Все это время вампир наблюдал за мной из-под полуприкрытых век, за которыми все ещё таился свет. Он и сам сейчас был похож на кота, объевшегося сметаной. Правда весь фокус в том, что этой сметаной была я. Хотя… чего уж теперь? Сама хотела. А если так, то и переживать нечего. Задней мыслью промелькнуло предупреждение Андрэ, но оно растворилось в тёплых глазах Кшати.

Я вновь растянулась на кровати, увлекая его за собой. Моё тело требовало продолжения банкета. Но, к моему удивлению и некоторому разочарованию, Кшати осторожно высвободился из моих объятий и, плавно встав с кровати, проговорил:

— Постой. У меня кое-что есть для тебя.

— Что ещё? — я чисто по-кошачьи перекатилась поближе к краю кровати, поближе к нему.

— Увидишь. Пусть это будет приятным сюрпризом.

— Приятным, говоришь?

Но он не ответил. Успев надеть брюки, вампир уже выходил из спальни. Куда это он? Но вставать и выяснять не хотелось. Я лениво потянулась, замотавшись в шёлковую простыню, и продолжала лежать.

Кшати вернулся раньше, чем я успела подумать, куда это он запропастился. Одна его рука была заведена за спину, а вид до ужаса серьёзный. Я даже села на кровати, все ещё обмотанная простыней.

Вампир подошёл ко мне почти вплотную и внезапно опустился на одно колено.

— Что все это значит? — не удержалась я от вопроса.

— Я стараюсь, чтобы все было по правилам, — улыбнулся Кшати, но глаза оставались серьёзными, у них было какое-то странное выражение. — Лео, я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Он протянул мне руку, в которой находилась маленькая бархатная коробочка. Кшати открыл её. Внутри лежало обручальное кольцо. Такие, наверное, изготовляют лишь по специальному заказу. Потрясающе красивое!

Я переводила взгляд с Кшати на кольцо и обратно, наконец, проговорив, не без труда:

— Чего? — не самый умный вопрос, но что ещё тут скажешь?

— Выходи за меня, Лео! — жарко произнёс вампир. — Стань светом моей жизни, моя прекрасная дэви!

Я опешила, просто не зная, что делать. В конце концов, мне не каждый день предлагают руку и сердце. И, честно говоря, чего-чего, а подобного я уж никак не ожидала. Так что я впала в ступор. Мне вдруг стало неловко оттого, что я не одета. Я теребила руками простыню, стараясь придумать, как поточнее и покорректнее выразить свои мысли.

Заставив себя смотреть ему в глаза, я проговорила, тщательно подбирая слова:

— Мне очень лестно получить от тебя подобное предложение, но мы ведь так мало знаем друг друга! — я чувствовала, что говорю шаблонами, как в мелодрамах или романах, но ничего другого, более толкового, я придумать не могла.

— У нас будет все время мира, чтобы восполнить этот недостаток, — чарующе проговорил Кшати. — Надень кольцо.

— Я… я не могу, — слова с трудом срывались с моих губ.

— Но почему? Я люблю тебя, Лео! И думал, что ты тоже любишь меня.

— Да. Я люблю тебя, — это было правдой, и он мог почувствовать это. — Но, боюсь, одной любви недостаточно.

— В смысле?

— То, что ты предлагаешь, очень серьёзный шаг. А ведь ты практически ничего не знаешь обо мне, равно как и я о тебе, — я чувствовала, что начинаю повторяться.

— Это легко исправить.

— Нет, я не могу. Прости. Я не готова.

— Ты любишь кого-то ещё?

— Не в этом дело. Думаю, я вообще не готова сейчас пойти на такой серьёзный шаг, как замужество.

— Почему? Может, тебе просто нужно подумать?

— Вряд ли это что-то изменит, — вздохнула я. — Я не ищу замужества. Не скажу, что вообще не хочу его, но не ищу.

— Понимаю, моё предложение застало тебя врасплох, — очередная мягкая располагающая улыбка. — Но я был бы более чем счастлив видеть тебя своей женой, Лео. Я люблю тебя, а я так давно никого не любил, — с этими словами он сам достал кольцо из коробочки и попытался мне его надеть.

Я наоборот, сжала руки практически в кулаки. Он что, выходил, пока я тут толкала речь? Удивлённо и раздосадовано взглянув ему в глаза, я просто провалилась в них. Два шоколадных омута, горящие, пульсирующие где-то внутри. Они затягивали, и я летела им навстречу, забыв все и вся. Черт! Кшати меня чаровал!

Как только я это поняла, все прекратилось. Будто во время полёта выключили пропеллер, и ты шлёпнулась задом на землю. Но дело в том, что я все ещё сидел на постели, обёрнутая простыней. За одним лишь исключением. Моя рука была в его руке, и вампир надевал мне на палец кольцо.

Я отдёрнула руку так, словно чуть не коснулась ядовитой змеи. Кольцо выпало и со стуком покатилось по полу, но я не обратила на это внимания. Я разозлилась не на шутку. Полоснув своим гневом по Кшати, я проговорила:

— Как ты смел меня чаровать! Ты что, не слышал, что я тебе говорила?! Я отклоняю твоё предложение! — если раньше я пыталась щадить его чувства, то теперь бросила это занятие и говорила открытым текстом. Ну если он не может или не хочет понимать иначе! — Я не выйду за тебя, прости.

На лице Кшати отразилось что-то сродни боли, но гораздо более глубинное. Он застыл абсолютно неподвижно, словно его заморозили. И это пугало. Уж лучше бы он разорался, право слово!

Не в силах выносить это его состояние, я встала с кровати и принялась одеваться. Я уже натянула свитер, когда Кшати, наконец, поднялся и проговорил:

— Это твоё окончательное решение?

— По-моему, я уже достаточно ясно объяснила свою позицию, — мой голос звучал по стервозному холодно.

— И ты её не переменишь? Даже если я положу к твоим ногам все сокровища мира? — его голос был глухим, и в нем скрывалось что-то более разочарования.

— Мы уже выяснили, что подарками меня не подкупить. Не нужно на меня давить. Мне не так легко, как ты думаешь, говорить все это.

— А так не скажешь, — фыркнул вампир, и в его глазах заплясали гневные огоньки. — Я не понимаю тебя, а ведь прожил очень долго! Почему ты говоришь мне нет, когда твоё сердце говорит да? — его голос стал громче и завибрировал на моей коже. Если раньше это могло быть приятным, то сейчас нет.

— Сердце — не истина в последней инстанции. Не для меня!

— И твой последний ответ? — спросил он, пытаясь обнять.

Это меня добило окончательно! Словно со стенкой разговариваешь! Сбросив его руки, я отошла, почти отскочила в сторону и резко и зло проговорила:

— Нет! Услышь же меня наконец! Нет и нет!

Наши взгляды схлестнулись, и его гнев просто обжигал, уничтожал. Но дело в том, что и во мне гнева было не меньше. Спичку не подноси. Так мы и стояли, испепеляя друг друга взглядами. Я не выдержала первой и сказала:

— Лучше мне сейчас уйти, — и направилась к двери.

Он молчал, но я спиной чувствовала полыхающий в нем гнев. Я уже вышла, когда услышала его полный просто ледяного спокойствия голос:

— И все равно, ты вернёшься ко мне, будешь моей! Так или иначе… — не вопрос, не выкрик, а просто констатация факта, будто по-другому и быть не может. Самоуверенный тип!

Я ничего не ответила, даже не обернулась. Просто ушла и все. Что бы изменилось, если бы я устроила сцену? Да ничего! И так все было сказано. На самом деле все могло закончиться ещё хуже.

Естественно, по пути домой я не раз и не два прокручивала в голове и сказанное им, и сказанное мной. Конечно, может где-то я была и резка, но правда не так уж часто бывает приятна, как хотелось бы. Разве лучше было бы, если бы я придумала какую-нибудь небылицу? Я так не думала.

Как бы там ни было, но я была честна и перед Кшати, и перед собой. Ну не могла я сломя голову кинуться в этот омут! Не могла! Принять его предложение о замужестве означало для меня где-то обмануть себя. Да, я люблю Кшати, в этом я могу себе признаться, но что я о нем знаю? Практически ничего. Да и какая из меня жена? Я в свадебном платье или беременная? Смешно, право слово!

И я не просто успокаивала себя, старалась найти себе оправдание. Я действительно так чувствовала. А на душе все равно было скверно. От всего этого у меня даже голова разболелась.