В офис приезжаю одним из первых. Сижу за документами, решаю дела по сотрудничеству. Где-то даже наклёвывается очередная командировка в Германию, от чего мысленно торжествую, ведь возьму Настю с собой.

В какой-то момент мне приходит уведомление на почту от врача. Уже без особых надежд открываю результаты и понимаю, что терапия не помогает. И с каждым годом, я всё больше и больше близок к полному бесплодию. Сжимаю челюсть. Готов рвать на себе волосы от несправедливости. Почему так выходит? Я бы отдал всё, что у меня только есть, лишь бы обнять своего собственного ребенка.

В эту секунду мысли прерывает еще одно сообщение. На этот раз от Михаила, моего помощника. Открываю вкладку и вижу копию свидетельства о рождении. Восьмое августа, Андреев Кирилл Ярославович. Графа отец прочерк. Дала своё отчество и фамилию, папаши нет. Начинаю считать месяца и понимаю, что этот ребенок зачат в период наших отношений.

Ничего не чувствую. Полнейшая пустота и только скупая мужская слеза, ползущая из уголка глаза, даёт понять внутренние эмоции и переживания. Чувствую облегчение. Мой? Правда мой?

Хватаю телефон и чуть ли не выбегаю из кабинета. Мне нужно поговорить с Настей. Встречаюсь с ней глазами. Девушка стоит в компании Оксаны и Марка. Видя меня, резко отводит глаза, и я слышу разрывающий на клочья диалог.

— Я и подумать не могла, что у тебя есть сын! — Говорит секретарша.

— Сама удивилась, что меня об этом не спросили. — Прочищает горло и тут же выдаёт. — Мой мальчик то, раньше срока родился. В середине восьмого месяца. Как снег на голову летом. Совсем крохой был. А сейчас бегает здоровенький и счастливый.

Я как шёл уверенным шагом, так и прошёл мимо. Сжимаю телефон до хруста. Если раньше времени родился, то тогда получается не мой он. Бред какой-то. Да и вид у Насти был, будто бы специально так сказала. Да еще подождала, чтобы поближе подошёл.

Выхожу на улицу. Очевидно, что лучшим решением для нас стал бы разговор, но судя по ее словам в офисе, без боя глупышка сдаваться не готова. Ещё и наговорит чепухи с три короба.

Мне впервые за два года захотелось закурить. Бросил, а сигареты всё равно с собой ношу. Достаю отраву и смотрю перед собой. На парковке стоит уже знакомое мне помойное ведро, а около него, сгорбившийся олух. Он то мне и нужен.

Подхожу к парню и спрашиваю, есть ли закурить. Он смотрит с недоверием на меня, а затем достает зажигалку, а сам просит угостить сигареткой.

И вот стоим мы у его машины, бывший и нынешний, да нервно покуриваем. Решаюсь заговорить, пока Настя не вышла из офиса. Выйдет и шанса выведать правду, не останется.

— Давно с ней? — Говорю сухо.

— Чуть больше года. — Как-то быстро идёт на контакт. Даже не смог проконтролировать эмоцию на лице. Брови резко поднялись вверх, а уголки губ опустились вниз.

— Значит пацанёнок не твой? — Я и так знал ответ, но прощупывал медленно. Что бы не вызвать слишком много подозрений. Но парню было плевать. Выглядел он изрядно потрёпанным и выжатым, как лимон.

— Нет, но люблю, как своего.

— А как же биологический отец?

— Да бросил он её, ещё в самом начале беременности.

— Мда… — Мычу и вижу, как дверь здания открывается и выходит Настя. Девушка останавливается и испуганно смотрит на нас. — Тяжело остаться одной, так ещё и родить раньше срока.

— Кто родил раньше срока? — Искренне удивился олух. — Она переносила Кирюху и родила на сорок первой неделе. Еще все удивлялись, как такая хрупкая и маленькая, да смогла родить богатыря весом в пять килограмм.

Я почувствовал жжение в районе груди. Резко захотелось напиться до беспамятства. Сморю, как Настя, расправив плечи не идёт, а летит в нашу сторону. Решила переиграть меня и скрыть правду о ребенке? Нет, малышка, теперь будем играть по моим правилам.

__________

От автора.

Вот и вскрылась долгожданная правда о Саше!) Хочу поблагодарить вас за поддержку, отметки "Нравится" и комментарии! Мне безумно важна ваша поддержка и ваше мнение о происходящем в книге. Вы — моё главное вдохновение! Спасибо!

Я растерялась. Ощущала себя тараканом, которого застукали на кухне по среди ночи и теперь пытаются прихлопнуть старой галошей. Иначе, свою беготню с ребенком на руках, объяснить не могу.

— Ты какого чёрта сюда припёрся?! — Шиплю, как только оказываюсь рядом с Юрой.

— Мы хотели сделать тебе сюрприз. Разве ты не рада? — С дурацкой улыбочкой отвечает парень. Не знаю откуда силы, но я прошу спокойно Кирилла сесть в своё автокресло. И как только дверь машины захлопнулась, ураганом набросилась на жертву.

— Что не понятного я тебе сказала по телефону?

— То был телефон. Я хочу поговорить лично. Между нами не может всё закончиться, так и не начавшись. Дай шанс. Я в Кирилле души не чаю! Не лишай меня вас.

Кошусь в сторону и замечаю мужскую тень. Невнятно и быстро что-то тараторю Юре, и мы садимся в машину. Внутри бьёт адреналин. Меня как будто воскресили из мёртвых дефибриллятором и теперь моё тело требует дозу сильнодействующего успокоительного.

Юру я сразу же развернула, как только мы приехали домой. При этом наставила словесных подзатыльников. Я так была зла на него! Ведь тысячу раз говорила, что Кирилл никогда не должен появляться у меня на работе! Но, видимо, Юра уникум, которому нужно постоянно повторять одно и тоже. К сожалению, парень забывает, что я не попугай.

— Какой кретин! — Взбудоражено выкрикнула Тоня. — Это надо же было додуматься! — Девушка поджала губы, руки поставила на бока и давай расхаживать по комнате из стороны в сторону. — Девку ему надо, ведь не отвяжется. Словно поселившаяся в коре головной вша! Таких только травить!

— Вы бы видели, как Дронов посмотрел на Кирилла. — Устало говорю и усаживаюсь в кресло. — Он точно всё понял. На глазах было написано.

— Раз всё выяснилось, Настён. Поговори с ним. — С теплотой говорит Ба. — А Юрка-то… Не серчай на него, дорогая. Он парень хороший.

— Да что ты говоришь такое, Валентина? — Вклинился в разговор Лев Борисович, который до недавнего времени делал вид, что внимательно читает газету. И наши сплетни его, вовсе не интересуют. — Заноза он в заднице редкостная. Вечно зудит над ухом, да так противно и раздражающе, что хочется этой самой газетой по нему шлёпнуть! — Старик угрожающе смял газету, а затем посмотрел на меня. — Правильно Тоня говорит, травить таких надо! Так что, дочка, всё правильно делаешь. Как говорится: «С глаз долой — из сердца вон».

— Да он как липучка же, Лев Борисович! Правда? Скажите же! — Фыркнула подруга. — Как кучка в кустах посреди ночи! Наступишь, а вонять еще долго будет!

И пока родные хаяли Юру, я думала лишь о Дронове. Что делать-то теперь? Он докопается до правды, не оставит это просто так. Я видела в его глазах неподдельный дикий интерес, смешанный со страхом, отчаянье и обескураженность.

— Не надо ему ничего говорить. — Нашёптывал голос мамы на ухо, словно зловещий чертёнок. — Саша и так сделал тебе очень больно. Один раз, уже наступила на грабли. Простила. Второй раз… уже будет лишним. Пора остановиться. На ошибках надо учиться, а не повторять их снова, и снова.

— Я не собиралась возвращаться. — Говорю, а сама краснею от наглой лжи. Я тысячу раз прокручивала в голове наше воссоединение. Хоть и пытаюсь отрицать. Я словно головой понимаю, что Дронов пройденный этап, а вот сердце… Ему же не прикажешь кого любить, а кого нет. — Но о сыне рассказать, должна же?

— Не думаешь, что попытается отнять? — Не унималась мама.

— С чего вдруг? Он ему и не нужен был никогда. — Вспоминаю выражение лица Саши и леденею от страха. А может обозлится, что не рассказала и решит наказать? Это будет вполне в духе Дронова.

— Настя, выбор исключительно будет твоим, но я бы не хотела видеть рядом с тобой Сашу. Да, он нам когда-то помог, но ты уже достаточно расплатилась с ним своими страданиями.

Я и, вроде бы, была согласна с мамой. Но, с другой стороны, мы же взрослые люди. Мои тридцать лет не за горами, а я пытаюсь играть в прятки. Больше похоже на малолетнюю дурость, а не на решение зрелой девушки.