— Я уверен, Джеймс знает что делает, — отрезал Блейк и посмотрел на Джеймса. — Так ведь?

— Господи, — недовольно пробурчал Джеймс. — Вы оба хуже младенцев. Конечно, взял, а если вы не прекратите препирательства, я оставлю вас обоих в этой комнате на растерзание Пруитту и его меткому стрелку-дворецкому.

Каролина от возмущения открыла рот и бросила украдкой взгляд на Блейка. Он тоже с изумлением смотрел на маркиза и даже, как показалось Каролине, смущенно.

Джеймс бросил хмурый взгляд на Каролину и спросил:

— Как мы будем выбираться отсюда?

— Мы не можем вылезти через окно по той же причине, по которой не могли влезть. Если Фарнсуорт еще не спит, он наверняка нас услышит. Придется уйти, как пришли.

— А утром никто не удивится, что дверь не заперта? — спросил Блейк.

Каролина замотала головой.

— Я знаю, как закрыть дверь, чтобы засов встал на место. Никто ничего не заметит.

— Отлично, — произнес Джеймс. — Трогаемся.

Все трое вышли в холл и остановились, чтобы Джеймс мог запереть дверь южной гостиной, а затем осторожно покинули дом. Несколько минут спустя они уже стояли возле лошадей Джеймса и Блейка.

— Моя лошадь вон там, — сказала Каролина, указывая на деревья вдалеке.

— Полагаю, ты имела в виду моя лошадь, — заметил Блейк, — которую ты позаимствовала в моей конюшне.

— Прошу прощения, мистер Рейвенскрофт, за плохой английский, — фыркнула Каролина, — но я…

Но что бы ни собиралась сказать Каролина — а она сама точно не знала, что именно, — все потонуло в ругательствах Джеймса Прежде чем она или Блейк успели раскрыть рты, он назвал их кретинами, телячьими мозгами и еще как-то — Каролина даже не разобрала. Но была абсолютно уверена, что это оскорбление. Они не успели ничего ответить, потому что Джеймс вскочил на коня и поскакал в сторону холмов Каролина вопросительно посмотрела на Блейка.

— Кажется, он очень разозлился на нас Вместо ответа Блейк посадил ее на лошадь и прыгнул сзади. Они поскакали, огибая сад, туда, где привязала кобылу Каролина.

— Теперь следуй за мной, — скомандовал Блейк, когда Каролина вскочила на лошадь, и пустил своего жеребца в галоп.

Примерно через час Каролина вошла вслед за Блейком в Сикрест-Мэнор. Она устала и хотела только одного — свернуться калачиком в постели. Но не успела она юркнуть на лестницу, как Блейк взял ее под локоть и повел в свой кабинет. Или, точнее будет сказать, потащил.

— Нельзя ли подождать до утра? — зевая, спросила Каролина.

— Нет.

— Я ужасно хочу спать.

Никакого ответа.

Каролина решила попробовать другую тактику.

— " — Как ты думаешь, что случилось с маркизом?

— Мне наплевать.

Она недоуменно заморгала. Как странно. Потом, не удержавшись, снова зевнула.

— Ты собираешься отчитывать меня? — спросила она. — Если да, то должна предупредить: я сейчас совершенно не готова, и вообще…

— Ты не готова?! — в бешенстве заорал Блейк.

Она кивнула и направилась к двери Нет смысла и пытаться вразумить его, когда он в таком состоянии.

— Увидимся утром. Я уверена, что любые вопросы могут подождать до утра.

Блейк схватил ее за край юбки и потащил на середину комнаты.

— Ты никуда не пойдешь! — загремел он.

— Прости, не поняла.

— Ты представляешь, что сделала сегодня ночью, черт возьми?

— Спасла тебе жизнь? — робко поинтересовалась Каролина.

— Хватить шутить!

— Я не шучу. Я спасла тебе жизнь. И что-то не припомню хоть одного слова благодарности.

Блейк проворчал нечто нечленораздельное, после чего сказал более внятно:

— Ты не спасла мне жизнь. Ты подвергла опасности свою собственную.

— Не могу поспорить с последним высказыванием, но сегодня ночью я все же спасла тебе жизнь. Если бы я не примчалась в Пруитт-Холл, чтобы предупредить о Фарнсуорте и его десятичасовом чае, он бы наверняка застрелил вас.

— Это спорный вопрос.

— Конечно, — ответила она и презрительно хмыкнула. — Я спасла твою несчастную жизнь, и Фарнсуорт не получил шанса подстрелить тебя.

Он посмотрел на нее долгим и внимательным взглядом.

— Я повторяю в последний раз: ты не будешь участвовать в операции, и мы без тебя отправим Оливера Пруитта на скамью подсудимых.

Каролина молчала.

Блейк потерял терпение и грозно спросил:

— Ты поняла? Тебе есть что ответить?

— Боюсь, это тебе не понравится.

— Черт побери, Каролина! — взорвался он. — Неужели ты совсем не понимаешь, что такое опасность?

— Конечно, понимаю. А ты думаешь, я ради развлечения рисковала сегодня ночью из-за тебя своей жизнью? Меня могли убить. Или, еще хуже, тебя могли убить. Или Оливер мог поймать меня и выдать замуж за Перси. — Она передернула плечами. — Боже, мне теперь это будет сниться целую неделю.

— А я не сомневаюсь, что тебе все это доставило удовольствие.

— Нисколько. Мне было очень страшно.

— А раз так, что же ты не плакала и не вела себя как нормальная женщина?

— Как нормальная женщина? Сэр, вы оскорбляете меня.

Вы оскорбляете весь женский пол.

— Согласись, что большинству женщин сегодня ночью понадобилась бы нюхательная соль.

Каролина с яростью посмотрела на него.

— Уж не следует ли мне извиниться, — дрожа от негодования, спросила она, — за то, что я не упала в обморок, не Плакала и не сорвала всю операцию? Мне было страшно.., нет, я едва могла пошевелиться от ужаса, но какая бы от меня была польза, если бы я не сумела совладать с собой? И еще, — с обидой добавила она, — я была так на тебя сердита, что забыла, что надо бояться.

Блейк отвел глаза. Услышав, что ей было страшно, он почувствовал себя негодяем. Если бы этой ночью с ней что-нибудь случилось, это была бы его вина.

— Каролина, — сказал он тихо, — я не позволю тебе подвергать себя опасности.

— У тебя нет права что-либо запрещать мне.

У него на щеке задергался мускул.

— До тех пор пока ты живешь в моем доме…

— О, ради Бога, ты говоришь, как мои опекуны.

— Теперь ты меня оскорбляешь.

Каролина тяжело вздохнула.

— Я не понимаю, как ты можешь жить, постоянно подвергая себя опасности. Я не знаю, как твоя семья может так жить. Они, наверное, очень за тебя беспокоятся.

— Моя семья ничего не знает.

— Как? — удивленно вскрикнула Каролина. — Как это возможно?

— Я никогда им ничего не говорил.

— Это отвратительно! — с чувством произнесла она. — Это действительно отвратительно. Если бы у меня была семья, я бы никогда не относилась к ней с таким пренебрежением. Семью надо уважать.

— Мы здесь не для того, чтобы обсуждать мое отношение к семье, — оборвал ее Блейк. — Мы здесь для того, чтобы обсудить твое глупое и бездумное поведение.

— Я отказываюсь считать свое поведение глупым. На моем месте ты поступил бы точно так же.

— Но я не на твоем месте, и к тому же у меня семилетний опыт в подобных делах, а у тебя его нет.

— Чего, ты от меня хочешь? Ты хочешь, чтобы я пообещала тебе, что никогда больше не буду вмешиваться в твои дела?

— Это было бы отличным началом.

Каролина гордо вздернула подбородок.

— Хорошо, обещаю. Я никогда не буду подвергать свою жизнь опасности, но если ты окажешься в беде, а я смогу помочь, я не стану сидеть сложа руки. Как я смогу жить, если с тобой что-нибудь случится?

— Ты самая невозможная женщина, с которой я имел несчастье повстречаться. — Он провел рукой по волосам. — Разве ты не видишь, что я пытаюсь защитить тебя?

Каролина почувствовала, как что-то теплое стало разливаться по ее телу, и ее глаза наполнились слезами.

— Да, — сказала она, — но разве ты не видишь, что я пытаюсь делать то же самое?

— Нет. — Это холодное, резкое слово глубоко ранило Каролину.

— Почему ты так жесток? — прошептала она.

— В последний раз, когда женщина решила защитить меня…

Он умолк, но Каролина и без слов поняла все, что он хотел сказать, все горе, до сих пор сжигавшее его изнутри.