— Ну ничесе! Я, что, ничего не буду помнить с момента последнего слияния с тенью? Типа бац и мы уже на корабле?

— Атар проверяет твою память прямо сейчас, если личность окажется не затронута, ограничения на сон будет снято, но выход в виртуальное пространство останется заблокированным. Похоже, Леоникла пытается вызвать тебя к себе снова, и повторить попытку слиться с тобой.

— Хм, я бы сама была бы не прочь повторить, может, если Атар подтвердит безопасность, мне можно будет еще раз с ней пообщаться?

— Исключено. Ты сейчас не контролируешь свое желание, по сути — это она вызывает тебя к себе.

— О прям как зов вампира. «Иди ко мне моя жертва, иди!» Но вот же блин, я хочу к ней, что мне делать? Этот зов можно заблокировать?

— Леоникла уверяет, что не контролирует твое желание повторить с ней «Объятия вечности». Это твое собственное желание, ты сама тянешься к ней.

— Так и отпусти меня! Я хочу еще раз испытать это, пока мы не взорвали ее! Я что-то упустила очень важное, мне нужно туда, — Ира схватила Диму за руку и стала трясти.

— Если хочешь оставить себе все эти воспоминания, тебе придется вытерпеть этот зов. Леоникла опасна, она действительно способна заменить твое сознание своим, оставив себе только твои воспоминания. Этот зов — это желание соединиться с ее сознанием — это пока все, что она оставила тебе, постепенно зов исчезнет, ты просто терпи.

— Мне терпеть, что единственное существо, которое повстречалось нам, человечеству, скоро исчезнет навсегда? Да я готова отдать ей свое тело, пусть забирает, останусь тенью, главное, что Леоникла не исчезнет. Она сможет помочь развитию человечества!

— И это снова в тебе говорит ее зов. Жаль, тебе сейчас нельзя спать, все бы прошло намного более гладко.

— Ну хорошо, а поговорить я хоть с ней могу?

— Поговори со мной, я передам ей все, что ты скажешь, и отвечу ее словами.

— Эм, хорошо. Леоникла, ты не должна умирать, на Земле существует технология виртуальной тени, твой разум будет перемещен в тень, и станет цифровым призраком, твоя жизнь не должна прерываться вот так. Все, что я видела в «Объятиях вечности» — это было настоящим, и теперь мне кажется, что если бы тебе удалось перейти в мое тело, для людей это было бы большим благом, огромным шагом вперед, прорывом. Ира умолкла, — Передал?

— Да передал. Вот ее ответ. Ты еще слишком мала, Ира, чтобы рассуждать о таких вещах. Невидимые нити судьбы опутывают нас. И кто-то неведомый постоянно дергает за эти ниточки, люди попытались найти того, кто способен управлять судьбами, поэтому и создали столь сложную машину, которую не удалось обмануть даже мне. Но даже не будь у людей столь умной машины, мне бы не удалось заполучить твое тело. Ты бы не приблизилась ко мне и не познала моих объятий. Нити судьбы в надежных руках, поверь. Я уйду, передав тебе наше с тобой дитя, со временем она вспомнит все, что знала я, и тогда мы встретимся снова.

— Это все?

Дима кивнул.

лаза Иры блестели, по лицу медленно стекали слезы, она плакала, не всхлипывая и не вытирая их руками.

— Как глупо, — думала она, — можно оказаться в такой ситуации, когда от тебя уже ничего не зависит, и, тем не менее, вся ситуация и все, что произойдёт дальше, зависит только от тебя. Атар — это не просто супер мощный компьютер — это память и разум всех людей на планете. Люди часто делают ошибки — Атар их не делает никогда. Ошибки — это то, что осталось на планете роботов от настоящих людей. И кажется, люди гордятся оставленным им правом совершать ошибки, оставаться живыми в этом точно выверенном пространстве. Атар все точно знает, ему бесполезно возражать, особенно не стоит возражать, когда у тебя отняли твое право ошибаться.

— Не плачь, Ира, — Дима аккуратно вытер глаза девочки рукой, — Нам еще долго лететь, пока ты не можешь спать, давай просто поговорим? Можем придумать имя твоему ребенку, хочешь?

— Имя, я думала, что раз это ее собственное перерождение, то и звать ребенка будут как и раньше звали ее — Леоликлой.

— Уже не плохо, а где мы ее расположим? Наш корабль рассчитывался на тебя одну, любое отклонение впоследствии может оказаться фатальным.

— Я думаю, что Атар уже все вычислил, и каков вердикт?

— Мы откорректируем планы полета таким образом, чтобы лететь было комфортно вам обоим.

— Послушай, а вот, ведь мозг Леоликлы, он ведь такой же, как и у человека, или похожий. Он не приспособлен для хранения точных цифр и расчетов. Возможно, нам бы следовало забрать себе компьютер с ее корабля?

— Это спасательная капсула, она не полноценный корабль, к тому же ее преследует корабль Азари, они должны найти своего беглеца, но при этом не должно возникнуть подозрение, что кто-то встречался с Лиоликлой перед ее смертью. Энергия капсулы на исходе. Если мы хотим остаться незамеченными ее сородичами, необходимо, чтобы все улики были уничтожены.

— Понятно, — всхлипнув, Ира отвернулась от Димы и попросила корабль показать ей капсулу.

Перед ее глазами возник черный объект, напоминающий нераспустившийся бутон. На поверхности виднелись непонятные знаки, а по центру светился овальный иллюминатор, слегка подсвеченный оранжевым светом внутреннего освещения. Вероятно, сейчас в него всматривалось существо, отчаянно пытающееся разглядеть в черном космосе приближающийся к ней корвет.

Думая о предстоящей встрече и о том, как загадочно устроена жизнь, Ира тихо уснула. Атар изучил всю информацию, полученную ей и пришел к выводу, что сознание девочки не пострадало, ограничение на сон было снято, и подсознание погруженной в сон девочки занялось своим привычным делом, раскладывая по полочкам всю накопленную за время бодрствования информацию.

Во сне Ирина увидела себя, уже повзрослевшую, рядом была ее дочь и Лиоликла, они что-то осуждали, о чем-то спорили и весело играли, потом, словно на карусели промелькнули инопланетяне. Много-много инопланетян, огромное количество рас, с которыми удалось повстречаться Леоликле на ее долгую жизнь. А потом что-то случилось. В ее сон ворвалась боль и разбудила ее. Ее тело сводило болью, но как только она открыла глаза, боль исчезла. В корвете, медленно двигаясь к пилотским креслам, плыла в невесомости Лионикла. Ее скафандр показался Ире чересчур полным, она попыталась двинуться навстречу инопланетянке, однако оказалось, что тело ее было обездвижено, а в шлеме была включена максимальная защита, что делало его непрозрачным. Картинка происходящего в корвете транслировалась прямо на сетчатку.

— Так надо, — объяснил Димкин голос, заметив, что Ира уже не спит.

Похоже, Лионикла продолжала о чем-то спорить с Атаром, одновременно всячески стараясь связаться с Ирой.

— Давно она в корвете?

— Нет, мы только подлетели к ее капсуле, ты спала, и все должно было произойти без твоего участия…

Лиоликла расстегнула скафандр, и внутри показалось ее обнаженное тело, она не стала избавляться только от шлема, снабжающего ее смесью воздуха, пригодной для ее дыхания. Руки на животе нежно держали большое голубоватое яйцо. В отсутствии гравитации и с высвобожденными рукавами скафандр принял самое естественное состояние. И с растопыренными в стороны руками и руками на груди Лиоликла стала похожа на мифическое существо.

— Это инкубатор, перевел ее слова Димкин голос, она хотела передать тебе его лично, но теперь отдаст его мне, для тебя.

Лиоликла протянула яйцо Димке, он бережно принял его из ее рук, а на открывшемся для обзора животе инопланетянки Ира увидела небольшой шрам, замазанный прозрачным веществом.

На экране перед Ирой появилось ее собственное лицо, она плакала. Увидев Иру, Лиоликла сперва заулыбалась ей, но, увидев слезы на ее лице, она быстро убрала улыбку и снова заговорила. Говорила она, не отрывая взгляда от экрана с изображением Ириного лица, только на мнговение она переключилась на Диму, передав ему четыре небольших черных шарика, с поверхностью, напоминающей кожуру апельсина.