— Ну что? — спросил возглавлявший засаду Гапок. — Все-таки все будет по-моему и тебе, сучка, придется подвигать ляжками, а тебе, ушастый, — гном с удовольствием произнес это слово, обращаясь к ее мужу, — придется на это посмотреть. Если не будете сопротивляться, я не буду убивать ваших детей, а просто брошу их в лесу, — соврал не собиравшийся оставлять свидетелей купец. — Здесь нет вашего старейшины и некому вас защитить. —

— А вот и неправда — опять врешь, купец, — сказал выходивший на дорогу Дримм, — или не купец, а разбойник? Правда, парни? — он обратился к четырем окольчуженым эльфам, что вышли на дорогу вслед за ним, еще четверо и Послушный перекрыли дорогу к городу, точно так же как полминуты назад гномы перекрывали путь назад мирно едущему семейству.

— Рубиться с эльфами уговора не было! — неожиданно произнес один из гномов и опустил арбалет, отступая в сторону от основной компании. — Договорились поделить вещички, побаловаться с бабой и все. —

— Заткнись, — яростно взревел Гапок и дал ''говоруну'' по морде, тот выронив арбалет упал и так не поднялся, позже оказалось, что этот единственный в так и несостоявшейся схватке удар сломал бедняге шею. — Нас больше, мы победим! — но другие гномы не поддержали его энтузиазма и нерешительно переглядывались, не зная что делать.

— Сопротивление при аресте значит-ца? — скучным голосом полуутвердительно спросил старший из эльфов и по доброму улыбнувшись кивнул на стоящего рядом с ним фейри. — Вы хоть знаете, кто это такой? Это сам Дримм Красный Дракон — он один ваши кишки на ветки намотает, нам и вмешиваться не придется. —

Видимо гномы кое-что слышали о носителе этого прозвища, так как не стали сопротивляться и позволили себя разоружить. Гапок также не решился поиграть в героя и сдался вместе со всеми, страшно грозя эльфам гневом своего клана и поливая всех присутствующих отборной матершиной, но вскоре прикусил язык, когда Дримм ''случайно и неловко'' повернувшись выбил ему ножнами половину зубов. На жалобу, которою выплюнул вместе с кровью теперь уже беззубый купец, старший стражник ответил, что его слишком большие уши помешали ему рассмотреть все в подробностях, и он вполне доверяет словам уважаемого фейри о том, что это была случайность и вообще у него есть подозрение, что гном сам упал на ножны, когда пытался сбежать.

Дальше не происходило ничего интересного: Дримм вторично попрощался с продолжившими свой путь сородичами, дал показания в местной страже, подтвердив преступные намерения купца (впрочем это было уже и ненужно — взятые на разбое гномы вовсю закладывали шефа, отводя вину от себя) и наконец с чистой совестью и удовлетворением от доброго дела покинул город. Неожиданная история с сородичами приглушила и подавила грусть о закончившихся отношениях с Эликой, и пусть эта грусть и вернулась чуть попозже, но пик был уже пройден, и Дримм, не сказать что легко, но все же сумел ее пережить. А пока фейри, не утруждая себя поисками дорог, шел по лесу и читал многочисленные пришедшие в следствии всей этой истории сообщения. Но несмотря на успешное завершение этой странной и неожиданной миссии, помимо всего прочего прогнавшей зарождающуюся депрессию, какое-то странное ощущение не давало ему покоя — с самого начало знакомства с Ромашкой, ее братом и сестрой Дримма не оставляло необъяснимое чувство де-жавю, будто когда-то с ним, или не с ним уже происходило нечто подобное…

Великий лес. Заброшенное святилище друидов. Переговоры между главой клана Красного Дракона и Королем гоблинов (пока что только гоблинов Синих болот).

Хррумкаслип — шаман, посредник на переговорах.

— Значит вы передадите нам рудник через три месяца? Почему так долго? — вновь переспросил один из сопровождавших короля советников. Глава Драконов с иронией и бесконечным терпением ответил на уже в 15 раз в той или иной форме поднимаемый вопрос:

— По тем же самым причинам, что я озвучил пять минут назад, — и как фокусник достал из рукава еще один аргумент. — А вы уверены, что хотите остаться одни в не до конца подконтрольных вам горах? Вам ведь понадобится время, чтобы подготовиться к возвращению армии кланов — то самое время, которого у вас не будет, если вы не сможете задавить все сопротивление и использовать ресурсы захваченных территорий для подготовки. — Составлявшие делегацию гоблины вновь зашушукались, а представители клана Красного Дракона обменялись едва заметными усмешками.

Утомленный уже изрядно поднадоевшими и раз за разом пережевывающими одно и тоже переговорами Хррумкаслип несколько отвлекся и задумался о себе, своей роли во всем этом и о том, что будет после. Шаман не без труда, но все же смог подняться над своими давно лелеемыми амбициями и самокритично признаться самому себе, что он очень сильно недооценил предложение, сделанное ему тогда Пьяным Тигром, и вообще зря влез во все это. Да, он получил плату и довольно таки неплохую — Драконы как всегда были щедры, Вар не обманул, и в случае успеха переговоров и Королевский двор, и клан будут ему обязаны — все это так. Но старого и много повидавшего на своем длинном пути шамана неожиданно стало глодать чувство в чем-то похожее на стыд — при его хоть и косвенном, но все же участи в руки чужаков передавалась одна из святынь Избранного народа и то что в конце концов Горы Силы все же вернутся под руку своего настоящего хранителя, не очень его утешало, ведь при этом погибнут тысячи и тысячи его соплеменников, и осознание этого факта мучило сроду никогда раньше не страдавшего приступами сентиментальности и жалости шамана. Война еще не началась, но жертвы среди народа гоблинов уже были или вернее вскоре должны были быть — подаренные Драконами списки шпионов горных кланов, сулили сотням не очень верным подданным болотного престола долгую и мучительную смерть.

— Мы сметем этих мятежных недоносков за неделю! — хвастливо заявил один из генералов и поняв что зарвался, рухнул обратно на место. Окружавшие его гоблины посмотрели на него как на идиота, даже каменнолицый король, истуканом восседавший на троне, поморщился от столь ничем не подкрепленного бахвальства.

— И все же я сомневаюсь, что вы как обещаете сможете взять крепости четырех сильнейших кланов без многомесячной осады. То что вы говорите — хвастовство, — заявил самый старый из генералов, и его слова, в отличие от слов его более молодого и через чур самоуверенного коллеги, вызвали шепотки одобрения у не верящих в возможность столь скорого взятия таких мощных крепостей гоблинов.

— Это наш риск и если у нас ничего не получится, то вы ничем не рискуете и просто останетесь у себя в болотах — навсегда, — глава клана Красных Драконов не упустил возможности вонзить небольшую шпильку в сомневающихся в его словах гоблинов.

Хррумкаслип снова отвлекся и не особо прислушиваясь к тому о чем говорят, принялся гулять глазами по обеим договаривающимся сторонам. Король болотных гоблинов, потомок богов и наследник древней и ужасной славы своих предков-королей, не произвел на старого буку особого впечатления — обычный мелкий, даже мельче чем они бывают, поверхностный гоблин, на первый взгляд какой-то заторможенный и не очень умный, да еще к тому же через чур падкий на лесть. Гораздо большее впечатление производили его подданные, вернее их число и то, как они жили, а также его советники — покрытые шрамами генералы и шаманы, рядом с которыми подземный кудесник впервые за долгое время почувствовал себя неумехой. Хррумкаслип с горечью подумал, что тот позор, который произошел у них, никогда бы не смог произойти здесь — самозванец Дагобор был бы мгновенно уничтожен, и вся его колдовская сила и огры, что он привел с собой (и большинство которых коварный и набравший еще больше силы король позже убил) не помогли бы ему взять даже первую из множества крепостей обитателей болот, не говоря уж об их столице, и вообще старый бука (хоть сам он этого и не осознавал, вернее не мог сформулировать) ощущал себя деревенским жителем, приехавшим в город. Но какую бы зависть и чувство собственной неполноценности не внушали ему местные гоблины, Красные Драконы вызывали гораздо более яркие чувства, главным из которых был страх, особенно в этом отношении примечателен был их глава: Дримм сильно изменился за то время, что гоблин видел его в последний раз — обычный в общем-то фейри, пусть и умело сочетавший в себе воинские и магические таланты, превратился в страшное существо. Внутренний взор шамана ясно различал струящееся вокруг фейри золотистое сияние, пахнущее чудовищной мощью, и следы сожранного духа такой силы, что Хррумкаслип даже в самых сладких своих мечтах не решался представить, что сможет такого призвать, тем более им повелевать, на фоне этого даже не стоящей упоминания мелочью были еще несколько постепенно тающих сущностей, уничтоженных каким-то очень опасным и злым колдовством. Шаман не сомневался, что его болотные собратья видят тоже что и он и поэтому уже не боялся как вначале, что наплевав на договоренности и его посредничество, болотники решаться напасть — чтобы убить такое могучее существо, что выглядело как обычный фейри, требовалось гораздо больше сил чем у них было, и это даже если бы фейри был один, а не со столь впечатляющей свитой. Шаман поежился, вспоминая сколько бойцов клана сейчас находится в окружающем лесу, и с некоторым затаенным злорадством посмотрел на гвардейцев болотного короля, совершенно терявшихся на фоне здоровущих воинов клана. Полноправные же члены клана вообще подавляли богатством своего снаряжения, и у пришедших на встречу гоблинов до сих пор горели глаза при взгляде на них. Лишь осознание качественного и количественного превосходства Драконов удерживало гоблинов от необдуманных, но диктуемых инстинктом действий.