– И как тебя осматривать, скажи на милость?

– Да просто. Нужно коробку до ума довести. Как я понимаю, она откалибрована на дар огня. Если попадается полиабэноши – все, сбои пошли. А у меня уже не классический жар в брюхе, а что-то перекособоченное. Вот и не резонирует, когда пытаетесь сканировать. Сделать еще одну пластинку с правильным набором по резонансу – и можно снова потроха разглядывать.

– Ты вроде раньше видел что-то? Это не утратил?

– Ослабленно еще, но вернулось. Именно поэтому и объясняю – каналы остались, комок внутри есть, при медитации туда-сюда какая-то энергия переливается. Мне даже кажется, что пару месяцев отдыха и я вернусь на свою единичку-минус. Или даже чуть больше.

Старик засуетился:

– Напрягаться не надо! Выгореть очень просто и ты буквально чудом этого избежал… Значит, вот тебе две методички – это про питание. Внимательно просмотри и прикинь, что из предложенного можешь использовать. Физкультура, легкая гимнастика, ладони по очереди нагревать и охлаждать, меняя каждый день полярность. Но – не как сейчас, а буквально чуть-чуть, чтобы только намек на ощущение возник. Понял?

– Понял. Физкультура, легкая медитация и хорошо кушать.

С физкультурой у меня все в порядке, после занятий иногда приходится себя штопать, настолько знатно прилетает на полном контакте. Медитация – дважды в день, утром и вечером. Я как раз с камушками играюсь, поэтому посидеть в позе лотоса и лоб поморщить легко – можно зазеваться и запросто на час из реальности вывалиться. Ну и после всех развлечений ем как не в себя – тройные порции. Плюс добавка.

– Я для тебя документы оформлю. Пока читаешь основы, разбираешься с терминологией. Хорошо начал, продолжай в том же ключе. А в отчетах мы напишем, что готовлю тебя в качестве ассистента по новым статьям и рецензии научных исследований будущих врачей. Каждый из одаренных, закончив год обучения, пишет малую дипломную работу. На тему – что на лекциях и практических занятиях получил, что из этого смог осознать и как в будущем будет применять. Вот ты и станешь моей палочкой-выручалочкой, эдаким ходячим справочником. Память к тебе почти вернулась, запоминаешь большие объемы быстро, я буду этим пользоваться. В остальном – ты у нас выгорел, удалось сохранить слабые остатки дара. Я с тобой занимаюсь, будем отрабатывать новую методику лечения. Может быть – через три-четыре года получится восстановиться… Главное – не светись с талантами.

– Нет, я очень аккуратен, – вру, сделав честные глаза. Конечно, лишний раз посторонних заживо не испепеляю, но фигней страдаю при первом возможном случае. Просто любимого наставника расстраивать не хочется. Обидится и выгонит. Так и останусь полным обалдуем.

– Все, тогда читай, а я пойду дальше пробуждать в зубрилах желание хотя бы иногда думать. Привыкли штопором с небес в грешную землю втыкаться, никто крылья расправлять не хочет.

На третьем этаже палаты тяжелых больных. Здесь уже те, кто либо одной ногой в могилу собирается, либо кого с другого света выдернули. Не всё абэноши лечить могут, многие гадости так и остались приговором для пациентов. Хотя – пытаются, не опускают руки.

Я сюда не просто так пришел. Местная локальная сетка дырявая, я даже от щедрот душевных несколько вопиющих провалов в безопасности заделал. Хотя себе тропинку оставил. Заодно в личные дела больных нос сунул. Нашел бедолагу, который лично мне интересен. И теперь изображаю студента, который анамнез собирает. Попутно пару датчиков поправил, постарался морально усталого мужчину поддержать, забавные истории из жизни школьников рассказал. Вроде настроение поднял. Заодно снял “слепки” с его нервной системы. Я теперь таким образом болячки коллекционирую. Меня интересует рассеянный склероз – как он “звучит”, каким образом поражаются нервные волокна и как это выглядит в сравнении со нормой.

Нет, дядя, тебя я трогать не собираюсь. Извини, ты не мой пациент. Я тебе только чуть грусть-печаль развеял и в личную копилку знаний несколько кусочков добавил. Спасибо, что поделился. Раскланялся, пожелал выздоровления и умотал, пока кто-нибудь из врачей вопросы задавать не начал. Выбрался на улицу, посмотрел на россыпь звезд над головой и в тир поехал. Сегодня у нас праздник, сегодня мы постреляем и забавные штуки в деле проверим. Давно хотел в Робин-Гуда поиграть. Вот этим и займусь.

Подъехали в Синдзюку, пристроили машину на парковке. Подошли к “Главной цели”, но я навелся чуть правее и притормозил у витрины с байками. Все же “Харлей” – это мощь, не поспоришь. Кстати, у них каждый год больше десяти тысяч проданных мотоциклов в стране, первое место среди иностранных марок и дважды выходили на третье место вообще по двухколесным агрегатам. В спортивную нишу не суются, а вот круизеры и просто тяжеленные тарахтелки – это для них. Новинка этого года с ценником под два миллиона йен с хвостиком. Народ в очередь записывается.

С чего бы я начал насчет байка затылок чесать? А я случайно услышал, что у Горо Кудо день рождения был второго или третьего апреля. И он – без подарка. Как-то неправильно это, на мой взгляд. Поэтому сделаю попроще. Ведь на витрине у нас что стоит? Выставочный образец. Который формально не продается, потому что демонстрируется. А с другой стороны – на него пока покупателей нет. А я – есть. Вот он я.

– Парни, давайте зайдем на пару минут. Хочу подарок сделать.

Пристроившись за плечами, парочка двигает следом. У меня же ощущение, что скоро я к двум теням сразу окончательно привыкну и даже на горшок вместе ходить станем.

Захожу, рядом появляется молодой мужчина в молодежном прикиде. Мазанув взглядом по стильной курточке и налепленным логотипам, интересуюсь:

– Конбанва, есть кто-то из старших менеджеров?

– Конбанва, я могу ответить на любые ваши вопросы.

– На любые? Боюсь, после моих вопросов у тебя… – читаю имя на бейджике, – у тебя, Хэджайм-бо, будут большие неприятности. Поэтому – позови старшего. Сейчас.

У парня разрыв шаблона. В салон вломились молодой парень при поддержке мордоворотов, со значками Инагава-кай на лацканах дорогих пиджаков. Я после некоторого размышления решил не прятать принадлежность к клану. Если кому-то не нравится – пусть в глаза скажут. В школе – туда не надеваю, это неуважение к учителям будет. Зато в свободное время – имею полное право. И теперь бедолага старается сообразить, с чем связан наезд борекудан на мирный салон мотоциклов. Мало того, я уверен, что они так или иначе с местным филиалом клана пересекаются. Не помню только, кто именно из Семьи данную территорию контролирует. Может даже – с кем-то из других организацией совместно. А как иначе? В Токио больше трех тысяч ячеек пяти кланов, каждая из которых занята чем-то на своей территории и суммарно почти двести тысяч кобунов и сятэей. Всех запомнить физически невозможно.

Услышав непонятный шум, в зал подтягивается нужный мне человек. Движения уверенные, бейджик с золотым тиснением и возраст у дядьки под полтинник. Офисный костюм, никаких дурацких закосов под молодежные течения.

– Чем могу помочь? – полупоклон, ждет ответ. Я уже регалии старшего менеджера считал и отвечаю:

– Конбанва, Такеучи-сан. Проходил мимо, увидел странную вещь. В вашем замечательном магазине продавец нарушает форму одежды. Для понимающего человека это выглядит как ошибка… Или как провокация. Хочу узнать, что именно вы имели в виду, разрешив Хэджайм-бо носить куртку с чужими нашивками? Потому что только ребенок в детском саду одновременно нацепит на себя значки “Ангелов Фудзи” и “Кровавого дрифта”. Эти кланы босодзоку терпеть друг друга не могут. Я не говорю про “Йокогамский анклав”, кто дважды устраивал драки с борекудан в прошлом году.

Похоже, что курточку молодому идиоту дало руководство. Теперь оба стоят и мрачно разглядывают налепленные красивости на мягкой коже. Чтобы побыстрее прониклись, чуть наклоняюсь и тихо добавляю: