В этот момент до Пиа дошло, что план поменяли по инициативе Федерико. Она старалась подавить тревогу. Между тем слова Федерико вызывали все большее беспокойство.

— Кроме того, в этом есть смысл: новые крестные родители возвращаются во дворец вместе.

— Разве пресса не подумает, что в этом есть что-то нескромное? — Она решила не добавлять «между нами».

— С нами, конечно, поедут мальчики. Ничего не может быть нескромного, когда двое детей сидят по бокам.

Оценивая свои шансы удрать, Пиа пришла к выводу, что выбора у нее нет.

— Хорошо. Я поеду с вами и мальчиками. — Она посмотрела на Паоло и Артуро. Они так хорошо себя вели во время богослужения. Так тихо сидели за спинами взрослых. Прежде чем усадить сыновей в ждущий лимузин, Федерико поправил на них рубашки и пиджаки.

К счастью, дорога занимала всего несколько минут. Благодаря стараниям полиции, толпы жителей Сан-Римини стояли за металлическими барьерами. А она сидела рядом с Федерико и боролась с неотступным желанием прижаться к нему, положить руку на колено и сказать: да, она сделала ужасную ошибку. Ей хотелось бы остаться и посмотреть, сумеют ли они построить настоящие отношения.

Как возможно, что человек может обладать такой сильной харизмой? Казалось, воздух в лимузине насыщен его присутствием. Слава богу, что ленч назначен в просторном дворцовом бальном зале «Империал».

— Насколько я понимаю, вы улетаете в Африку сегодня ночью, — сказал Федерико.

Она кивнула.

Федерико предложил мальчикам сесть впереди и дал им по шоколадке.

— Понимаю, что сейчас не время и не место, — начал он, понизив голос. — Но я должен до вашего отъезда поговорить с вами. Я… я видел вас в детской в день, когда родился Энцо. Я стоял у вас за спиной и ушел, прежде чем вы заметили меня.

Пиа повернулась к нему, внезапно поняв, что он, должно быть, подслушивал ее разговор с медсестрой. Ей не хотелось, чтобы он знал глубину ее страхов. Но, может быть, это к лучшему. Может быть, теперь он разрешит ей уехать.

— Пиа, почему вы сказали медсестре…

Слова принца имели для нее жизненно важное значение, ставка высока. Но неожиданные звуки, идущие от Паоло, переключили ее внимание. Он сидел на скамье рядом с Артуро, прямо напротив того места, которое занимал Федерико.

— Паоло! Паоло, что с тобой?

Прямо у нее на глазах лицо мальчика побагровело. Сначала щеки, потом от макушки вниз к горлу. Он плевался, пытаясь прокашляться, но ему не удавалось. В панике он вытаращил на нее глаза и беззвучно молил о помощи.

— Он подавился! — ахнула Пиа и опустилась перед ним на колени, отстегнув ремень безопасности. С небывалой быстротой она освободила его от защитных перекладин сиденья и наклонила вперед, взяв на руки. Потом несколько раз стукнула по спине. Обертка от шоколадки так и оставалась у него в руке.

Пиа расслабила ему галстук, расстегнула пуговицу на воротничке рубашки. Потом снова наклонила его вниз головой, надеясь, что шоколадка вывалится.

— Паоло, ох, нет, Паоло… — Федерико опустился на колени на пол лимузина перед сиденьем мальчиков. Потом поймал взгляд водителя в зеркале заднего вида. — Остановитесь немедленно, — скомандовал он. — И вызовите «скорую помощь».

— Ваше высочество, толпа сомнет нас, если мы здесь остановимся. — Водитель кивнул головой в сторону людей, выстроившихся по обеим сторонам улицы. — И «скорой» сюда трудно будет добираться, такое скопление людей. Я советую объехать машину вашего отца и поскорей добираться до дворца. — Не дожидаясь согласия Федерико, он взял с приборного щитка мобильный телефон, позвонил и сказал тому, кто ответил, чтобы доктор ждал у парадного входа во дворец.

Тем временем Пиа обхватила Паоло за талию и, будто подвесив в воздухе, стала встряхивать. Она старалась изо всех сил, зажатая в тесном пространстве между сиденьями. Паоло не мог дышать. И она не собиралась ждать, пока они окажутся во дворце, чтобы помочь ему.

— Паоло, — велела она малышу, стараясь, чтобы голос звучал твердо, — сейчас я нажму под ребрами, вот здесь. — Она сжала руки в кулаки и нашла крошечную точку в основании его грудной клетки. — А ты сопротивляйся мне, идет?

Малыш боролся за жизнь. Артуро плакал в страхе за брата. Понимая действия Пиа, Федерико, склонившись над Паоло, успокаивал и подбадривал его. Тело мальчика обмякло, но Пиа не отступала, снова и снова она нажимала под ребра и заставляла его напрягаться.

— Давай, Паоло, давай. — Его молчание и потемневшее лицо пугали Пиа, в сердце закрадывалась паника. Картина падающей с высоты девочки с волосами, развевающимися на ветру, вставала перед глазами…

Пиа молча молилась, в четвертый раз нажимая ему в подреберье. И чуть не разрыдалась, когда полурастаявшая шоколадка вылетела из детского рта. Слюнявый комочек приземлился на чистые отцовские брюки цвета морской волны и соскользнул на ковер, покрывавший пол лимузина.

Паоло прижался к ней, втягивая полные легкие воздуха, и наконец зарыдал. Федерико обнял их обоих.

— Все в порядке, детка. Сейчас все пройдет, не надо плакать.

Пиа уронила голову на макушку Паоло. Волна облегчения затопила ее. Что было бы, если бы ребенок не смог выкашлять шоколадку? Успели бы они сделать это во дворце? Как бы Федерико справился с такой напастью?

— Ты напугал меня, Паоло, — прошептала она в его мягкие русые волосы, прижимая мальчика к груди.

— Меня тоже, — пробормотал Федерико, обнимая обоих.

— Меня тоже! — закричал Артуро, спрыгнул со своего сиденья и повис на широких плечах отца.

Пиа покачала головой, потом попыталась освободиться из сильных объятий Федерико. Сейчас, когда опасность миновала, ее разум снова начал сопротивляться сближению с Федерико и его семьей.

Водитель прибавил скорость. Лимузин мчался по узорно мощенным улицам во дворец. Пиа сидела на полу и испытывала блаженство. Ее обнимали и Федерико, и мальчики. Но ведь это… это неправильно. Так она может поверить, что наконец нашла любящую семью, о какой мечтала еще ребенком.

— Садись лучше на свое сиденье, — сказала она Паоло, когда водитель завернул за угол, — а то снова что-нибудь случится.

Паоло кивнул. Его лицо еще выражало пережитый шок. Он молча вскарабкался на свое сиденье. Федерико перегнулся через нее, чтобы сказать водителю, что все в порядке и можно ехать медленнее. Пиа застегнула на Паоло ремень безопасности. Артуро тоже сел на свое сиденье с перегородками. Рука Федерико грела ее плечо.

— Спасибо, Пиа. Раньше я никогда не помогал поперхнувшемуся человеку. А тут пришлось бы собственному сыну. Не уверен, что смог бы.

— А я уверена. Вы бы смогли. — Наконец Пиа тоже уселась на сиденье и, посмотрев в окно, увидела впечатляющий фасад дворца. — Я тоже раньше ничего похожего не делала. Училась, конечно, оказывать первую помощь. Но никогда бы не могла с уверенностью заявить, что справлюсь с реальной жизненной ситуацией.

— Вам необходима большая уверенность в себе. — Своим тоном Федерико невольно напоминал ей, что он подслушал разговор в детской. Пожалуй, Федерико прав. Она не такая неспособная, какой всегда боялась быть. Особенно когда речь идет о маленьком ребенке.

Лимузин остановился у величественного парадного входа во дворец. Репортеры и телеоператоры, которым разрешили эксклюзивное присутствие на территории дворца, окружили машину. Все выкрикивали в окна лимузина одни и те же вопросы. Почему пассажиры лимузина сидели на полу? Почему они вырвались и ехали впереди процессии? Произошел ли несчастный случай или что-нибудь в таком роде?

Федерико разрешил водителю открыть дверцу машины и заверил репортеров, что моментально ответит на их вопросы. Потом обернулся и помог Пиа выйти из машины. В ту же секунду вспышки телекамер взорвались прямо перед ее лицом. Инстинктивно она крепче ухватилась за его руку.

Затем Федерико освободил мальчиков от ремней безопасности и передал их своему секретарю и дворцовому доктору, которые пробились к ним через толпу. Наклонившись к уху Теодоры, он тихо рассказал, что случилось по дороге, и попросил, чтобы доктор тщательно осмотрел Паоло до того, как тот пойдет на торжественный ленч.