– Ах, Молли! – с горечью произнесла Патриция и потянулась к папке со списком вакансий. – Как все это… не правильно!

– По-моему, все правильно, – ответила Молли. – Ты на моем месте поступила бы также! Патриция подняла взгляд от папки.

– Знаешь, не уверена.

Молли удивленно взглянула на нее.

– Сегодня утром я слышала, как Сэм говорит по телефону. Не знаю, с кем он говорил, но, как видно, этот человек ему не безразличен.

– Ну, у Сэма много друзей… Патриция яростно затрясла головой.

– Нет, это совсем другое дело! Он разговаривал с женщиной. И по тому, что и как он говорил… я поняла, что он… он к ней неравнодушен.

Молли услышала, как дрожит голос подруги. Она хорошо знала, что Патриция давно и безнадежно влюблена в Сэма Уэйнрайта, своего босса.

– О, Патриция, как я тебе сочувствую!

– Вот почему я сегодня сама не своя. Прошу тебя, Молли, не отказывайся от борьбы! Может быть, Джек и вправду не любит тебя, а может быть, просто боится полюбить?

– Нет, – покачала головой Молли. Она не поддастся искушению – слишком хорошо знает, чего это будет ей стоить. – Джек разумный, логически мыслящий человек. Он не мог запутаться в собственных чувствах.

– О какой логике ты говоришь, если речь идет о любви? – горячо возразила Патриция. – Я не отказываю Джеку в уме, но все мы совершаем ошибки. Сейчас, например, ошибку совершаешь ты. Да будь у меня хоть капля надежды, я бы ни за что не отказалась от Сэма!

– Патриция, здесь говорить не о чем. Мне нужно было уйти еще тогда, после истории с потерей памяти. Я не ушла – и очень глупо сделала. – Она глубоко вдохнула. – Вот что. Устрой мне перевод, но временный. На две недели. Куда угодно, хоть в стенографическое бюро!

– Не понимаю, – подняла глаза Патриция.

– Я увольняюсь. Сообщаю тебе за две недели, как положено. Пора начать сначала. Может быть, в истории с Джеком и вправду скрывается семя возможности – возможности начать жизнь заново. Для меня настало время найти свое собственное место в мире – мире без Джека Кавано.

Не желая возвращаться к себе в отдел, Молли подождала, пока Патриция заполнит все бумаги. Когда она закончила, было уже почти шесть. Молли решила забрать вещи и уйти сегодня же, чтобы не встречаться с Джеком.

К несчастью, войдя на свой этаж, она заметила, что в кабинете Джека свет. Очевидно, босс задержался на работе. Однако дверь была плотно закрыта значит, Джек ее не заметит. Да и какое ему до нее дело!

В помещении с ксероксом Молли раздобыла пустую коробку из-под бумаги и принялась укладывать свои пожитки. Фотографии подруг, которых она встретила в корпорации – Оливии, Рейчел, Софии, Синди, Патриции, – вызвали в ней горькое чувство, какое бывает, когда понимаешь, что важная часть жизни осталась позади.

Стиснув зубы, чтобы удержаться от рыданий, Молли уложила в коробку фотографии, ручку, карандаш, несколько безделушек, полученных в подарок, – каждая из них напоминала о друге или знаменательном событии.

– Молли… мне очень жаль, что все так вышло, раздался за спиной голос Джека.

Молли зажмурилась, запретив себе оборачиваться. Черт бы его побрал! Почему он не даст ей уйти спокойно, сохранив хотя бы остатки гордости?

Справившись с гневом, она ответила почти спокойно:

– Не надо, Джек. Ты ни в чем не виноват.

– Я чувствую свою ответственность…

– Не надо.

– Молли, ты даже не посмотришь на меня?

– Зачем?

– Пожалуйста! – взмолился он.

В его голосе прозвучала настоящая боль. Ему тяжело, может быть, не легче, чем ей. Хотела бы Молли поверить Патриции, хотела бы вообразить, что он любит ее и страшится своих чувств! Но Джек не из тех, кто способен чего-то страшиться. Рассудок подсказывал ей: Джек сожалеет о том, что не смог помочь ей добиться успеха, стыдится того, что, не справившись с собой, вынудил ее уйти. Он – хороший человек, порядочный и совестливый. А то, что он не любит Молли и не может любить, – не его вина.

Такие мысли помогли Молли собраться с духом и повернуться к Джеку лицом.

– Мне нелегко уходить.

– Скоро освоишься на новом месте, – попробовал подбодрить ее Джек. – Новые обязанности…

– И может быть, новые возможности.

– Может быть, – тихо согласился он. Оба они знали, что главную возможность своей жизни – единственную, о которой мечтала, – Молли потеряла. Никогда ей не стать женой Джека, никогда не растить его детей. Судьба сыграла с ней злую шутку: они с Джеком стали друзьями, ощутили физическое влечение… но любовь так и не пришла. А без любви все бессмысленно.

– Пойми, Молли, я так хотел… я надеялся, что между нами все уладится…

Да он просто ее жалеет! Жалости Джека она не вынесет.

– Не беспокойся. У меня все будет отлично.

– Да, конечно. Но что, если ты не сможешь найти работу?

– Джек, у меня богатые родители.

– Знаю, я просто хотел…

– Покрасоваться в сверкающих доспехах? – горько рассмеялась Молли. – А ты не подумал, что, может быть, мне не нужен спаситель?

Несколько секунд он молча смотрел на нее. – Да, – тихо ответил он наконец. – Наверно, не нужен.

И вышел из кабинета.

– Ты только посмотри! – пропела Флора Конвей, кладя на стол Молли букет роз. – И двух часов у нас не проработала, а тебе уже кто-то шлет цветы! Подняв глаза от дисплея, Молли почти с ужасом уставилась на алые и розовые бутоны.

– Не знаю, от кого бы это… – пробормотала она, потянувшись за открыткой. – А, кажется, знаю! От родителей!

– Да нет, не похоже! – проворковала Флора. Как многие старые девы, пятидесятилетняя стенографистка была неисправимо романтична.

Нахмурившись, Молли вскрыла конверт. Смотреть на подпись не было нужды, она узнала почерк. Всего четыре слова: «Удачи на новом месте». Неужели он думает этим букетом что-то исправить? Размахнувшись, Молли швырнула цветы в мусорную корзину.

– Что ты сделала? – ахнула Флора, кидаясь к корзине.

– Отправила их туда, где им место, – отрезала Молли и, воткнув в уши наушники, продолжила перепечатывать с диктофонной пленки доклад вице-президента. Несколько секунд спустя остановилась, сняла наушники и добавила:

– Если тебе нравятся цветы, возьми себе.

Просияв от такой неожиданной удачи, Флора извлекла помятый букет из корзины и поспешила к своему столу. Молли на миг задумалась о том, какие сплетни разнесутся об этом происшествии. А впрочем, что ей за дело? Через две недели ее здесь не будет.

В последний день работы в корпорации, идя на обеденный перерыв, Молли встретила Джека в холле. Он шагал рядом с Сэнди Джонсон, она что-то увлеченно рассказывала, он внимательно слушал. Джек Кавано в своем обычном амплуа – наставник, защитник и советчик. Таким вот «старшим братом» он хотел стать и для Молли. Искренне желал ей помочь, но ее поведение во время амнезии разожгло между ними огонь влечения, с которым Джек, несмотря на все свои усилия, не смог справиться. Выходит, он ни в чем не виноват и напрасно Молли на него злится.

Часть ее души продолжала цепляться за злость, как за единственное спасение. Но другая, более разумная, понимала, что винить Джека не в чем. Он хороший человек и всегда желал ей только добра. Не проклинать же его, в самом деле, за то, что он ее не любит!

Когда они поравнялись, Молли уже справилась со смятением. Она смело взглянула Джеку в глаза и улыбнулась.

– Спасибо за цветы.

– Тебе понравились? – торопливо спросил Джек, вмиг просияв широкой улыбкой.

Его энтузиазм показался Молли неестественным и даже оскорбительным. Как будто радуется, что наконец-то от нее избавился!

Отступив на шаг, она приказала себе не раздувать из мухи слона.

– Очень, – коротко и вежливо ответила она, усилием воли отгоняя резкие слова, которые так и просились на язык.

– Вот и славно! Я хотел тебя, так сказать, подбодрить на новом месте…

«Цветами? – горько подумала Молли. – Сперва унизил меня и убил во мне надежду, а теперь старается подбодрить букетом роз?» Она взглянула Джеку в глаза.