В то же мгновение он оказался внутри ее, а она испытала короткую острую боль, которая сразу же прошла. Мора судорожно глотнула воздух, но скорее не от боли, а от удовольствия. Ощущение исполнения того, что должно было произойти, переполняло ее. Не имело значения ни то, что они были знакомы всего несколько дней, ни то, что ни один из них не говорил о любви или браке. Исполнилось то, к чему они оба стремились. «Но все ли?» — мгновение спустя подумала она. Она понимала, что Митчел должен был сделать что-то еще, только она не знала, что именно. Она еще крепче прижала его к себе. Он застонал. Мора заерзала, и он вздрогнул.

— Мора, — хрипло спросил он, — тебе очень больно?

— Нет, теперь совсем не больно. Только сначала…

— Слава Богу, — прошептал он и начал двигаться в ней.

Именно этого ей и хотелось. Внутри ее тела нарастало напряжение, и она попыталась прижаться к нему еще теснее. Когда он чуть приподнялся над ней, она вцепилась в него, не желая его отпустить. Но его рука скользнула вниз и прикоснулась к ней там, где их тела соединялись. Мора вскрикнула, почувствовав, как сковывавшее ее напряжение уступает место волне восхитительных ощущений.

А Митчел после нескольких быстрых судорожных рывков остановился и, дрожа всем телом, со стоном произнес ее имя.

Мора медленно приходила в себя. Взглянув на распростертое на ней тело мужчины, обмякшее, словно марионетка, которую оставил кукловод, она усмехнулась. Ее самолюбию льстила мысль о том, что это она сотворила с ним такое чудо. Значит, не только ее одну страсть лишила сил и разума. Она задумчиво провела пальцами по его взлохмаченным волосам. «Интересно, что будет дальше?» — подумала Мора. Если, вступая в интимные отношения с мужчиной, нужно было следовать каким-то правилам, то она их не знала.

Митчел медленно приподнял голову с невероятно удобного местечка на восхитительно красивой небольшой груди Моры и взглянул на нее. Она робко улыбнулась ему, и он почувствовал огромное облегчение. Хотя она и сказала «да» — не только произнесла это слово, но и подтвердила согласие всем своим миниатюрным телом, — он все-таки боялся, что потом появятся сожаления. Страстное влечение, толкнувшее их друг к другу, могло заставить ее дать согласие. Но теперь, когда страсть удовлетворена, она, возможно, вновь обрела способность размышлять и пришла в ужас от того, что произошло. Но ее лицо не говорило ни о чем таком. Просто она немножко нервничала. Ведь она впервые была с мужчиной. Он и сам немного нервничал.

Митчел нежно поцеловал ее и чуть ослабил объятия. Ему хотелось так много всего сказать ей, сказать немедленно, но он решил, что время еще не пришло. Вероятно, ее толкнуло к нему в постель нечто большее, чем страсть, но он пока не был уверен. Если он вдруг начнет вести себя как собственник и заговорит о женитьбе и детях, она может испугаться до смерти. Она говорила ему, что они с сестрой намерены трудиться вдвоем, сделать свою ферму прибыльным хозяйством. Он пока не знал, насколько важны для нее эти планы. Он заполучил ее к себе в постель, но теперь должен набраться терпения и ждать, пусть все идет своим чередом.

— С тобой все в порядке? — спросил он, осторожно целуя ее в лоб и кончик носа.

— Все хорошо, — сказала она, немного помедлив, чтобы оценить состояние своего тела, и ощутила лишь незначительное пощипывание внизу, но никакой боли. — Все очень хорошо.

— Видит Бог, женщина, ты способна заставить бедного парня обезуметь от страсти, — сказал он и, улыбнувшись, откинулся на спину.

— Это комплимент?

— Еще бы! — Он перевел взгляд на свое тело и, заметив кровь, тихо сказал: — Пойду принесу влажную салфетку, надо обтереться.

Она заметила кровь на своих бедрах и покраснела, когда он принялся вытирать ее влажной салфеткой, от смущения забыв, что ее поначалу немного испугал вид крови. Едва он отбросил салфетку и приготовился вновь лечь в постель, как в дверь постучали. Мора испуганно вздрогнула и торопливо потянулась за сорочкой, которая валялась на полу рядом с кроватью.

— Черт возьми, принесли наш ужин, — пробормотал Митчел, натягивая бриджи. — Наверное, не стоит жаловаться на то, что они немного запоздали.

Мора тихонько рассмеялась и прикрылась простыней. Митчел закрыл дверь за посыльным, и запах пиши выманил Мору из укрытия. Она встала с кровати, отыскала свои панталончики, натянула их и пошла за пеньюаром. Но ее остановил Митчел:

— Не сочти меня развратником, но не сможешь ли ты поужинать со мной в своих очаровательных штанишках?

На его красивом юном лице застыло такое умоляющее выражение, что она едва не рассмеялась. Его слова на мгновение смутили ее, но она приказала себе не быть глупышкой. Она только что лежала перед этим мужчиной совершенно обнаженная, открытая его взгляду и его прикосновению. Каким бы вызывающим ни было ее нижнее белье, но это было гораздо скромнее, чем вовсе без него, усмехнувшись, подумала она.

— Мне еще ни разу не приходилось ужинать с таким милым развратником, — пробормотала Мора.

Митчел улыбнулся, отобрал у нее пеньюар и, протянув к ней руки, стал вынимать из ее волос шпильки.

— Доверься мне, дорогая. — Он тихо охнул от восхищения, когда волна темно-рыжих волос мягко опустилась по ее спине и плечам до бедер. — Даже не верится, что я был настолько возбужден, что не успел распустить их.

Она чуть покраснела, потому что его взгляд уже сам был комплиментом.

— Не знаю как вы, мистер Каллахэн, а я умираю с голоду.

Усмехнувшись, он повел ее к столу. Немного утолив голод, она осознала наконец, что сидит почти обнаженная перед мужчиной. Но нельзя сказать, чтобы эта мысль лишила ее аппетита. А после того как они закончили ужин и Митчел выставил в коридор поднос с посудой, она не без удовольствия почувствовала себя очень привлекательной особой. Митчел смотрел на нее с таким вожделением, что Море захотелось усесться на стуле таким образом, чтобы глаза его засверкали ярче. И когда он, застонав, наконец допил остатки вина из своего бокала и, подойдя к ней, встал перед ее стулом, она тихонько рассмеялась, радуясь своей женской победе.

— Мора, — шепнул он, наклоняясь к ней, — ты играешь с огнем.

— М-м, я, кажется, чувствую, что вот тут становится теплее, — сказала она, приложив свою маленькую ножку к его груди и чуть поглаживая его упругую кожу.

Мора потягивала вино, поглядывая поверх бокала в его разгоревшиеся глаза и постепенно опуская ножку все ниже по его твердому животу. Она победно улыбнулась, когда ее ножка остановилась на твердой выпуклости под его бриджами. Поставив бокал на пол рядом со столом, она нежно провела ногой вверх и вниз по твердой выпуклости, лаская ее.

— Здесь явно еще теплее, — прохрипела она, облизнув язычком неожиданно пересохшие губы.

— Силы небесные! — простонал Митчел и, подхватив ее на руки, понес на кровать. — Даже твои крошечные ножки огнеопасны.

Он бросил ее на постель и опустился на нее. Мора улыбнулась. Теперь, когда первый шаг сделан и пути назад нет, она почувствовала жадность. До прибытия в Парадайз осталось не так уж много времени, и оно кончается. Мора твердо решила, что из-за никому не нужной скромности не станет терять ни крупицы наслаждения, которое испытывает в его объятиях. В глубине души она была уверена в том, что никогда в жизни больше не испытает ничего подобного. Быть с Митчелом — это почти несбыточная мечта, и Мора хотела насладиться всем сполна, прежде чем навсегда уйдет из его жизни.

По спине Моры пробежал холодок страха, когда она, выйдя из магазина, не увидела Митчела. Он сказал, что пойдет покурить, пока она выбирала рождественский подарок для Дейдры. И вот теперь он исчез. Крепко прижав к груди пакеты, Мора соображала, что делать: то ли вернуться в магазин, то ли пойти в гостиницу и ждать его там. Или же отправиться искать его. Странно, что Митчел, который сам настаивал на том, чтобы не спускать с нее глаз, внезапно исчез. Она была готова немедленно пуститься на его поиски, и только уверенность в том, что Митчелу это не понравится, заставляла ее оставаться на месте.