Как уснул, совершенно не помню. Просыпаюсь и вижу, что из щелей в крыше сеновала уже льёт дневной свет. Поворачиваю голову: рядом – ОНА. Какая же она милая, когда спит.

Осторожно, чтобы не потревожить раньше времени, нежно трусь о её щёку своей, а потом так же осторожно целую в губы. С добрым утром, любимая!

Кристина открывает глаза и с довольным мурчанием грациозно потягивается. Мммм, какое зрелище!

– Ну что, пошли в дом? – произносит она. – Нечего тут разлёживаться. Я кофе хочу!

– Разумеется, милая! – отвечаю ласково, и, накинув одежду, мы идём в дом.

Так, похоже это утро начинается не с кофе… Папка с друганами пожаловал… И к вампиру тоже его родичи заявились… Впрочем, этого следовало ожидать… Спасибо, хоть с сеновала нас не скинули.

Пы-ха-ха! Ну, вампир даёт!

– Никогда бы не осмелился так обмануть отца, – открыто говорю я ему.

Уууу! Похоже, кранты нашему зубастому другу светят от его же собственной матушки, хых!

Вот, зараза, заложил! Ну ничего, папка поймёт и примет такую в нашу семью. Тем более что внутри неё уже наше потомство. Да, двойня! Папка у меня молодец – сразу распознал!

А вот вампир реально попал!

– Ты попал! Реально попал! – так я ему и говорю.

Зая моя, ты серьёзно?! Вроде на этом этапе у тебя ещё не должно быть никакой придури от токсикоза. Ну ладно, как хочешь. Всё равно потом нормальная шерсть снова отрастёт. И да, милая, у тебя будет двойня. Я же альфа всё-таки! И не смотри на меня так! Дело сделано уже. Ай! Почку-то за что?!

А вот теперь всё весьма серьёзно. Пока готовится эта показушная свадьба, вампир рассказывает мне о предстоящем, жизненно необходимом обряде. Хорошо, если надо принести себя в жертву – я готов! Кристина уже носит в себе продолжение нашего рода, а для нас – это святое! Ради всего рода любой оборотень жизнь свою отдаст, не задумываясь! А уж ради Кристины я готов на всё… Тем более что своё главное дело с ней мы уже сделали…

Кристина, любовь моя! Как же ты потрясающе выглядишь в этом платье! Как я рад, что остаток своей жизни я буду лицезреть тебя именно такой! Позади остался этот фальшивый балаган-ловушка для охотников, а впереди будет только лучшее…

Мы с Марком готовим костёр и всё необходимое для ритуала. Кажется, наши жёны подозревают нас в неискренности. Ольга начинает расспрашивать Марка, а меня на разговор уводит Кристина.

Нет, милая, ничего я тебе не скажу!

– Марк говорит, что всё должно быть хорошо, – уклончиво отвечаю я, спокойно глядя ей в глаза.

Держи себя в лапах, Валквид. Взгляд не отводим, морда лица спокойная, мило улыбаемся. На коготочки любимой не обращаем никакого внимания. Уф-ф, кажется, поверила!

Становимся вокруг костра. Внезапно для всех Ольга кидает в него лист бумаги и говорит своё собственное заклинание. Что она сотворила?!

Как только оцепенение спало, мы тут же бросились к ней.

– Лебедева! – растерянно пробормотала Кристина.

Необычно видеть её такой. А на вампира даже смотреть больно. Не думал, что буду так сильно ему сочувствовать когда-нибудь.

– Зачем? – тихо спросил он, трепетно прижимая к себе тело Ольги.

Он солгал! Солгал! Я почувствовала, как дрогнуло его сердце под моей ладонью! Марк солгал мне! Всё-таки я права – они с Валквидом собираются принести себя в жертву.

Чтобы снять проклятия, которые были запечатаны кровью четырёх жертв, кто-то должен отдать жизнь добровольно, освобождая от проклятий всех оборотней и вампиров. Необязательно двоим, совсем необязательно. Жертва должна любить, причём любить чисто и искренне.

Люблю тебя, Марк!

Внутри всё натянуто, как струна. Не думала, что умирать так страшно… Прощай, вампир! Пусть моя магия сработает!

Кинула бумагу в огонь, зная, что никто мне сейчас не помешает. Немного смелости, вдох и я экспромтом произнесла слова:

Огонь горит, глаза видят, уши слышат!

Ради любви живут, ради неё все дышат!

Все проклятия отменяю я,

А в качестве уплаты – жизнь моя!

Огонь взлетел к небу. Как красиво. Удар сердца – последний. Марк сорвался с места, и мои глаза окутала тьма. Проклятья сняты. Прощай, любимый!

Как приятно находиться в обволакивающей тебя тьме. Где же обещанные тоннели?

– Чтоб вас всех гиена сожрала! – выругался кто-то прямо над ухом.

От неожиданности вздрогнула и внезапно унеслась куда-то вниз. Зажёгся неяркий свет. Сильно удивилась тому факту, что оказалась в роскошных покоях султана, сидя на шикарном персидском ковре.

– Ты чего, ведьма, вытворила?! – возмутился мужской красивый голос, и я, щурясь, повернулась к источнику шума. На небольшом деревянном троне сидел Буга, в короне и в прозрачном женском халате (или не женском, но неприлично прозрачном). Очень порадовало, что всё, что ниже пояса, у него позаимствовано у козла, и интересные места прятала густая шерсть.

– Буга?! – уточнила я, попытавшись ощутить свои руки, которые, однако, не откликнулись на призыв мозга.

Ошарашенно окинула своё тело взглядом. Откликаться на призывы мозга было нечему, тело было прозрачное, как у Ефима. Собственно, мозг тоже отсутствовал. Впервые могла с уверенностью сказать, что серого вещества с извилинами у меня нет! Почему-то хихикнула, но, вспомнив о любвеобильности чертяги Буги, тут же взяла себя в руки и всплыла вверх, делая вид, что стою.

– Буга! – рявкнул Буга и угрожающе шмыгнул носом.

Отступила на шаг назад, а то мало ли. Хотя я вроде умерла, пострадать может только моё самолюбие.

– Какого недобитого экзорциста ты разрушила все существующие проклятия во всех мирах?!! – продолжил возмущаться красный чёрт в короне.

– Я?!! – сложила руки на груди в замок в полном недоумении. – Когда?!

– Только что!!! – гаркнул Буга и стукнул кулаком по массивному дубовому подлокотнику, который, в свою очередь, треснул и шумно отвалился, озадачив этим хозяина.

– Не было такого! – настырно возразила я. – И вообще я жертва, где мои ворота в рай?!

– Дура ты, а не жертва! – не согласился чёрт. – Мозги свои включи, ведьма!

– Где я их возьму? Нет их у меня! – нагло заявила я.

Разговор всё больше начинал походить на наркотический бред. Чёрт поднял красную руку, со всей сатанинской силы врезал себе по лбу ладонью и с отчаянием простонал.

– Сколько работы коту под хвост! Тысячи и тысячи лет непосильного труда!!! – взвыл рогатый. – Да, когда ж она обратится-то?! Вампирёныш – мерзавец! Нет, чтобы нормальную бабу выбрать, в кино с ней ходить, на эти самые, как их там – на «Сумерки»! Так нет же, он выбрал ведьму-проклятийницу! Заразил её вампиризмом и дал возможность откинуться в полнолуние!!! Идиот!!!

Он убрал руку от лица и обратил на меня пылающий огненный взор.

– Сволочи вы все!!! – закончил он гневную речь и откинулся на спинку трона, потом вздохнул и опечаленно добавил: – Верни мне свою бывшую свекровь, а то мне тоскливо. Матана, конечно, та ещё змея подколодная, так и хочется убить её. Скучаю я по ней, гнобить её так приятно. Проклятье твоё спало, удрала она… – и сник окончательно, видимо, под гнётом неожиданно возникших проблем из-за обряда на Ведьминой горе.

Почему-то Бугу мне стало жалко.

– Желаю вам с Матаной долгой и страстной любви! – прокляла от всей души чёрта и свою несостоявшуюся свекровь, плюнув призрачной слюной на пол.

Сию секунду возле трона появилась Матана, вся всклоченная – волосы в разные стороны, с полубезумным взглядом. Она, увидев счастливого Бугу, заголосила во всё горло:

– Опять!!! Помогите!!! Таган!!!

– Таган с чертями, дорогая! – расплылся в обезоруживающей улыбке Буга. – Любовь у них, она и без проклятья работает. А ты свободна, ведьма, исправим твою ошибку сами. И Марку передай привет, чтоб глаза мои его никогда не видели!

Картина со счастливым чёртом и бьющейся в истерике Матаной расплылась перед глазами, и неяркий свет померк. Душераздирающие вопли несостоявшейся свекрови отдалялись и затихали, словно расстояние между нами стремительно увеличивалось.