Однажды Демос сообщил, что должен куда-то уехать на трое суток. Маг приказал Стилу присматривать за цитаделью, с ухмылкой добавив:

— И, разумеется, не обделяй своим драгоценным вниманием прекрасную волшебницу. Но если ты приблизишься к Виктории ближе, чем на расстояние вытянутой руки — ты об этом пожалеешь, или я не величайший из магов!

Покорно склонив голову, Стил ответил:

— Да, Демос. Я все исполню.

— То-то же!

И маг удалился. Трое суток! Стил понимал, что это его единственный шанс. Что бы ни случилось с ним после — он ни о чем не пожалеет. Стил направился к апартаментам Виктории. Каждый шаг по мягким коврам цитадели гулким стуком отзывался в сердце Стила. Внутри все дрожало. Еще шаг, и еще. И вот, наконец, дверь. Стил прикоснулся к ней рукой, но, как будто обжегшись, отдернул руку. Он не мог поверить своему счастью. Наконец несмело постучал. Молодой, звонкий голос Виктории весело спросил:

— Кто там?

— Я, госпожа.

— Ах, Стил. Заходи.

Стил отворил дверь и вошел в комнату, где царил полумрак и которую наполняли тончайшие ароматы. Прикрыв за собой дверь, он неуверенно остановился. Виктория, облачившись лишь в прозрачный халат, полулежала на шикарной кровати и с любопытством разглядывала пришельца. Она беззаботно спросила:

— В чем дело? Тебе что-нибудь нужно?

О, если бы она только знала, что ему нужно!

Стил приглушенно ответил:

— Мне не спится, госпожа. Не разрешите ли поболтать с вами?

Виктория мило улыбнулась.

— Да, конечно. И прекрати называть меня госпожой. Для тебя я просто Виктория. Садись в кресло.

Стил не заставил себя долго ждать, и разместился в потрясающе удобном кресле, стоящем подле кровати волшебницы.

Он сидел и любовался раскинувшимся перед ним влекущим телом молодой женщины, на котором вместе с полумраком резвились блики от света свечей, лаская изнеженное тело богини. Казалось, волшебница в томной неге купается в океане мерцающих оттенков и лучей. Томный взгляд ее сводил его с ума, а золотистые волны роскошных волос блистали в таинственном свете. Стил мог бы любоваться этим целую вечность. Ее полные груди с великолепными розовыми бутонами словно жаждали его ласк, а горячее лоно, прикрытое аккуратным пушком, мечтало о его твердом и сильном мече, что пронзил бы его до самой глубины… От любви и желания Стил окончательно потерял рассудок. Но вот девушка все так же весело спросила:

— Что же ты молчишь?

Он тихо ответил:

— Я не знаю, о чем говорить.

— Но ведь ты пришел поболтать.

Стил совсем растерялся.

— Я…

Виктория перебила.

— Тогда я спрошу тебя. Почему ты вел себя так странно? Что-то говорил о любви ко мне?

Стил не понял вопроса. Он был зачарован прекрасным видением, голос которого к тому же был так свеж и кокетлив. Тем не менее, Стил нашел в себе силы сосредоточиться хотя бы самую малость и ответил:

— Я уже давно люблю вас. Но это было в той жизни. Точнее, не в жизни, а…

Он не знал, как сказать. Виктория ему все равно не поверит. Но, к великому удивлению Стила, она промурлыкала:

— Расскажи мне все. Я хочу это услышать. Я желаю знать все про ту жизнь и про нашу любовь.

Словами она бросалась поразительно легко и беспечно, и это еще больше смутило Стила. Но вот он погрузился в воспоминания и от начала до конца рассказал Виктории обо всем, происшедшим с ними в Аду и после него. Рассказал о том, как он поведал ей, Госпоже, историю своей жизни, рассказал об их путешествии на его планету и об ее признании в любви. Не умолчал даже о смерти Виктории.

Стил закончил рассказ. Глаза Виктории разгорелись и сияли ярче звезд. Она рассмеялась. Стил не мог оторвать взгляда от ее тела. Волшебница сквозь смех сказала:

— Ну что ж, властитель мира и продавец душ, иди в объятья самой красивой женщины во Вселенной. Конечно, я тебя не люблю, но я же вижу, как ты хочешь меня. Ты знаешь, что как только Демос вернется, он уничтожит тебя за это, но ведь ты готов отдать свою жизнь, не так ли?

Стил еще никогда не видел ее такой дьявольски прекрасной, столь близкой и далекой одновременно. Пламя в глазах волшебницы пылало, тело, жаждущее страстной любви, было отчаянно прекрасным. Встав на кровати на колени, она скинула с подошедшего Стила халат. Проведя нежным влажным языком от его груди до твердого члена, который в тот момент был само великолепие, приказала:

— А теперь ложись на кровать.

Она уступила место, и Стил без промедления выполнил ее требование. Будучи вне себя от счастья, он ни о чем не думал и всецело отдал себя во власть волшебницы. Он и не заметил, как она с удивительной ловкостью и проворством приковала его за руки и за ноги к кровати, так что он даже не мог пошевелиться.

Только когда Виктория прислонилась спиной к противоположной спинке кровати, Стил смог по-настоящему оценить нешуточные размеры этого ложа — оплота страсти и порока. Теперь коварная волшебница расположилась как раз напротив Стила и, широко раскинув длинные стройные ноги, начала ласкать себя. Освещение было таково, что тело белокурой бестии освещалось полностью. В ареоле сияющего золотистого света она стонала и извивалась от собственных ласк, в то время как прикованный обожатель томился в оковах, разорвать которые он не мог. Каменный возбужденный ствол больше всего на свете жаждал прикоснуться к этому зовущему телу, столь обольстительно раскинувшемуся так близко. Стил несколько раз кончал, но фаллос восставал вновь и вновь, настойчиво требуя соития с развратницей. Вот волшебница подалась вперед и приблизила рот к члену так близко, что Стил почувствовал ее дыхание — учащенное и горячее. Еще маленькое движение головы вперед — и копье коснется ее губ. От вожделения у Стила перехватило дыхание. Еще чуть-чуть и… Нет! Виктория ничего не сделала. Она лишь со смехом отпрянула назад, дразня Стила. Он взмолился:

— Возьми меня, съешь, уничтожь — сделай хоть что-нибудь! Виктория! Я умоляю!

Ее смех стал еще пронзительней и игривее. Она переспросила:

— Сделать что-нибудь? Отлично! Но вскоре ты сам будешь просить о пощаде.

Она встала на ноги и подошла к Стилу. Подняв ножку, она медленно, с силой надавила на ядра, так что Стил выдохнул:

— Виктория!

Улыбаясь, волшебница опустилась на ноги Стила и уселась на них. Откуда ни возьмись, у Виктории в руках появилась маленькая иголочка. Крепко сжав ствол рукой, она почти полностью ввела иглу в его головку. Стил стиснул зубы, чтобы не закричать. В следующее мгновение он почувствовал, как по всему его члену растекается жгучий яд. Виктория, улыбаясь, наблюдала за Стилом. Тот же с беспокойством прислушивался к тому, что происходило в его организме. Член потемнел и медленно начал увеличиваться в размерах. Казалось, будто что-то распирает его изнутри. За несколько минут фаллос увеличился почти вдвое как в длину, так и в ширину. Стил уж думал, что вот-вот сосуды порвутся от перенапряжения, но этого, к счастью, не произошло. От боли на его глазах выступили слезы. Теперь Стил не так желал, чтобы Виктория занималась с ним любовью. Но было поздно.

Волшебница, сев на Стила сверху, резко пропихнула его орган в себя и начала неистово двигаться. Стил не знал, куда деваться от дико болезненных фрикций, но Викторию было не остановить. Он почти потерял сознание, когда вдруг почувствовал, что прежде невыносимая боль сменяется теперь острейшим наслаждением. Он кончил одновременно с волшебницей, и казалось, будто в блаженном экстазе взрывается каждая клеточка, заставляя тело парить в неведомых мирской жизни вершинах бытия, где человек обретает себя, постигает смысл жизни, становится выше бога.

После этого экстаза что-то произошло. Стил и Виктория уже не были двумя вдруг встретившимися любовниками, жаждущими лишь удовлетворения похотей плоти. Прежде два отдельных человеческих тела слились теперь воедино и образовали существо с одной душою, едиными желаниями и страстями. Вместе с тем возникла колоссальная энергия, и Стил знал, как ее употребить. Сконцентрировав все свое сознание и подсознание, он усилием воли приказал этой энергии покончить с Демосом. Эта идея пришла спонтанно. Может, это была и не идея, а лишь плод безумного воображения, также пребывающего в экстазе.