— Ты так умен, что ни в чем не сомневаешься, да? — с горечью воскликнула Джоанна.

— Не особенно, — ответил он, нахмурившись. — Бога ради, Джоанна, прекрати искать объяснения каждому нашему поступку! Есть вещи, не поддающиеся анализу, я испытал это на себе!

— Не сомневаюсь! — Джоанна поникла.

— Джоанна, — нетерпеливо вздохнул он, — у тебя что, совсем нет разума? — И ухватив пальцами ее нежное предплечье, он потянул ее к себе. Джоанна уперлась в его грудь руками, но он был сильнее и, положив другую руку на ее затылок, силой заставил наклониться навстречу его губам. Долгое мгновение Джоанна мужественно старалась не отвечать на поцелуй, но его губы заставили ее приоткрыть рот, и она уже больше не могла сопротивляться.

Димитри со стоном перекатился, прижав ее спиной к траве, в то время как его губы уже искали нежную кожу ее плеч. Он сдвинул ее платье с одного плеча, лаская губами, а рука в это время гладила изгиб ее шеи. Руки Джоанны, оказавшиеся на его шее, притягивали его все ближе, и она вдруг почувствовала дрожь его сильного тела.

— Ну, это уже на грани безумия! — хрипло пробормотал он. — Я ведь всего-навсего человек, Джоанна... это надо прекратить... сейчас же...

Беспощадным усилием воли он заставил себя оторваться от нее, поднялся на ноги и провел рукой по волосам. Не оглядываясь, большими шагами он направился к "лендроверу". Когда через несколько минут она пришла в себя, он раскуривал сигару дрожащими пальцами. Джоанна подняла руки к волосам, с трудом пригладила их, страшась момента, когда ей придется пройти через лужайку и сесть в машину; и тогда, она знала, он отвезет ее на виллу отца и больше она его уже никогда не увидит. Джоанна теперь понимала, что волнует его так же сильно, как и он ее. Но если для него все ограничивалось физическим влечением, для нее, как она начала сознавать, дело обстояло значительно серьезнее.

По дороге на виллу они не разговаривали, и едва Димитри остановил машину позади дома, Джоанна выпрыгнула из нее, даже не попрощавшись. По правде говоря, она боялась, что поставит себя в глупое положение, если попытается сказать хоть что-нибудь. Димитри был странно замкнут и холоден, и она понимала невозможность пытаться вести себя непринужденно, словно ничего не произошло.

Он лишь коротко кивнул ей и, едва она оказалась на земле, рванул "лендровер" задним ходом с такой скоростью, что застонали покрышки, царапая пыльную дорогу. Спустя миг на месте машины осталось только облако серого тумана. Джоанна медленно, с трудом преодолевая каждый шаг, обошла патио и открыла дверь дома.

Андреа сидела на диване, листая журналы; она задержала долгий взгляд на вошедшей Джоанне, отметив ее растрепанные волосы и запачканное травой платье.

— Я хочу с тобой поговорить, Джоанна, — невесело сказала она. — Присядь, пожалуйста.

Джоанна прижала пальцы к векам.

— Это не подождет? — спросила она устало.

— Боюсь, что нет, — холодно ответила Андреа. — Садись!

Андреа еще не произнесла ни слова, а Джоанна уже знала, что разговор пойдет о Димитри. Она не понимала, на чем основывалась ее уверенность, разве что на том, как нервно трепетали у Андреа ноздри, будто она изо всех сил старалась сохранить достоинство.

Но сейчас Джоанна не могла обсуждать Димитри. Все ее чувства еще были болезненно обострены после происшедшего на озере, и в сердце не утихала острая боль, вызванная размышлениями о будущем без него. Мысль о скором возвращении Джимми, который будет ожидать от нее ответа на его неумелые детские ласки, вызывала отвращение, и никакие упреки в собственный адрес не могли этого изменить.

Джоанна поколебалась мгновение, потом со вздохом уселась напротив Андреа в низком кресле.

— В чем дело, Андреа? — спросила она, проявляя деланный интерес.

Андреа, до сих пор сидевшая на диване, поджав ноги, теперь спустила их на пол, встала и начала ходить взад-вперед, словно давая понять: важность сообщения требует исключительного внимания и особой обстановки. Она взглянула на Джоанну, и рукой с накрашенными яркими ноготками дотронулась до щеки.

— Я хотела... поговорить о Димитри! — наконец через силу выговорила она.

Джоанна склонила голову.

— Я примерно так и думала, — тихо призналась она.

— Почему? — нахмурившись, спросила Андреа. — Неужели я настолько предсказуема?

— Смотря что вы подразумеваете под словом "предсказуема", — заметила Джоанна.

— Ну, в любом случае, теперь это не имеет значения, — кашлянув, заявила Андреа. — Но думаю, тебе следует кое-что узнать...

— Неужели? — протянула Джоанна.

— Да. — Андреа помолчала. — Ты никогда не задумывалась о том, есть ли у меня родители?

— Боюсь, что нет, — ответила Джоанна, пожав плечами. — А почему вы спрашиваете?

Андреа вздохнула и, подойдя к дивану, снова села, примостившись на самом краешке, явно нервничая.

— Я была сиротой. Мои родители погибли во время войны, и меня взяли к себе родители Димитри, когда мне было всего четыре года.

— Понимаю! — живо откликнулась Джоанна, по-настоящему заинтересовавшись.

— Так ли? — Андреа, казалось, не очень-то верила этому. — Хотела бы я знать, что ты понимаешь. Во всяком случае, Димитри тогда было около семи лет и он стал моим... как это вы называете?.. Защитником? — Она пожала плечами. — Так или иначе, мы были очень близки. — Она снова поднялась на ноги и стала ходить по комнате.

— Не понимаю, какое это имеет отношение ко мне? — спросила, нахмурившись, Джоанна. — Кроме разве что того, что я поторопилась со своими выводами!

— Ты не понимаешь! — резко повернувшись к ней, воскликнула Андреа. — Ты думаешь, что мы друг другу как брат и сестра, так?

— Что вы пытаетесь сказать, Андреа? — Джоанна покраснела.

— Когда я уже выросла и могла выйти замуж, твой отец стал частым гостем в доме родителей Димитри. Димитри в это время не было — он в Англии получал образование.

— Я знаю.

Андреа несколько мгновений грустно смотрела на Джоанну, потом продолжила:

— Когда Мэт ухаживал за мной, я была польщена! В конце концов, он был богат, богаче, чем семья Кастро, а я, вероятно, достаточно молода и глупа, чтобы это произвело на меня впечатление. Только потом я поняла, что сделала...

Джоанне стало худо.

— Вы хотите сказать, разумеется, — когда приехал Димитри?..

— Разумеется.

— А что дало вам повод верить в преданность Димитри? — сжав руки в кулаки, спросила Джоанна, стараясь говорить насмешливо.

— Разве могло быть иначе? — нетерпеливо воскликнула Андреа. — Он так и не женился... все эти годы.

— Но у него были другие женщины, — осмелилась заметить Джоанна, желая доставить Андреа боль, так же как та доставляла боль ей самой.

— Они ничего не значили для него, — презрительно фыркнула Андреа. — Мужчины не могут без женщины. А Димитри — настоящий мужчина, как ты прекрасно знаешь!

— И что бы это могло означать? — Джоанна тоже вскочила на ноги.

— Именно то, что сказано! — Оборвала ее Андреа, отбросив притворную благожелательность. — Я привязалась к твоему отцу, полюбила его, но не так, как когда-то любила Димитри, и когда я буду свободна... — она щелкнула пальцами. — Так что не воображай, что эта игра, которую ведет с тобой сейчас Димитри, на самом деле нечто большее!

— Вы меня ненавидите! — с ужасом воскликнула, отступая назад, Джоанна.

— Вовсе нет, Джоанна, я тебя не ненавижу. Вообще-то, ты мне нравишься. Но когда дело касается Димитри... я могу быть безжалостной!

Джоанна сжала кулаки.

— А знает ли Димитри о ваших чувствах?.. Отвечает ли он на них?

— Неужели стоит об этом спрашивать? — прищурившись, заметила Андреа.

Джоанна отвернулась, ей по-настоящему стало дурно. Это не могло быть правдой! Она не может поверить, что Димитри, уважая отца, что было так очевидно, мог бессовестно предавать его. И уж если бы Димитри на самом деле нужна была Андреа, он не стал бы флиртовать у нее на глазах с другой. Однако, возможно, Димитри не был достаточно скрытен, проявляя некоторый интерес к ней, Джоанне, и поэтому теперь ей пришлось объясниться с мачехой. Но Димитри не из тех мужчин, что позволяют женщинам командовать ими, у Джоанны хватало доказательств этому.