Что же получается в таком случае? Таинственный город был не наследником, а предшественником древнеегипетской цивилизации, а заодно – и шумерской? В момент, когда он прекращает свое существование, и в долине Нила, и в долине Тигра и Евфрата происходит невиданный и необъяснимый культурный всплеск; это факт, а факты, как известно, – штука очень упрямая. Не может это быть простым совпадением. Видимо, здесь и кроется разгадка всех тайн.

«Так-так, тормози», – сказал я себе. Конечно, полет фантазии – это хорошо, особенно когда речь идет о моей фантазии. Но его тоже надо ограничивать. Против моей версии есть куча разумных доводов. Например, такие:

1. Как могла возникнуть цивилизация на пустынном берегу Африки? Конечно, 7000 лет назад на месте Сахары, говорят биологи, был чуть ли не цветущий сад. Допустим, что это так и что именно высыхание этого сада заставило аборигенов покинуть свой великий город. Но общеизвестно, что все ранние цивилизации возникали в долинах великих рек – Нила, Евфрата, Инда, Ганга и Янцзы. На западе Сахары великих рек не было и нет.

2. Предметы, которые подобрал Венчетти, вполне могли попасть в верхние слои из нижних. Такое часто происходит при строительстве домов и улиц. Итальянец сделал слишком мало находок для того, чтобы строить на их основе какие-то умозаключения.

3. В бумагах Рихтера четко говорится о папирусах – то есть бумаге, сделанной из растения папирус: особой речной травы, растущей только – и исключительно! – в долине Нила. Как могли предшественники египетской цивилизации ими пользоваться? Скорее, речь должна была идти о глиняных табличках. Впрочем, возможно, что речь шла не о настоящих папирусах, а о документах, допустим, на пергаменте: просто немец не успел в этом разобраться. Но почему тогда не пользовались пергаментом древние египтяне?

Снова больше вопросов, чем ответов. Причем, что самое неприятное, ни одна из версий не дает удовлетворительного ответа. Допустим, мои домыслы – полный бред, и город действительно был египетской колонией. Но тогда нестыковок и несуразностей становится еще больше! Почему мы не встречаем о нем никаких упоминаний в египетских источниках? И не только в египетских – в финикийских, греческих, римских и карфагенских о нем тоже нет ни единого слова! А если он просуществовал до середины I тысячелетия до нашей эры, такого быть просто не может!

Окончательно запутавшись, я открыл третье из писем, лежавших в моей электронной почте, – от мадам Федак. Она писала:

Дорогой Этьен! Спешу внести свою маленькую лепту в ваше расследование. Противники моего отца всегда утверждали, что лучшее опровержение его выводов – это полностью различная флора и фауна двух континентов. Действительно, если бы египтяне наладили регулярные контакты с Америкой, они привезли бы известные им растения и животных – например лошадей. И наоборот: притащили бы с собой в Средиземноморье картофель, томаты и маис. Ничего подобного на деле не происходило. Единственное исключение из этого правила – банан, но правил без исключений нет. Если, разумеется, предположить, что банан – дикорастущее растение. Но недавно я созвонилась со знакомым биологом, приятелем моего покойного отца, и он рассказал мне, что, согласно недавним исследованиям, банан не мог появиться в результате эволюции. Скорее всего, он культивирован человеком.

Дальше все было понятно без слов. Раньше считалось, что люди проникли в Америку через Берингов пролив. Но в этом случае они не смогли бы прихватить с собой такое теплолюбивое растение, как банан! Значит, контакты между Старым и Новым Светом все-таки были еще до Колумба.

Ожидая посадку на свой самолет в аэропорту Мехико, я с аппетитом съел банан. Приятно все-таки, что такой маленький фрукт помогает разгадывать такие большие тайны.

Впрочем, пока еще о разгадке больших тайн говорить не приходилось. Я был в самом начале пути. И, впервые ступив на землю Перу, больше всего жаждал встречи с загадочными тольтеками.

Однако сами тольтеки не горели подобным желанием. Самородка-исследователя, подобного Индейцу Пабло, я в Лиме не нашел. Пришлось общаться с кабинетными учеными, многие из которых никогда в своей жизни не были в джунглях. Особо много рассказать они мне не могли. Пришлось мне поехать в лагерь археологов, раскапывавших один из древних городов инков.

И вот я стою на ровной каменной полосе – длинной дороге, ведущей из ниоткуда в никуда. Вернее, не такой уж и ровной: дожди и ветры, а также буйная растительность нанесли ей немалый урон. Но когда-то она поддерживалась в идеальном состоянии. Построены эти дороги были еще тольтеками, свыше двух тысяч лет назад, потом о них заботились инки. О назначении этих дорог ничего не известно – и в начале, и в конце их нет никаких городов. Возможно, что эти города просто разрушились и исчезли с лица земли либо эти пути имели чисто церемониальное значение, использовались в культовых целях. Этого никто не знает, и я в том числе. Мне известно только одно – в нашем мире тоже есть прямые и ровные дороги, ведущие из ниоткуда в никуда. Никто не удивляется их существованию, и к культовым целям они не имеют ни малейшего отношения. Это взлетно-посадочные полосы аэродромов.

Однако я забрался в джунгли не для того, чтобы проводить подобные аналогии: мне хотелось больше узнать о культуре тольтеков. И здесь археологи мало чем мне могли помочь – об этой древней цивилизации сведения крайне скудны: в основном потому, что большинство ее памятников до сих пор погребены под зеленым покровом джунглей. Известно, что тольтеки строили большие пирамиды, около которых устанавливали обелиски (к слову сказать, весьма похожие на египетские). Известно, что они, как и египтяне, и представители других цивилизаций доколумбовой Америки, изучали астрономию, добились на этом поприще больших успехов и разработали похожие системы счета. Орнаменты, покрывающие памятники тольтеков и ольмеков, тоже очень похожи на египетские. Поклонялись тольтеки солнечному богу, и сакральное значение для них имел восток (откуда, если верить книге ацтеков, они и пришли).

Не слишком ли много совпадений? А теперь еще одно, потрясшее меня больше остальных: судя по барельефам, дошедшим до наших дней, тольтеки знали лошадь и использовали ее в качестве домашнего животного! Это тем более удивительно, что ацтеки лошадей не знали и очень испугались всадников Кортеса, считая их какими-то сверхъестественными существами вроде кентавров.

Наверное, я смог бы узнать о тольтеках больше, гораздо больше. Но мои поиски прервал телефонный звонок из Гамбурга: Жерар, долго пытавшийся выйти на след потомков Рихтера, потерпел неудачу. Нужно было подключать к поискам еще одного человека, а с ним держал связь только я. В срочном порядке я вылетел из Лимы в Париж, одновременно пытаясь сложить в единую картину те кусочки мозаики, которые были у меня в руках.

Итак, около 5000 лет назад египетская цивилизация получает мощный импульс, толчок извне. Одновременно появляется культ Амона, жрецы которого говорят друг другу, что люди пришли в долину Нила с запада. В это самое время на западе, на побережье Атлантики, прекращает свое существование огромный неведомый город, чей возраст не меньше 2000 лет и жители которого принадлежали к той же культуре, что и египтяне. Носители похожей культуры несколько позднее основывают цивилизацию тольтеков в Южной Америке; при этом сохранились сведения, что пришли они с востока, из-за океана.

На что это похоже? На безудержную экспансию Древнего Египта? Нет, скорее на то, что у египетской и тольтекской цивилизаций был один общий «корень», связанный с загадочным городом на берегу Атлантики. Городом, выросшим там, где, по всем законам жанра, не могла зародиться древняя цивилизация.

А может, она и зародилась не там, а совсем в другом месте? Например – чем черт не шутит! – в загадочной Атлантиде? Это предположение следовало тщательно проверить.