Молчание — и треск ломающихся под ногами черепков и прутьев корзин, словно ураганом разбросанных тут и там, были ему ответом.

— Великан?.. — еще более громко и требовательно позвал он, опасаясь, что голос его от волнения сел. — Великан, ко мне!

Но вместо голема в проезд вплыла запыхавшаяся Оламайд.

— Ох и быстро же ты ходишь, белый шаман… за тобой на лошазебре только угнаться… вприпрыжку… А где твой истукан, кстати? Что-то я его не вижу! — озабоченно проговорила она.

Не отвечая, атлан зажег светошар. Его ровное голубоватое сияние озарило расшвырянную упаковку, еще несколько часов назад так тщательно уложенную кладовщиками вдоль стен, какие-то не то плоты, не то гигантские столешницы, брошенные наземь метрах в двадцати вглубь проезда… и черный провал. Там, где должны были быть створки ворот — и изрядный кусок стены над ними.

Не веря своим глазам, исступленно надеясь, что ему показалось, или увиденное — нечто обычное, что так и должно быть, волшебник бросился к месту катастрофы.

Петли, вывороченные из стены вместе с кусками раствора и кирпича… раздавленные исполинскими ногами доски поверженных ворот… дыра в стене над притолокой — смутно напоминающая по форме голову… Внутри — разгром, точно стадо слонов играло в пятнашки: раздавленные ящики, разбитые кувшины, растоптанные куски тканей и ковры — на сколько хватало глаз, по диагонали до дальней стены.

— Что тут? Воры были? А где голем? Неужто тоже украли? — чувствуя, что кроме всего прочего, перед ней простирается еще и целая куча тем для бесед на месяц вперед, возбужденно прошептала матрона.

— Чтоб меня термиты съели, если я знаю… — растерянный и потрясенный, выдавил чародей.

Приходили воры и разгромили склад?..

Но зачем?

И украли Каменного Великана?..

Но как?

Или это Каменный Великан разгромил склад?

Но зачем?!

И украл что-то — и сам себя?.. Или украл — и убежал? Но куда? Зачем? Почему? Отчего?!

Чепуха и дикость!!!..

Но кто тогда разнес склад?! И куда подевался этот голем?!..

— Куда подевался этот голем?

Отойдя от складов на несколько метров, Делмар захотел что-то спросить у товарища по бегству, и тут ему впервые пришло в голову, что в его безупречном иначе плане может быть небольшой изъян. По мере приближения к порту смутные подозрения быстро перерастали в уверенность, а когда слуха коснулся плеск волн, мальчик был уже совершенно точно убежден, что «украдкой пробраться на корабль» и «в компании с големом» — две вещи несовместные.

Земля содрогалась под огромными ступнями Каменного Великана при каждом шаге, а голова со светящимися синими глазами, возбужденно крутившаяся в поисках легендарного моря, возвышалась на уровне крыш рыбацких хижин, навесов и лодочных сараев. Украдкой с ним можно было бы пробраться куда-либо, только если бы по порту разгуливали маяки.

— Велик, стой! — понимая, что от компаньона по части скрытности толку не будет, простонал Делмар, и голем послушно остановился.

Чувствуя себя если и не полным дураком, то изрядно наполненным, мальчик закусил губу, снова задрал голову так, что шее стало больно, и вопросительно глянул на товарища:

— Послушай… Ты не мог бы… пригнуться немножко? Раза в два? И идти на цыпочках? И глаза закрыть?

— Глаза?..

— У тебя глаза горят как два светляка. А порт ведь по ночам караулят, так нас и заметить могут…

Голем быстро обдумал предложение, признал его справедливость и кивнул.

И согнулся.

И встал на цыпочки.

И закрыл глаза.

И даже прошел пару шагов…

Не дожидаясь, пока Велик поднимется, Делмар поспешил его успокоить:

— Ничего-ничего, если еще немного потренироваться…

Голем жалобно глянул на спутника:

— А. Можно. Я. Просто. Пригнусь. И. С. Открытыми. Глазами?

Ловец ракушек подумал и авторитетно кивнул:

— Можно. Если не будешь топать. И прищурься хоть тогда!

— Я. Не. Умею. Не. Топать. Я. Так. Хожу!..

— Ну… тогда… ты бы мог попробовать ходить, не поднимая ног! — осенило Делмара.

— Попробую, — согласился Велик. — Пойдем?

— Пойдем! — узамбарец махнул рукой в сторону полосы причала, утонувшей во тьме.

Через три великовых шага причал утонул еще и в туче пыли.

Конечно, теперь они могли бы подобраться абсолютно незаметно к чему угодно и когда угодно, даже среди бела дня — если бы знали, где сейчас находится хоть что-нибудь.

— Стой! Ничего не вижу! Мы так в воду свалимся или на сторожей налетим! — исступленно чихая и кашляя, просипел Делмар, и Каменный Великан сгреб его одной рукой и сделал несколько обычных шагов, чтобы выйти из пыльной бури локального масштаба.

— У. Меня. Ничего. Не. Получается, — уныло пророкотал он. — Плыви. Один. Со. Мной. Ты…

— Даже не думай! — чихнув в последний раз, мальчик вытер нос и упрямо выпятил нижнюю губу. — Я тебя не брошу! Убегать — так вместе. И не расстраивайся. Иди тогда уж, как можешь. А я что-нибудь придумаю!

— Но. Что? Я. Же. Большой. Придумывай. Или. Не. Придумывай…

— Если хорошенько поработать мозгами, придумать можно всё, даже чего нет и никогда не было! — впервые в жизни ощущая превосходство человеческого разума над искусственным и раздуваясь от гордости за свой вид, юный узамбарец покровительственно хмыкнул. — Иди потихоньку… в смысле, не спеша!.. здесь, поодаль. Держись за бочками — на всякий случай. И щуриться не забывай! А я пробегусь вдоль трапов — может, где вахтенного не будет, и тогда я быстренько тебя в охапку — и на борт! Со мной не пропадешь!

И Делмар, пригибаясь и подозрительно косясь на огни в дальнем конце пристани, побежал к ближайшему кораблю. Юркая тень мелькнула в свете осколка месяца и растаяла. Голем проводил ее взглядом, убедился, что кроме силуэтов мачт — чернильных крестов на черном фоне неба — разглядеть все равно ничего невозможно, прищурился и неспешно двинулся вдоль пристани за стеной из пустых бочонков. Губы его беззвучно шевелились, как у прилежного ученика, твердящего урок: «Можно. Всё. Придумать. Можно. Всё. Придумать. Можно. Всё…»

Когда до странных огней оставалось метров двадцать, стало видно, что окружали они разгрузочную площадку. С противоположной стороны один за другим в огромный, тускло освещенный круг въезжали возы, груженные мраморными блоками, и останавливались перед худым человеком в плаще с поднятым капюшоном. Человек обходил телегу, то и дело касаясь ладонями груза, потом разводил руками — и каменная гора поднималась в воздух, переливаясь синими искрами. Возчик торопливо отгонял свою повозку, и тут же дюжина узамбарцев бросалась под висящую гору, подкладывала катки, накрывала их огромным деревянным щитом и отскакивала. Блоки по мановению рук мага опускались на поддон — когда плавно, когда рывками, когда кренясь — и моментально десять человек привязывали к щиту ремни, впрягались и тянули в сторону. Двое оставались перекладывать бревна, пока груз не достигал места складирования, и тогда артель прихватывала из кучи новый поддон, брала катки и возвращалась в освещенный круг, обходя по дороге коллег из двух других бригад. Мускулы вздувались веревками под кожей измотанных грузчиков, рваное дыхание заглушало порой даже скрип катков, пот катился градом, промывая дорожки на пыльной коже, и Каменный Великан то и дело сочувственно хмурился и качал головой… Но, пообещав мальчику оставаться незаметным, он не мог выйти из темноты даже для того, чтобы помочь.

Пока он ждал Делмара, шагах в двадцати от него выросла целая крепость, а возы все подъезжали и подъезжали, и полуголые люди все таскали груды мрамора, как муравьи — без остановки, без передышки…

Вдруг что-то энергично и звонко заколотило ему в локоть и зашипело:

— Велик!!!..

— Что? — застигнутый врасплох голем глянул вниз.

Делмар бросил камень и сердито выдохнул:

— Я тебе уже минут пять, наверное, стучу! Даже кулаком! Ты не чувствуешь, что ли?

— Задумался, — аккуратно, чтобы не задеть товарища, развел руками Великан.