– Да, конечно. – Тео снова занервничал, и не на шутку. Новость о его возможном появлении в конференц-зале очень ему не понравилась. Он изо всех сил старался успокоиться, глядя, как лорды – на одной стороне стола – готовятся к совещанию. Другая до сих пор пустовала. Уолтер считал это неуважением к политическому противнику, а Тео подозревал, что дело обстоит еще хуже. Может, они готовят атаку на дом Нарцисса с целью похитить пришельца из мира смертных? Но это значило бы придавать слишком большую важность своей персоне, что бы там ни говорил Штокроза, – к тому же вряд ли кто-то осмелится атаковать клан Нарциссов прямо на их территории, за мощными укреплениями. И все же...

– Слушай, Уолтер, а есть ли у лорда Нарцисса... не знаю, как это у вас называется. Вооруженные силы? Личная охрана?

Уолтер втянул в рот еще что-то живое.

– А как же. Около тысячи. Казарма у них в крепостной стене, а сотня постоянно дежурит в главной башне. Последняя Цветочная Война всех научила мерам предосторожности.

– Спасибо. – У Тео отлегло от сердца. Кроме охраны, должна быть и магия – непробиваемые чары, вот и Штокроза про них говорил. Эти их враждующие дома – все равно что СССР и США в период холодной войны: равновесие соблюдается так тщательно, что никто не решается начать первым, потому что даже агрессору выживание не гарантировано. Главное – не высовывать носа из этой хорошо защищенной крепости. Тео только теперь осознал, какую он сделал глупость, позволив Цирусу затащить себя в логово врага. «Да, друг Тео, довольно быть мелкой душонкой и плыть по течению. Это может стоить тебе жизни».

Лорд Нарцисс встал и обратился к остальным с какой-то речью, но Тео ничего не слышал.

– Звук как-нибудь можно включить?

– Скажите «для моих ушей», – подсказал Уолтер.

Тео сказал, и в голове у него зазвучал голос Нарцисса, полный благородного негодования в адрес опаздывающих соправителей. Голос, идущий не из динамиков, а прямо из твоего мозга, производил такой необычный эффект, что Тео не сразу оглянулся, когда дверь в офис открылась.

Вошедшего он тоже узнал не сразу: все эльфы знатных фамилий по-прежнему были для него на одно лицо. Красивый мужчина в очках кивнул Тео и спросил у секретаря:

– Вы меня знаете?

– Разумеется, граф Пижма.

– Это хорошо. У меня к вам записка от лорда Нарцисса.

Уолтер прочел листок, который дал ему Пижма, и нахмурился.

– Такие вещи полагается передавать через хоббани.

– На этот раз передали через меня. Я только что от вашего лорда.

– В таком случае я должен идти, – сказал Уолтер и встал. – Бар с напитками в дальней стене, граф. Простите, но я вынужден вас покинуть – дело, видимо, срочное.

– Пижма, – вытаращил глаза Тео. – Не ожидал увидеть вас здесь.

– У меня все как раз наоборот, – слегка улыбнулся граф, – последнее время я только о вас и слышу. Вы, как я понял, несколько раз были на волосок от гибели, но в итоге вам посчастливилось. Тем не менее я очень недоволен Кочерыжкой, которая вопреки моему приказу привела вас сюда.

– Да, верно, вы хотели, чтобы я отправился... – Тео никак не мог вспомнить куда, потому что его отвлекала трансляция из конференц-зала. Звук, когда он заговорил с Пижмой, стал тише, но не пропал окончательно, и в голове царил полный сумбур. – Погодите, ведь это, наверное, вы были?

Пижма, шедший к нему, остановился как вкопанный.

– О чем вы?

– Кочерыжка передала мне, что видела у дома Нарцисса какого-то моего знакомого. Руфинуса, насколько секретарь запомнил, – но Руфинус мертв.

– Мертвехонек, дурень несчастный. – Пижма сел на стул рядом с Тео.

– Я вижу, вы любите своих родственников. По всей вероятности, она имела в виду вас. Я так и не успел ее найти. Вы ее не видели?

– Нет, и сомнительно, что она говорила обо мне – я приехал не в своем экипаже, а в такси, которое взял на вокзале. О том, что я здесь, почти никто не знает. А Чемерицы с остальными до сих пор нет, – заметил, глядя на экран, Пижма.

– Спанки Уолтер сказал, что они все придут с опозданием – Дурман, Шпорник и Наперстянка. О Господи, – вдруг похолодел Тео, – ведь это к нему вы меня посылали. К Наперстянке.

– Вот как? Возможно, – рассеянно проронил Пижма, следя за картинкой в зеркале. – О том, что он решительно примкнул к Чемерице, стало известно только пару дней назад.

Сердце Тео стучало все чаще.

– Штокроза понять не может, почему вы отправили меня в Город с такой слабой охраной. Но это не было оплошностью, верно? Вы меня продали.

– Продал? Что за вздор! Я помогал вам как мог, неблагодарный грубиян... Смотрите, Чемерица явился.

Тео посмотрел в зеркало, но там, кажется, ничего не изменилось – правая сторона стола по-прежнему пустовала. Леди Амилия настаивала на том, чтобы начать совещание без опоздавших, и ее слова отвлекли Тео на секунду, чуть не ставшую для него роковой. Уловив краем глаза какое-то движение, он отшатнулся от Пижмы, собравшегося зажать ему рот куском ткани. Запахло плесенью и сырым подземельем. Пижма не успел захватить его шею другой рукой, и Тео грохнулся со стула на пол, но миазмы уже проникали в него, превращая мышцы в резину.

«Идиот! – Тео отполз от стола, пытаясь подняться. – Как я сразу не догадался! Он нарочно услал Уолтера. Он продал меня врагу, а теперь хочет довести дело до конца!»

Пижма навалился на него сверху, обхватив тонкими, но удивительно сильными руками. Голоса в голове стали громче, и Тео, уворачиваясь от кляпа, слышал все, что происходило в конференц-зале.

– С нами поступают самым возмутительным образом. Вы же знаете, что я спускаюсь с моей горы лишь в чрезвычайных случаях, особенно в столь священный день, который следует проводить в кругу родных и домочадцев...

– Пожалуйста, Гарван, еще немного терпения.

– Я был терпелив, леди Амилия. Я прервал свои размышления и пересек весь Падуб в поисках железнодорожной станции, а теперь...

– Вы имеете полное право возмущаться, дорогой Лилия...

– А тебя, Штокроза, никто не спрашивает. Ты еще щенок и если ты думаешь, что я буду терпеть оскорбления от Чемерицы и его выскочек ради твоих политических амбиций...

– Подождите! Мне передают сообщение...

– Что там, брат?

– Минуту, Амилия... Хоббани несет какой-то вздор.

Тео под аккомпанемент их разговора бился почти в полной тишине. Он откатился к столу, пытаясь стукнуть Пижму обо что-нибудь головой и сбросить его с себя, но эльф, разгадав его план, зацепился ногой за ножку стола и снова поднес свой тампон к лицу противника. Тео задержал дыхание, но он уже выбился из сил и знал, что долго так не протянет. Надо вспомнить прошлые драки, хотя что там вспоминать: в них он либо получал что причиталось, либо сбегал при первой возможности.

Тонкая бледная рука с кляпом приближалась к лицу, несмотря на все усилия. Сейчас воздух кончится, и борьбу придется прекратить. Тео, зная, что второго шанса не будет, заставил себя обмякнуть. Он ухитрился глотнуть совсем немного воздуха перед тем, как тряпка закрыла ему нос и рот. Хоть бы она оказалась не волшебная, а просто отравленная. Он растягивал свой крошечный запас воздуха вопреки громко вопящим инстинктам.

– Он готов, – непонятно кому сообщил Пижма. – Сейчас я выйду, и вы сможете продолжать.

Глаза под тканью щипало, и Тео думал, что сейчас он ослепнет – впрочем, это как раз пугало его меньше всего. Легкие жгло, каждая клетка его организма требовала воздуха, но Тео ждал, пока давление на лицо и на грудь не ослабло и Пижма не отнял тряпку. Тогда он повернул голову и впился зубами в мякоть руки эльфа. Тот завопил, уронив тампон. Тео хлебнул воздуха, привстал в отчаянном рывке вместе с Пижмой и опрокинулся назад, в полыхнувшую огнем тьму.

Тьма отпустила его не скоро. Придя в себя, он еще долго лежал на полу, не в силах пошевелиться. Не ударился ли он сам головой, когда шарахнул об стол Пижму? Или в самом деле ослеп от яда? Эльфа по крайней мере тоже не было слышно: он не пытался больше прикончить противника, хотя Тео чувствовал его руку у себя на груди. Когда зрение и способность двигаться наконец вернулись, Тео стряхнул ее с себя и оценил обстановку.