Я замолчал, повисла тишина, еще пуще прежней тишины. Глубина пробормотал, как во сне:

— Имеет смысл… Есть древние легенды… Якобы Рюриковичи и правда были Лунными магами, якобы всех Лунных магов перебили именно за то, что те поддерживали Рюриковичей…

И князь Глубина, казавшийся мне до этого момента самым скептически настроенным человеком во вселенной, самым натуральным образом хлопнулся на колени.

Остальные последовали его примеру — даже Петя, даже Петин перс… На ногах осталась стоять только принцесса, которая надменно озиралась.

Ну оно и понятно.

Во-первых, «нет пророка в отечестве своем». Какая жена признает своего мужа, того самого который ей сегодня ночью засаживал, богом, древним героем и реинкарнацией Рюриковича? Во-вторых, Лада всё-таки Багатур-Буланова, у неё с детства аллергия на Рюриковичей. Ну и в-третьих, младшая Арладаар — это вам не худородный баронет Пушкин, характер моей первой жены можно было охарактеризовать одним словом — «принцесса». Причем, принцесса именно в плохом смысле. Принцессой в хорошем была старшая Лада, которую нам сегодня предстояло снять с виселицы.

Так что я решил на все это забить — младшая Лада и так моя жена, от неё дополнительных выражений верности не требуется. Да и в сегодняшнем бою я планировал её пощадить и слишком активно не использовать, Лада была мне нужна живой. Мне были нужны живыми обе Лады.

А еще на колени не пала Маша, но это только потому, что я всё еще держал её за воротник мундира. Жена смотрела на меня со страхом, в котором читались слабые нотки возмущения…

Я ответил на этот взгляд своим божественным аполлоническим взором. Я сам, конечно, не видел своих глаз, но мне казалось, что мой взор свободен от любых человеческих страстей, что в нём сейчас только чистая МОЩЬ, вперемешку с торжеством и нагибом.

— Я всё поняла. Муж, — коротко и холодно выдохнула Маша.

Ох и задаст она мне жару, когда мы останемся наедине… Ну да и ладно. Она ж моя жена, так что это теперь её право.

Я аккуратно поставил Машу на пол, погладил одним пальцем по растрепавшимся волосам:

— Давай, жена. Реинсталлируй ложу. Присягните мне все, как Рюриковичу! Алёна не почует обмана, мы же сейчас выполняем её требование. Так что она ничего не заподозрит, я уверен. Магия скажет этой суке, что мы все присягнули Рюриковичам, как Алёна и хотела. Вот только буду этим Рюриковичем я! И еще… Сразу же соедини все силы братьев и сестер, Маша. Мне сегодня потребуется масонская магия. Я видел в твоей памяти — ты научилась этому на собрании консерваторов. Сейчас повтори это, дай нам всем масонский братский буст! Ты справишься, душа моя. Давай!

Я сам опустился на колени, чтобы быть ближе к моим братья и сестрам по ложе, а не желавшую приклонять колени Ладу я опустил на них, просто нежно надавив ей на плечико одним моим громадным пальцем.

Теперь стоять осталась одна Маша, но ей это было положено, как главе ложи. Тут уж ничего не поделаешь, всему есть предел — слишком экспериментировать и играться с масонской магией было нельзя, и менять главу ложи тоже нельзя, так что придется пока Маше побыть Великим Драконом.

Маша воздела руки в мою сторону и звонко провозгласила:

— Прими скипетр и державу русских, кровь Рюрика, прими топоры и леса братьев и сестер, кровь Рюрика, прими наши сердца и нашу магию, кровь Рюрика! Волей Явленного Перводрева! Per voluntatem primae arboris revelatur! Per voluntatem primae arboris revelatur!

Магия отреагировала немедленно, я ощутил внутри себя силу — как будто некий вихрь в районе сердца моего сияющего тела.

Этот вихрь все раскручивался, уже через мгновение он вышел за пределы меня и заметался вокруг моей циклопической туши, потом он завертелся еще пуще прежнего, он занял собой все помещение. Мебель и даже пальма в кадке задрожали, кладовка наполнилась гулом ветра, а цветом этот вихрь был…

— Синий! — воскликнул князь Глубина, — Клянусь, он синий! Это не голубая аура, как у Кабаневичей, не цвета ночного неба, как у Головиных! Нет, это чистая синь! Это аура Рюриковичей, описанная в древних летописях…

Вихрь Рюриковичей завывал, он как будто пытался оторвать нас всех от пола, даже меня, как будто хотел унести нас всех из пыльной кладовки в самые небеса…

— Ну и чего вы ждете? — закричала Маша, — Возденьте все руки. Я дам всем вам буст! Я не знаю, что происходит, но сейчас лучший момент! Давайте, братья и сестры по топору и древомеру, объединим наши силы. Станем мощнее! Просто возденьте руки и впитывайте мощь. Это не сложно. У вас получится, я уверена!

И все воздели руки, даже я, даже слуга моего брата перс Шашин, хотя этот придурок даже магом не был, так что никакой буст ему точно не грозил.

Вихрь теперь метался с такой скоростью, что стал гасить свечи, расставленные на полу, одну за другой. А потом я почуял МОЩЬ… Реальную и доселе невиданную.

Ну всё. Самозванцу теперь точно хана. Мои люди готовы к битве — и духовно, и магически.

Но уже через мгновение что-то вдруг пошло не так, у меня закружилась голова, возникло ощущение, как будто я падаю откуда-то с высоты — падаю долго и страшно, как в дурном сне.

Вот блин. Просто переход обратно в человеческую форму? Или…

«Ассалям алейкум. Что по операции ШЕРПУНЬ? Насколько я понимаю, в связи с реализацией КОНСТАНТИНОПОЛЬСКОГО ПРОТОКОЛА операцию следует прекратить?

Ни в коем случае. Продолжайте операцию. Я смог заставить эту дуру ЖАРОСВЕТОВУ и вашего глупого Императора допустить мои войска на китайские острова, но на континент нас не пустят. Так что операция

ШЕРПУНЬ должна продолжаться до полного достижения всех поставленных целей.

Вас понял. Еще вопрос: сегодня вечером в Петербурге пройдет публичная казнь изменников. Насколько мне известно, Император Павел Стальной планирует там какие-то сюрпризы. Но от меня он их скрывает. Он доверил их только политическому департаменту, который мне в полной мере не подчиняется. У вашей разведки есть информация по этому поводу?

Есть только слухи. Павел Стальной планирует кого-то спровоцировать этой казнью.

Кого? Нагибина?

Нет. Я не знаю.

А в чем смысл провокации?

Я не знаю.

Еще вопрос: мой агент Алёна Оборотнич вышла из-под контроля. Её необходимо найти и ликвидировать. Желательно быстрее. Она слишком много знает.

Я не собираюсь предпринимать никаких действий, которые даже теоретически могут привести к конфликту с Павлом Стальным. Не сейчас. О том, чтобы мои агенты открыто действовали на территории России вообще не может быть и речи. Разбирайтесь сами. Ваш агент — ваша проблема.

Последний вопрос: на сегодняшней казни Его Величество планирует убить S. Не следует ли мне попытаться спасти его?

Ни в коем случае. Убейте тварь, как и велит Павел. Этим вы окажете услугу всему миру»

Переписка неизвестных лиц в неизвестном мессенджере

Я пришел в себя быстро, но не без труда. Башка у меня все еще кружилась, разбитое в труху колено невыносимо дергало, хотя уже и начало регенерировать.

Моя божественная форма все еще растворялась, я видел, как тают и рассыпаются золотыми сполохами куски голубого сала. Но тело у меня уже было обычным — человеческим. Вот только аура изменилась — в метавшейся над моим коленом и лечившей меня фиолетовой ауре теперь мелькали синие искорки.

Князь Глубина склонился надо мной и внимательно вглядывался в эти искорки, блики от света моей ауры отражались в стеклах очков князя. Маша расхаживала по полутемной кладовке и заново зажигала погашенные магическим вихрем свечи…

— О, да, — выдохнул Глубина, вроде как даже почтительно, — Ваша аура, барон… Она изменилась. Вы Рюрикович. Магия признала вам таковым.

— Славно, князь. Дайте Рюриковичу руку, — потребовал я.

Глубина помог мне подняться, колено пронзило болью, но стоять я уже мог.

Я заозирался, как будто сюда сейчас могла ворваться Алёнка вместе с Царем и всеми своими прислужниками, но враги не появились, я увидел лишь воодушевленные лица моих друзей. Если я хотел настроить их на свирепый бой — у меня это явно получилось.