— Теперь мы одно целое, — сказала Зара. — Нам пришлось объединиться, когда лорд Кзува приказал нам пробудить лес. Эта задача была не по силам ни мне, ни Лананет. Объединившись, мы справились, но это изменило нас. Теперь мы хоть и находимся в разных телах, но имеем одни мысли.

— А чувства? — спросила Мина. — Или у вас их больше нет? Все ваши мысли ни к чему, если вы ничего не чувствуете.

С теми же каменными улыбками колдуньи покачали головой. Тилья с грустью пыталась узнать в теперешней Лананет ту сильную и приветливую женщину, которая когда-то принимала их в доме Элиона. В неподвижной глубине ее карих глаз на мгновение мелькнул образ прежней Лананет. Тилье показалось, что она молила о помощи. Повинуясь какому-то безотчетному чувству, девочка шагнула вперед, обняла Лананет и поцеловала в щеку.

Онемение ворвалось в ее тело. Лананет содрогнулась и окаменела. Тело Зары вдруг окутали клубы дыма. Когда он рассеялся, на месте колдуньи стоял высокий худощавый мужчина в черном. Его глаза были цвета льда. Они горели звериной яростью, но он тоже не мог пошевелиться. Прежде чем он успел сбросить оцепенение, Тилья взяла его за руку.

Он был сильным, гораздо сильнее, чем Дорн. Хотя она застала его врасплох, он сумел собрать всю силу своей неистовой ярости и обрушил ее на Тилью.

Другой рукой она прикоснулась к Лананет и огромным усилием воли пыталась защитить свой разум от вторжения мага. В глубине самой себя Тилья нашла свое тайное озеро, окруженное горами. Все трое перенеслись на его берег. Гладкую как шелк поверхность озера смял яростный шторм. В горных вершинах завывал ветер. Маг отбрасывал огромную черную тень. Она дотягивалась до противоположного берега. Солнца не было. Больше никогда не будет.

Держа мага и Лананет за руки, Тилья шагнула в бушующую воду. Она не почувствовала дна. Все трое погрузились под воду. Они опускались все ниже и ниже. Маг начал уменьшаться и таять в воде. В дрожащем тусклом свете, струящемся с поверхности, Тилья увидела, что держит за руки Зару и Лананет. Она могла бы находиться в воде своего озера сколько угодно, но волшебницам нужно было дышать. Девочка подняла их к поверхности, вытащила из воды и положила на траву. Буря кончилась. Солнце блестело на снежных вершинах и отражалось в воде. Тилья вернулась во внешний мир.

Она стояла в комнате, держа за руки Зару и Лананет. На полу лицом вниз лежало тело в траурном одеянии. Покрытую гнойниками лысину обрамляли клочки грязно-желтых волос.

Когда Тилья отпустила волшебниц, они без чувств упали на пол. Альнор пощупал Лананет пульс:

— Жива. Подождите, кажется, она приходит в себя.

Лананет застонала и приподнялась на локте, обводя комнату непонимающим взглядом. Увидев Зару, она вскрикнула, подползла к ней и положила руку на ее пепельно-серую щеку. Судорожно вздохнув, Зара села, и они помогли друг другу подняться. Они молча стояли, взявшись за руки, и смотрели друг на друга, как старые друзья, которые давно не виделись. Обе были очень бледны, но не как статуи, а как обыкновенные усталые люди.

Зара слабо улыбнулась.

— Как ты себя чувствуешь, дорогая? — прошептала она.

— Я никогда не испытывала такой страшной боли, — сказала Лананет. — Но теперь все прошло.

— Что с вами случилось? — спросил Таль. — Кто это такой? Сначала его не было, потом он появился, а потом… Это все Тилья сделала?

— Не знаю, — ответила Лананет. — Я не помню ничего с того момента, как вошла в комнату.

— Я тоже. Только невыносимая боль. Это ты сделала, дитя?

— Извините, — промямлила Тилья. — Я должна была сначала спросить… Я просто почувствовала, что здесь все неправильно.

— Ты права, — сказала Лананет. — Я сопротивлялась, как могла, но Варти оказался слишком силен для меня.

— Это Варти. — Зара кивнула на черное тело. — Он отвечал за север и был самым сильным из Наблюдателей. Лорд Кзува приказал Лананет сделать так, чтобы никто не мог пройти через Пиримские холмы. Одной ей было не справиться, и она обратилась за помощью ко мне, но, даже объединившись, мы не смогли сделать это. Тогда появился Варти. Он сказал, что мы выполним приказ, если соединим наши усилия. Он объяснил, зачем ему это надо. В Империи появился могущественный неизвестный маг. Он уничтожил большую часть Наблюдателей и теперь выслеживает оставшихся. Варти хотел спрятаться здесь. Мы согласились, но Варти поработил нас… Тилья нас освободила. Что это?!

Раздался страшный грохот, а через мгновение крики. Лананет в испуге зажала рот руками. Зара застыла, устремив взор внутрь себя.

— Мой господин строил башню для Варти, думая, что она нужна нам с Лананет, — наконец мрачно произнесла она. — Башня упала. Под обломками она погребла лорда Кзуву.

Они в отчаянии посмотрели друг на друга.

— Винить будут нас, — прошептала Лананет.

Зара угрюмо кивнула:

— Надо уходить. Вам тоже.

Она вывела их через маленькую дверь, скрытую драпировками. Никто из испуганных слуг, сновавших по дому, не обратил на них внимания. Они вышли во двор и забрали из конюшни Калико и еще двух лошадей для волшебниц.

На мосту Тилья остановилась, якобы чтобы поправить башмак. Она была уверена, что Таль подойдет к ней.

— Не знаю, о чем ты догадался, но не говори об этом Мине и Альнору, — прошептала она. — Лананет и Зара, по-моему, забыли… И постарайся не думать о кольце, это очень опасно!

Он молча кивнул.

На лесной дороге они попрощались друг с другом. Лананет и Зара отправились к Элиону, а путники из Долины — к Салате. Лананет сказала, что муж Салаты, Гахан, вернулся.

Торопясь скорее попасть домой, они совершали долгие переходы и наконец завидели хижину Салаты. Она и ее дочь выбежали навстречу, чтобы поблагодарить Мину. Их радость сменилась недоверчивым удивлением, когда вместо старухи они увидели молоденькую смешливую девушку.

Гахан оказался коренастым, крепким мужчиной. В момент смерти Императора он со своим войском был на западе страны. Как и большинство своих товарищей, он воспользовался неразберихой и сбежал. Гахан прошагал пол-Империи и успел вернуться домой прежде, чем лес перестал пропускать людей. По дороге он увидел слишком много волшебного, чтобы удивиться омоложению Мины и Альнора. Гахан сказал, что будет рад проводить их до самого леса, пока не почувствует лесной хвори.

Салата рассказала, что в дом Элиона пришла третья волшебница. Втроем они смогут поддерживать магию в Пиримском лесу.

— Наверное, это подруга Зары, которая сопровождала наш конвой, — предположил Таль.

— У меня появилось странное чувство, — медленно произнесла Мина. — Все, что происходило с нами с тех пор, как мы вышли из Долины, и даже еще раньше, должно было случиться. Нам кажется, все это отдельные события, но на самом деле они взаимосвязаны. Все предопределено. И сейчас эти три мага у Элиона… Они должны были оказаться там. Не знаю зачем, и они сами не знают, но это для чего-то нужно.

— Почему бы тебе не спросить свои ложки? — предложила Салата.

Мина вздохнула и покачала головой. Несмотря на опасность, она несла ложки в своей зеленой торбе, но после возвращения с острова не говорила о них. Тилья догадалась, что Мина тосковала по прежней живой Акстриг. Теперь это был просто кусок дерева. Как будто умер старый друг семьи.

— Пожалуйста, Мина! — попросила дочь Салаты. — Я хочу, чтобы папа это увидел!

Вздохнув, Мина достала торбу, развернула синюю ткань и положила на нее ложки. Поколебавшись, она выбрала Акстриг и капнула на нее немного масла.

— Да… — прошептала она после долгой паузы. — Что-то еще осталось…

Она долго рассматривала ложку, потом распрямилась и убрала ее.

— Не знаю… — сказала Мина. — Все так неясно, остается только догадываться. Насколько я могу разобрать, кто-то или что-то приближается. Его ждут. Причем, похоже, в двух местах.

Тилья отвернулась, чтобы никто не видел ее лица. «Его ждут три мага у Элиона, — догадалась она. — И я. Все ждут Веревочника. Значит, он жив! Враг не нашел его. Мне не придется его звать».