Чем больше я изучал евангелические утверждения об истине, касающиеся христианства, особенно касающиеся Библии, тем больше я понимал, что «истина» уводит меня куда-то, куда я вовсе не хотел идти. Когда я окончил колледж Муди и пошел в колледж Уитон (Wheaton College) для завершения степени бакалавра, я прошёл курс греческого, так что смог читать Новый Завет на языке оригинала. Оттуда я поступил в Принстонскую духовную семинарию, чтобы учиться у одного из великих специалистов по греческому Новому Завету Брюса Мецгера; я писал под его руководством магистерскую диссертацию, а затем и докторскую. Во время моей дипломной работы я изучал текст Нового Завета усердно, интенсивно и подробно. По одним лишь книгам Нового Завета, изучавшимся на языке оригинала, я взял выпускной семинар длиной в семестр. Я писал работы по трудным местам. Я читал всё, что мог достать. Я был одержим учебой и истиной, которую я мог обрести.

И прошло совсем не много времени, когда я начал понимать, что «истина» о Библии вовсе не то, что я когда-то думал, будучи убежденным евангельским христианином в колледже Муди. Чем больше я видел, что Новый Завет (не говоря уже о Ветхом Завете, где проблемы еще более серьёзные) переполнен противоречиями, тем больше я становился неспокоен. В Муди я думал, что все противоречия могут быть объективно согласованы. Но в конце концов я увидел, что на самом деле это не так. Я боролся с этими проблемами, я молился о них, я изучал их, я искал духовного руководства, я прочитал все, что мог. Но как человек, который верил, что истина была объективна, и который не желал верить в то, что было ложным, я пришел к выводу, что Библия не могла быть тем, что я о ней думал. В Библии есть ошибки. И если в ней есть ошибки, это уже не вполне истина. Это было проблемой для меня, потому что мне хотелось верить в истину, божественную истину, а я увидел, что Библия вовсе не является всецело божественной истиной. Библия была очень человеческой книгой.

Но на этом проблемы не закончились. В конце концов, я осознал, что Библия содержит в себе не только погрешности и случайные ошибки. Она также содержит то, что большинством в наше время признаётся ложью. Об этом и будет настоящая книга.

Можно смело утверждать, что нынешняя одержимость истиной среди евангелических деноминаций была обусловлена преданностью истине в первые годы христианства. Это одна из особенностей христианства, выделяющая его среди других религий античности.

Сегодня большинство людей не понимает, что древние религии практически никогда не интересовались «истинными верованиями». Языческие религии, под которыми я подразумеваю неиудейские и нехристианские политеистические культы подавляющего большинства жителей Древнего мира, не имели вероисповедных формулировок, требующих торжественного зачитывания, верований, требующих подтверждения, или писаний, которые должны быть восприняты как богооткровенные. Истина являлась предметом интереса философов, а не практикующих верующих (если только последние также не интересовались и философией). Как ни странно это выглядит для нас, древние религии не требовали от человека веры в ту или иную вещь. Религия касалась правильности практик, идёт ли речь о жертвах богам, например, или общепринятых молитвах. Более того, поскольку религия не особо касалась предмета веры и поскольку все существовавшие религии позволяли или даже приветствовали служение многим богам, у человечества практически не было мысли, что если одна религия права, то остальные неправы. Они все могли быть правы! Было много богов и много образов поклонения им, а отнюдь не единственный путь к божеству.

Конечно, эта точка зрения, доминировавшая в античности, стоит в полном противоречии с нашими представлениями о религии. В наших представлениях если правы баптисты, то неправы католики, если правы иудеи, тогда неправы буддисты, если правы мусульмане, тогда неправы христиане и так далее. А в древности было не так, и служение Зевсу не было более правильным, чем служение Афине, Аполлону, богам-покровителям вашего города или семьи.

Другое ключевое различие между современностью и античностью заключалось в том, что древние политеистические религии не придавали слишком большого значения загробной жизни. Они заботились о настоящей жизни. О том, как выжить в жестоком и изменчивом мире и как достичь в нем процветания, как быть уверенным, что пойдёт дождь и взойдёт урожай, как пережить болезни и войны, как избежать голода, как сделать свою жизнь насыщенной и плодотворной и как заставить без памяти влюбиться в себя юношу или девицу по соседству.

Среди многих вещей, отличавших христианство от прочих религий Римской империи (частично исключая иудаизм), было представление христиан о том, что важен предмет веры, что вера в правильные вещи делает тебя правым, а вера в ошибочные – неправым и что если ты неправ, то будешь наказан вечным адским пламенем. В отличие от других религий христианство считало себя единственным и исключительным. Оно считало себя пребывающим в Истине, а все прочие религии – пребывающими в заблуждениях. Более того, эта истина касалась утверждений о Боге (например, что он только один и что он творец мира), о Христе (что он и Бог и человек одновременно), о спасении (что оно приходит только через веру во Христа), о вечной жизни (каждый будет спасен или осужден навечно), и т. д.[1]

Христианская вера пришла, чтобы твердо укорениться в представлениях об истине, которые, в конце концов, приняли ритуальные формы, как, например, Никейский Символ веры. В результате для обоснования своей веры христианам с самого начала пришлось ссылаться на авторитеты. Вы верите, что это мнение истинно, а это – нет? А на чьем авторитете вы это основываете? Конечным авторитетом был Бог, конечно. Но большинство христиан пришло к убеждению, что Бог не открывает истин веры простым людям. Если бы он так поступил, возникли бы невероятные проблемы, поскольку одни ссылались бы на божественный авторитет для утверждения своего учения, а другие делали бы то же самое для утверждения противоположного. Таким образом, большинство христиан не делало акцента на личные божественные откровения. Вместо этого они настаивали, что Бог открыл свою истину ещё в прежние времена через Христа его апостолам. Вот апостолы изначальной церкви и были теми авторитетами, которым можно было доверять. Но когда все апостолы покинули этот мир, где было найти им замену?

Можно заявить (и многие заявляли), что главам церквей, которых поставили апостолы, было передано их учение, так что авторитет этих глав был равен божественному. Бог послал Иисуса, тот избрал апостолов, они научили своих преемников, которые передали священное учение простым христианам[2]. Однако в связи с этим возникло несколько проблем. С одной стороны, по мере умножения церквей ни одна из них уже не могла утверждать, что во главе её стоит кто-то знавший апостола или даже знавший кого-то, кто некогда знал апостола. А гораздо большей проблемой стало то, что разные главы церквей, не говоря уже о простых членах церкви, учили апостольским истинам, но эти «истины» оказывались в противоречии с апостольскими истинами, провозглашаемыми другими церквами.

Как было разобраться с этими проблемами? Очевидный ответ возник сам по себе тогда же, в самом начале христианского движения. Было известно, что апостолы учили через свои писания, которые остались после них. Эти авторитетные авторы произвели авторитетные учения, так что авторитетная истина содержалась в апостольских писаниях[3].

Хотя это и похоже на прекрасное решение проблемы, из него возникла другая проблема. Существует некая данность, которая не сильно обращала на себя внимание ранних христиан, зато остро осознается современными учеными. Большинство апостолов были неграмотны и просто не умели писать (подробнее см. Главу 2). То есть они не смогли бы оставить авторитетные писания, даже если бы от этого зависело спасение их душ. Другой проблемой было то, что начали появляться писания, которые претендовали на апостольское авторство, но при этом содержали самые эксцентричные и причудливые взгляды. В обращении были евангелия, надписанные именами учеников Иисуса – Петра, Филиппа, Марии и его братьев – Фомы и Иакова. Появились послания, якобы написанные Павлом (вдобавок к тем, которые он действительно написал), Петром и Иаковом. Апокалиптические писания, описывающие конец света или посмертную участь душ, появлялись под именами последователей Иисуса: Иоанна, Петра и Павла. Появились даже писания, якобы написанные самим Иисусом.