— Однако… Сегодня невероятно жарко… — выдавила я, с немалым изумлением отмечая, что лепечу-то на самом что ни на есть франкском, а если быть до конца точной, то на благородном лангедокском диалекте.

Последняя пластинка мозаики заняла свое место. Дракон в очередной раз удивил меня силой своего колдовства, вдохнув вместе с поцелуем необходимые знания. Значит…

— Вы покинули свою Марианну, сударь, — жеманно искривила я рот. — Мне ничего не оставалось, как отправиться на поиски…

Влад хищно улыбнулся. Я поняла, что угадала правила игры.

— Ты представишь меня своей очаровательной подруге? — прошелестело из-под капюшона.

— О, прошу простить меня, монсеньор, — склонил голову князь. — Девица Алансон любезно согласилась мне помочь в одном предприятии.

Влад, ухватив мою дрожащую от возбуждения и едва сдерживаемого страха руку, нежно поцеловал запястье.

— А это, любовь моя, — Трисветлый Ив, неожиданно вернувшийся в столицу из дальних странствий.

Ив! Мне очень хотелось вульгарно присвистнуть и всплеснуть руками на деревенский манер. Да это же самый главный рутенский вещун! И он, получается, франк? Вот так новость! А господарь и не знал, что с ним повстречается, иначе так уверенно не говорил бы о том, что нашу небольшую аферу с подменными ворожками раскрыть некому будет. Язык мой тем временем молол абсолютно без участия головы:

— О, ваше светлейшество, как приятно встретить соотечественника вдали от родины…

Я усиленно хлопала ресницами, пытаясь одновременно заглянуть в лицо собеседнику. Если честно, я еще ни одного вещуна без маски и не видела. Можно сказать, в этот момент я могла получить ответ на мучающий меня вопрос: люди они или нет. Даже страх временно отступил, проигрывая неравную борьбу с любопытством.

— Можешь звать меня Ганиэль, дитя мое.

И изящные руки с длинными пальцами откинули капюшон. Я на мгновение утонула в фиалковом свете огромных глаз. «Где это у нас такие иноземцы обитают? — А не знаю, так, привиделся кто-то… Может, ты его когда встретишь, может, я…» — в моем сознании далеким эхом зазвучали отголоски моей прежней жизни. Да, монсеньор Ив был точно таким, как изобразил его лешак в тот памятный день на Идоловой поляне, — гордый разворот плеч, молочно-белые волосы, высокий лоб, уши… Вот только уши были обычными, человеческими, а в коротких мочках поблескивали подвески из черного жемчуга. Видно, Ляксей что-то напутал тогда со своими предсказаниями.

Бледное лицо Ива было почти неподвижным, только губы слегка шевелились, когда он задал мне вопрос:

— Ты умеешь работать с арканами, девочка? — Вещуний шепот, казалось, заползал под кожу мириадами мелких букашек.

А то как же, ёжкин кот! Вот, помнится, придешь с косьбы артельной, кислых щей похлебаешь, рукавом утрешься и понеслась — арканом направо, арканом налево… Знать бы еще, что это такое…

Я скромно опустила глаза. При большом желании мою небольшую пантомиму можно было принять за утвердительный ответ.

— Посмотри. — Из широкого рукава балахона на свет появилась колода карт из какого-то плотного материала, слегка затертых по краям. От стопки исходило мягкое голубоватое свечение, запахло грозой.

Я послушно протянула руку.

— Нет, — остановил меня Влад. — Марианна предпочитает работать со своими принадлежностями.

— О да, — пискнула я. — Тонкие грануляции моего дара…

Я не успела договорить, когда колода исчезла так же внезапно, как и появилась. Прочесть что-то в лице вещуна не представлялось возможным. Его глаза смотрели на меня все с той же отеческой добротой, от которой хотелось забиться в угол и тихонько отдать концы.

— Ну что ж, — наконец заговорил Ив, — надеюсь, после приема ты позволишь мне насладиться своим даром в полной мере.

— О да! — восторженно ответила я. — Ваш очаровательный князь тоже высказал мне подобное пожелание. Я так рада, так рада, что мое искусство смогло заинтересовать двух таких могущественных кавалеров!

— Ты показал свою… ворожею Славиславу?

Дракон утвердительно кивнул.

— Тогда, мои дорогие дети, позвольте откланяться. — Ив натянул капюшон и спрятал руки в рукава балахона. — Государственные заботы требуют моего незамедлительного участия.

Я присела в самом глубоком реверансе, который смогла изобразить.

— Не мучай девочку, Влад, — прошелестел вещун на прощание, — к нашей встрече она должна быть полна сил.

И удалился в сторону, откуда мы с Михаем пришли.

Я, подбоченясь, обернулась к своему работодателю. Тот недобро усмехнулся и привлек меня к себе:

— Марианна, свет очей моих, давай проведем отпущенное нам время с пользой.

Я только успела заехать каблуком туфли по голени узурпатора, когда его руки сомкнулись за моей спиной.

— Тихо, — едва слышно шепнул он мне на ухо. — Нас могут подслушивать. Михай здесь?

— Он перекинулся, — тоже шепотом ответила я, уклоняясь от жадных губ, намеревающихся прикоснуться к моей мочке.

— Надо бы подсобить соратнику, — оставил злыдень свои попытки и прислушался.

Вот так — неподвижно слившись в объятиях, мы простояли некоторое время. Со стороны нас запросто можно было бы принять за парочку влюбленных.

У меня начала затекать спина и засвербело в носу. Не удержавшись, я оглушительно чихнула. Влад отлетел от меня как ужаленный. А чего — хороший способ кавалеров отгонять. Надо принять на вооружение.

— Будь здорова, — вежливо сказал князь на рутенском.

— Благодарствуйте, — достала я носовичок из-за поясного отворота.

Вот Ванюшина тряпица снова и пригодилась. Не рукавом же, в самом деле, обтираться. Господарь проводил вышитых петухов удивленным взглядом, но ничего не сказал.

— Надолго твоего поцелуйного колдовства хватить должно?

— К утру развеется, — хитро прищурился злыдень. — Может, подновим?

— Держи карман шире, — запрятала я лоскут на его законное место. — Братчик-то твой неустрашимый когда появится?

— Михай, выходи! — громко проговорил князь.

Из сплетения веток на дорожку выбрался огромный серебристо-серый волк. В пасти животина держала расшитый камзол и другие предметы облачения. Однако какой опытный в бегах вовкудлак оказался! Чтоб потом голышом по саду не скакать, сохранностью одежды заранее озаботился. Волк опустил тряпье на землю и уставился на меня с ожиданием, тихонько поскуливая.

— Лутоня, — укоризненно проговорил Влад. — Отвернись. Или хочешь на обнаженную натуру полюбоваться?

Я покраснела и развернулась на каблуках. За спиной раздавалось кряхтение и шелест одежды.

— А вот как бы мне до полуночи научиться арканами размахивать? — проговорила я в пространство.

— Не тревожься, — раздалось у самого уха. — Я придумаю, как нам проверки твоих дарований избежать.

Я заполошно дернулась. Злыдень неслышно подобрался ко мне неподобающе близко. Затрещину ему отвесить, что ли? Да боюсь не дотянуться. Не при нашем, так сказать, росте. Поэтому я просто зашипела рассерженной кошкой, вызвав очередную глумливую усмешку.

— Все. Можно смотреть. — Михай слегка притопнул, чтоб сапог лучше сел.

— А с волосами что случилось? — спросила я, мельком глянув на предателя.

— Не зубы, отрастут, — провел тот ладонью по затылку. — После перекидывания всегда так.

Теперь малорослик щеголял короткой прической, навевающей воспоминания о трехдневной щетине мохнатовского старосты Платона Силыча. Точно такая длина и оттенок у него иногда пробивается, только на подбородке. Так перевертыш выглядел еще моложе.

— Не могу его видеть, — повинился Михай хозяину. — Думал, вцеплюсь поганой твари в глотку, а там будь что будет.

— Я тебя понимаю, — успокоил Влад побратима. — Только сам знаешь, тебе против Ива не выстоять. Одним щелчком пришибет.

— И откуда такая ненависть? — полюбопытствовала я.

Михай уж было открыл рот для пояснений, но господарь его бесцеремонно перебил:

— Потом за чарочкой воспоминаниями поделитесь. Сперва о деле надо подумать.

— Это о каком? — вспылила я. — Мне-то только по терему княжьему бродить остается, пока ты вход в Заповедную пущу отыщешь.