, милая, ладно?

Щеки девушки залились румянцем, и Рэнд громко рассмеялся. Затем, поцеловав ее, сказал:

— Что ж, дорогая, думаю, теперь нам пора серьезно поговорить. — Билли тут же нахмурилась, и Рэнд добавил: — Ты, конечно же, понимаешь, дорогая, что так больше продолжаться не может. Только представь: ты сейчас лежишь нагая в моих объятиях, — а я даже не знаю твоего настоящего имени. Я хочу, чтобы ты…

— Нет, Рэнд. И вообще это бесполезный разговор. Он ни к чему не приведет.

Ответ Билли вызвал у Рэнда уже знакомую ей реакцию — его лицо окаменело.

— Дорогая, почему ты не можешь мне довериться? Разве я не доказал, что ты мне небезразлична?

Билли взглянула на него с вызовом:

— Почему ты проявляешь такое любопытство, Рэнд? Я ведь знаю о тебе не больше, чем ты обо мне. Но я не задаю никаких вопросов.

— Дело не в любопытстве, и тебе это известно. К тому же ты знаешь обо мне гораздо больше, чем я о тебе. А если тебя еще что-то интересует, то я с величайшим удовольствием расскажу.

— Рэнд, пожалуйста, не надо об этом…

— Меня зовут Рэндалл Монтгомери Пирс. Мне тридцать три года. Я здоров и неплохо обеспечен. Я единственный ребенок Хелен и Джейкоба Пирс. Вырос на ферме родителей в Иллинойсе. Вероятно, и сейчас жил бы на ферме, если бы она не сгорела во время степного пожара. Кроме меня, никто в том пожаре не выжил. А когда армия Союза набирала добровольцев…

Но Билли его не слушала.

— Рэнд, давай прекратим этот разговор. Стадо…

— Стадо появится здесь через час, не раньше. — Он пристально посмотрел ей в глаза. — Знаешь, я, кажется, понял, почему ты не задаешь мне никаких вопросов. Тебе просто неинтересно. Я угадал?

Билли потупилась: — Да.

На какое-то время воцарилось тягостное молчание. Наконец Рэнд, криво усмехнувшись, проговорил:

— Что ж, по крайней мере ты честна. В ответ я тоже должен быть честен. На самом деле, Билли, меня не очень-то интересует, что ты обо мне думаешь. Для меня главное другое: я знаю, что ты принадлежишь мне. — Рэнд взял девушку за подбородок и заглянул ей в глаза. — Имей в виду, дорогая, я не собираюсь расставаться с тобой. Одно лишь меня смущает… Я вижу, что ты от меня что-то скрываешь. Что именно, Билли?

— Тебе известно обо мне все, что ты должен знать. На скулах Рэнда заиграли желваки.

— Нет, дорогая, я о тебе ничего не знаю. Откуда ты родом? От кого бежишь?.. Кого боишься?.. И почему ты…

— Я уже все тебе сказала.

— Ты ничего мне не говорила. Почему, Билли? Почему? Она отвернулась от него.

— Потому что не хочу ничего говорить!

Этот ответ, похоже, убедил Рэнда в том, что сейчас он ничего не добьется. Билли же поднялась на ноги и, подхватив с земли свою одежду, начала одеваться. Когда она принялась прилаживать повязку, Рэнд взял ее за плечи и развернул лицом к себе. Снова заглянув ей в глаза, он с дрожью в голосе проговорил:

— Билли, поверь, ты мне небезразлична. Далеко не безразлична. И я не могу закрыть глаза на тот факт, что тебя кто-то жестоко избил… до полусмерти. Этот человек, возможно, ищет тебя, чтобы завершить начатое. Я знаю, ты чего-то боишься. Я могу помочь тебе, могу обеспечить твою безопасность. Дорогая, неужели ты не понимаешь?.. Я хочу защитить тебя… Со мной ты будешь в безопасности.

Билли сделала глубокий вдох и на мгновение закрыла глаза. Теперь она поняла, что совершила в гостиничном номере ужасную ошибку. Если бы она не была уверена, что самостоятельно не доберется до Монтаны, то немедленно покинула бы Рэнда. Ей не следовало оставаться с ним, не следовало привыкать к нему. Она слишком хорошо знала Дэна Маккуллу. Знала, что он не успокоится, пока не найдет ее. И тогда Рэнд мог бы вмешаться — а ей очень не хотелось, чтобы он рисковал из-за нее жизнью. Стараясь не смотреть на него, Билли пробормотала:

— Рэнд, позволь мне одеться. Скоро появится стадо, и я не хочу, чтобы меня застали в таком виде.

Рэнд со вздохом отступил в сторону. Молча отвернувшись, он подобрал свою одежду и начал одеваться. Билли по-прежнему избегала смотреть на него. Одевшись, она направилась к своей лошади. Подтянув подпругу, вдруг повернулась к Рэнду и сказала:

— Имей в виду, я больше не стану… этим заниматься. Он внимательно посмотрел на нее:

— То есть ты не хочешь, чтобы я к тебе прикасался? Я правильно понял?

— Да, правильно. Это было бы неразумно. Рэнд пожал плечами:

— Знаешь, я не задумывался о том, насколько разумно мы себя вели. Просто я хотел этого, вот и все.

Билли почувствовала, как у нее защипало в глазах, но она все же взяла себя в руки и не дала волю слезам. Забравшись на лошадь, она снова повернулась к Рэнду, уже сидевшему в седле, и повторила:

— Я больше не стану этим заниматься.

Рэнд видел, как приближается стадо, но легкая поступь животных не радовала его. Он то и дело поглядывал на Билли, но оба молчали — похоже, им больше нечего было сказать друг другу. Но ведь он знал, что ее по-прежнему влечет к нему, — он нисколько в том не сомневался. И он знал, что любит эту женщину и не желает с ней расставаться. Но почему же Билли его отвергла? Что заставило ее произнести слова, которые она не хотела произносить?

Я больше не стану этим заниматься.

Было ясно, что это окончательное решение. Но почему она так решила?

Глядя на выехавших ему навстречу гуртовщиков, Рэнд по-прежнему хмурился. Он вдруг вспомнил, что возлагал на этот день большие надежды, ожидал, что он станет поворотным в его жизни. Что ж, в одном он не ошибся: этот день и впрямь стал поворотным, — но только все сложилось совсем не так, как ему бы хотелось.

Черт бы побрал эту Билли! Почему она скачет сзади? Он хотел видеть ее, чтобы попытаться понять, о чем она думает. Может быть, ему еще удастся уговорить ее, может, она изменит свое решение, и тогда они с ней вместе…

Тут к нему наконец-то приблизился Уилли. Пристально глядя на босса, техасец проговорил:

— Глядя на тебя, Рэнд, можно подумать, что ты не нашел переправу. Или все-таки нашел?