— С колдунами, — сказала драконша, — С ними будет еще несколько эльфов, тролли и, может быть, кто-то из великанов-людоедов. Но в основном придется драться с колдунами.

— Вот как! — Еще меньше мне хотелось встревать в драку между драконами и колдунами. Можно было надеяться, что драконы не тронут меня, Шиару и Лунную Ночку. Но уж колдуны церемониться не станут.

— Подозреваю, что война уже началась, — пробормотала Казюль.

— Из-за меча? — спросила Шиара, замерев у входа.?

— Да, — подтвердила Казюль, — Меч и еще кое-что поважнее. Но это длинная история. Надеюсь, вас не очень тревожит завтрашний день?

Мы с Шиарой одновременно кивнули, хотя меня да и ее, уверен, не очень-то радовала встреча с колдунами. Но виду мы не показали. Казюль одобрительно улыбнулась.

— Тогда все в порядке. Видите ли, в мире существует два рода волшебства. То, с которым ты родился, и то, какому научился у других. Драконы, — Казюль гордо вскинула голову, — а кроме того эльфы, единороги и Огненные ведьмы владеют волшебством от рождения. Простые ведьмы и чародеи обладают способностью превращать обычные вещи в волшебные с помощью заклинаний и чародейства. Они оживляют все вокруг себя, но не разрушают ничего.

Казюль вздохнула и брезгливо сморщила нос:

— А колдуны высасывают волшебство из всего, что им попадается на пути, лишая волшебной жизненной силы, убивая все, до чего дотронутся своим посохом. Они поглощают волшебство по капле, накапливая в колдовских посохах запас похищенных заклинаний. Кстати, именно по этой причине драконы при встрече с колдуном начинают чихать. Колдовской посох пытается высосать хоть чуточку волшебства, но удается ему лишь вызвать у дракона насморк.

— Телемайн тоже говорил что-то вроде этого, — вставил я.

Казюль кивнула:

— Посохи колдунов опасны.

— Выходит, эти гадкие колдуны пытались и у меня похитить волшебство! — сердито воскликнула Шиара.

— Нет, — возразила Казюль. — Колдуны не могут использовать волшебство Огненных ведьм. Оно не поддается им, а посохи просто взрываются от соприкосновения с огненным волшебством.

— Неплохо! — Шиара задумалась, — Интересно, а могу я сама, по своей воле уничтожать их посохи?

Казюль ничего не ответила и задумчиво проговорила:.

— Колдуны нещадно выпивают волшебство из Заколдованного Леса и тем губят его.

— Мох! — воскликнул я, — Вот почему он стал коричневым, когда посох колдуна коснулся его.

— Да, — подтвердила Казюль. — Король Заколдованного Леса забирал краденое волшебство из колдовских посохов и возвращал его Лесу, залечивая выжженные, омертвелые места. И колдуны не могли с этим ничего поделать. Но семнадцать лет тому назад они наконец додумались, как справиться с королем Заколдованного Леса. Главный колдун решил, что хватит обворовывать Лес по кусочкам. Он понял, что можно получить в свои руки все волшебство Заколдованного Леса, если украсть то, чем король возрождал сожженные пустоши.

— Меч? — догадался я, — Телемайн говорил, что этот меч — гроза колдунов.

— Телемайн слишком много болтает, — недовольно проговорила Казюль. — Ну да ладно. — Она вздохнула и продолжала: — Как только колдуны заполучили меч, они напали на замок. Надеялись, что с лишенным меча королем им будет легко справиться. Но забыли, что у короля Заколдованного Леса есть друзья, — Казюль так свирепо улыбнулась, что мне на мгновение даже стало жаль бедняг колдунов.

— Они затеяли громкую битву, но, увлеченные дракой, не заметили, как сами лишились украденного меча. Нескольким колдунам удалось пробраться в замок, но без меча они не могли убить короля. И тогда они что-то сотворили с королем Заколдованного Леса, спрятав его до той поры, пока снова отыщут меч.

— Они усыпили короля? — предположил я. Впрочем, тут же и сам усомнился в своих словах. Сонные заклинания хороши для принцесс, даже для целых королевств. Но что они могут поделать с чародеем и волшебником? А уж король Заколдованного Леса был наверняка одним из великих чародеев!

— Мы не ведаем, что они сделали с ним, — сказала Казюль. — Знаем только одно — король не умер, потому что Заколдованный Лес живет. И все же толком разузнать ничего нельзя. Колдуны окутали замок неприступной завесой.

— Ты говоришь об этих мерцающих куполах? — спросил я.

— Внешний купол сотворили мы, — сказала Казюль с мрачной улыбкой, — Колдуны выстроили такое заклинание, которое не подпускает к замку никого, кроме них. Вот мы и воздвигли еще один купол, не позволяющий колдунам проникнуть в замок. Большего без меча мы сделать не могли.

— Как же меч оказался у мамы Дейстара? — удивилась Шиара.

Казюль чуть усмехнулась:

— Именно Симорен похитила его у колдунов. С тех пор они неустанно пытаются разыскать его. Как только мы завтра снимем защитный купол, колдуны тут же появятся. Но на этот раз мы будем готовы!

— Э-ээ, — промямлил я, — ты считаешь, что мы с Шиарой поможем вам победить колдунов?

— Конечно нет, — ответила Казюль. — Шиара поможет нам, если пожелает. А ты, Дейстар, тем временем проникнешь в замок, чтобы разрушить заклинание, которым колдуны зачаровали короля семнадцать лет назад.

Не очень-то мне были понятны ее слова. И тогда Казюль объяснила, как я должен действовать. Драконы снимут свой неприступный купол. Я немедленно выхвачу меч Спящего короля и воткну его в колдовскую завесу. Казюль уверяла, что она мгновенно разрушится. Колдуны, конечно, попытаются тоже проникнуть в замок. Но драконы со своими друзьями станут на пути колдунов и тех, кого они призовут на помощь. Тем временем я смогу войти в замок, разыскать короля и разрушить колдовское заклинание.

Мне все это не совсем понравилось, но ни спрашивать, ни тем более возражать я не стал. Мама, вручая мне меч, наверняка желала, чтобы я сделал то, о чем сейчас говорила Казюль. Кроме того, и сама Казюль, кажется, считала, что я единственный, кто может разрушить колдовское заклинание. Я или меч? Или я, владеющий этим мечом? Но какая разница? Все равно я не мог, не имел права возражать королю Драконов, отказываться от того, что она велит мне.

Шиара, наоборот, вовсе не собиралась молча подчиняться. Она заявила, что неразумно и даже глупо посылать в замок меня одного. Казюль спросила, не собирается ли она тоже отправиться вместе со мной? Шиара с жаром воскликнула, что самое интересное как раз произойдет в замке, и она вовсе не желает оказаться в стороне. Казюль на это заметила, что у Шиары сломана рука. А Шиара тогда сказала, что, коли на то пошло, то в замке намного безопаснее, чем оказаться снаружи в самой гуще дерущихся колдунов и драконов.

Наконец Казюль сдалась и рявкнула, что Шиара вольна делать все, что захочет. Шиара на этом не успокоилась и принялась допытываться у Казюль, смогут ли драконы удержать колдунов и не прокрадутся ли некоторые из них следом за нами? Она, кажется, желала быть повсюду и везде поспевать к самому, как она считала, интересному. Так они пререкались долгое время, и я был рад появлению дракона, который принес обед и прервал эту опасную беседу. Я не понимал, почему Казюль так терпелива, и начинал уже беспокоиться, что терпения ее надолго не хватит.

Обед оказался превосходным. Казюль во время обеда лежала на полу, растянувшись во всю невероятную свою длину, и глядела на нас как-то таинственно. Взгляд дракона всегда кажется таинственным из-за его неподвижных, немигающих глаз. Сидеть под прицелом глаз Казюль мне было неуютно, но Шиару, казалось, это ничуть не тревожило. А Лунная Ночка и вовсе выглядела безмятежной.

После обеда мы еще немного потолковали о том о сем. Казюль рассказала о замке, объяснила, как не заблудиться в путанице его комнат и коридоров, поведала о многих тайнах и опасностях, которые нас подстерегают в замке. Волшебные вещи станут помощниками, если знать, как с ними обращаться, но могут и превратиться в препятствие и ловушку, коли не ведаешь, какой силой они обладают.