В задумчивости войдя во двор дома на улице Монмартр, он тем не менее не забыл снять запачканные кровью башмаки и оставить их на улице под лестницей, откуда их заберет Пуатвен, чтобы почистить. Старый лакей привык, что, возвращаясь из ночных экспедиций, Николя оставлял внизу грязную обувь. Раздевшись, комиссар облился холодной водой из насоса, желая смыть с себя увиденный им кошмар, который, казалось, въелся ему в кожу. Затем, взяв ключ, он тихонько отпер дверь и, бесшумно закрыв ее за собой, поднялся к себе, где его встретила Мушетта; обнюхав его, кошечка неожиданно отскочила и, возмущенно замяукав, исчезла во мраке. Усталость навалилась на него, и он снова вспомнил о предсказании Полетты. Из какой бездны извлекла она свои пророческие слова? А может, она сообщница того, кто хотел убить его? Сегодня его жизнь буквально зависела от фрака, болтавшегося на кончике шпаги. Мысли его стали путаться, и когда на колокольне Сент-Эсташ пробило два, он погрузился в глубокий сон, прибивший его к берегам, о которых он доселе не подозревал. Волны швыряли его, в ушах не смолкали крики, а потом гигантские валы унесли его в такую даль, что когда утром он проснулся, ему показалось, что он вынырнул из черной океанской бездны, наполненной слепыми кошмарами. К счастью, ни одного кошмара он не запомнил.

Понедельник, 10 августа 1778 года.

В девять часов Николя разбудила Катрина: привыкнув, что он обычно встает рано, она стала волноваться. Быстро приведя себя в порядок и проглотив чашку шоколада прямо в спальне, он спустился поприветствовать Ноблекура, коего застал за чтением «Газетт де Франс». Вид у бывшего прокурора был крайне недовольный.

— Черт побери, ну какое мне дело до того, что испанский король присутствовал на заседании Королевской академии! Они пишут об этом исключительно ради того, чтобы сообщить о печальных последствиях невежества народа; но ведь это означает ломиться в открытую дверь! Или вот еще: в Вене начался траур по какой-то неизвестной принцессе, и я не могу понять, зачем мне об этом знать. Нет, вы только послушайте: Австрия богата солью, и вся ее соль в Зальцбурге! А то я не знал! Когда же наконец начнут печатать настоящие новости? Ага, вот хоть что-то интересное: третьего августа в Миланской опере давали «Признанную Европу» Антонио Сальери. Реконструированный по приказу Марии-Терезии после пожара, театр стал называться Ла Скала. Гм, интересно, почему? О-о, а вот и Николя!

— Рад приветствовать вас, господин прокурор. Сегодня утром у вас, похоже, неважное настроение. Осторожно, как бы при вашем темпераменте у вас вновь не разыгралась подагра.

— Тише! Молчите, несчастный! Помянешь черта, а он тут как тут. Я никогда не приглашаю сию особу, однако она взяла привычку являться непрошеной. Сейчас же я чувствую себя прекрасно, а потому меня раздражает, когда в этом листке, — и он яростно потряс газетой, — я нахожу только сообщения о коликах у принцев, о придворном трауре, а также о соляных копях Зальцбурга, до которых мне столько же дела, сколько до прошлогоднего снега! Попросить Катрину принести ваш утренний шоколад?

— Нет, благодарю. Так как она разбудила меня довольно поздно, то сразу же принесла мне завтрак.

— Так, значит, вы вернулись ночью? Я ничего не слышал.

— Я постарался пробраться к себе как можно тише. Однако вечер вчера выдался весьма оживленный. Представьте себе, что…

И он рассказал Ноблекуру о событиях воскресного дня: о встрече с Антоном Месмером и скептических замечаниях Семакгюса, о странном приглашении и трагическом завершении вечера.

Ноблекур покачал головой:

— Ах, как жаль, что вы не послушались Полетты! Интересно, какие такие изменения произошли с этой женщиной? Я долго размышлял и пришел к выводу, что намерения у нее были самые лучшие. Ваша репутация такова, что вряд ли кто-нибудь надеется заставить вас отступить. Она, очевидно, стала инструментом в руках некой превосходящей ее силы.

— В Бретани я знал женщин, которые, не умея ни читать, ни писать, неожиданно начинали пророчествовать, и их предсказания сбывались. Но они были чисты и добродетельны.

— В вас говорит выученик каноника Ле Флока! У нашей Полетты столько пороков, что среди них вполне может затеряться бриллиант простодушия. Нет никого, в ком жили бы одни грехи, как, впрочем, и одни лишь добродетели. Собственная долгая жизнь меня в этом убедила.

Николя принес улики, и они вместе внимательно рассмотрели записку и снятое с двери послание. Первое впечатление Николя, похоже, оказалось правильным. Ноблекур отправился в свой кабинет редкостей и принес оттуда увеличительное стекло. Внимательно приглядевшись, они убедились, что записка, врученная маленьким савояром, и листок, найденный в помещении водокачки, написаны одной рукой: и там, и тут буквы имели необычное начертание. Совпадения продолжали множиться: очередная реплика из сатиры, найденной на трупе Ламора, фрагмент партитуры. Особенно внимательно Ноблекур рассматривал отрывки партитуры. На одном листке Помимо нот проглядывали несколько слов на латыни. Почтенный магистрат также обратил внимание Николя на дефектную печать ключа соль. В ответ Николя заметил, что каждый типограф имеет свой собственный набор свинцовых литер, отличающийся от других наборов.

— Следовательно, — подвел итог Ноблекур, — ваши предположения имеют под собой реальную основу. В обоих убийствах, которые вы расследуете, просматривается некая общность. Можно говорить о музыкальном сходстве партитур, а также о словах герцога Шартрского, эхом отразившихся в речах Месмера. И все нити ведут в королевскую часовню, к тамошним певчим-кастратам. Возможно, Ренар действительно задумал эти убийства, может, даже стал их исполнителем. Хотя…

— Что хотя?..

— Modus operandi[51] жуткого преступления в Самаритен, разгул кровавых страстей. Во всем этом чувствуется чья-то злая воля, озлобленность, превосходящая человеческое понимание.

— Так вы считаете, что…

— Ни слова больше! Я просто хочу сказать, что чрезмерность всегда требовательна, а нарочитый хаос имеет источником давно копившееся зло. И да отыщется ключ, дабы тайна перестала быть тайной!

Поглощенный мыслями, пробужденными рассуждениями Ноблекура, Николя с наслаждением вдыхал свежий утренний воздух. По дороге в Шатле ему встретились несколько мясников, направлявшихся на свалку: они везли на тачках навоз из стойл. Двигаясь размеренным шагом, комиссар пытался привести в порядок свои запутанные мысли, толкавшие одна другую и в беспорядке разбегавшиеся в разные стороны. В голове постоянно вертелось последнее замечание бывшего прокурора. С кем он имеет дело? Жестокое преступление в Самаритен имеет одного исполнителя или нескольких? Убийство Ламора, чье тело обнаружено в Большом канале, требовало по меньшей мере двух исполнителей. Похоже, Ренар замешан в этом деле, но достаточно ли для обвинения свидетельства караульного и жетона доступа в сады королевы?

Мог ли Ренар стать исполнителем последнего преступления? Скоро он это узнает. Бурдо следует за инспектором по пятам, а время убийства установлено довольно точно: между девятью и половиной одиннадцатого вечера. Да, не забыть сравнить почерк инспектора с почерком записки, принесенной маленьким савояром, и с посланием, найденным в Самаритен. Помимо необходимых при любом расследовании действий, основанных на здравом смысле, его мучил вопрос, который он так и не смог полностью сформулировать. Пытаясь поставить его себе самому, он никак не мог найти простых и доступных слов, а это означало, что он до сих пор не постиг истинного смысла порученного ему расследования.

Стоило ему войти в курс дела и обрести собственное видение случившегося, как встреча с инспектором Ренаром породила множество подозрений и получила неприятное продолжение. И теперь его ни на минуту не покидает ощущение, что каждый его шаг контролируется какой-то неведомой силой. Сила эта не только убивает, но и активно вмешивается в расследование, рассыпая поверх трупов загадочные улики, сбивающие с толку и не поддающиеся разумному истолкованию.