– Да я сам уж на грани, – ворчал Костик. – Мне бы кто рассказал!
– Расслабься, это же оперативная конспирация, – на довольного жизнью Олясина снизошло благостное настроение.
Они миновали заросшее поле с воронкой. Трава почти скрыла треноги с приборами, назначение которых оставалось загадкой. Костик окинул взором округу, но вокруг не было ни души. Ни людей в красном, ни в тёмном. Одна пёстрая бабочка перечеркнула их путь размытым зигзагом полёта.
Лес молчал. Неподвижное небо белело разлитой сметаной. Штабной хутор, уже ставший привычным, теперь точно грустил из-за скорой разлуки: заколоченный дом сиротливо торчал среди буйно разросшейся зелени, наверху в полном штиле бессильно повис красный флаг столичной милиции. Сарай, из которого Зандер вынес походную лабораторию, покосился ещё пуще прежнего.
Филис встретил товарищей, раздув щёки от важности.
– Возвратились, гуляки? Я без вас тут управился, всё распихал по телегам. Даже Гондур мне не помогал, сам всё сделал…
– Кряпин был здесь? – насторожился Констанс.
– Был да сплыл! Заскочил, я сказал ему, что мы собираемся, а он вас дожидаться не стал, тут же слинял, на начальство сославшись. Ну да я не в обиде…
– Остальные? Шуга с Ойженом?
– Не вернулись ещё. Роглорн с Тревором тоже в лес усвистали. Балобан булов кормит, Мабутин в сортире, а майор с этим егерем в доме безвылазно.
Пока он излагал, по своему обыкновению неторопливо, как бы вслух размышляя, в лесу что-то мелькнуло. Костик вздрогнул, но из-за деревьев показались пресловутые Тревор и Роглорн. Лица их были обеспокоенными.
– В дом дуйте, стажёры! – крикнул Тревор, потрясая тяжёлым арбалетом.
– Тревога? – воодушевлённо вскинулся Кэррот.
– Стало быть, – дёрнул бородой стрелок, и они поспешили исполнить приказ. Шагая к штабу, Костик невпопад думал, что в пыльном строении, полном людей, наверняка будет душно. Оглянувшись, он увидел, как Роглорн с луком и стрелами в руках осторожно обходит собранные повозки.
Очутившись в доме, Кэррот сразу же хищно приник к смотровой щели окна.
– Оживились, – лаконично доложил Тревор майору.
– Плохо, – проведя ладонью по волосам, отреагировал тот.
– Я предупреждал, – равнодушно произнёс лейтенант Раль, появившийся у него за спиной. Он опять был в своём маскировочном плаще из лоскутьев.
Они с Коргуном мгновение смотрели друг на друга, потом егерь что-то взял в штабной комнате и лёгким шагом направился к выходу из постройки. Прозрачные глаза его ничего не выражали. Кёрт Олясин увидел, как Раль, осторожно и быстро ступая, обогнул дом, пересёк поляну с растяжками, скользнул через засеку и скрылся в лесу.
– А мы подождём, – повернулся к срочникам майор. Длинный меч в ножнах висел у него на поясе. – Бойцы! Привести себя в боевую готовность!
Стажёры слегка побледнели, озираясь в поисках обмундирования. Их усердно начищенные кирасы стояли рядком на полатях. Теперь и не верилось, что какие-то панцири смогут помочь!
В дом вошёл Вундель Мабутин. Он был даже мрачней, чем обычно.
– А… этот? – спросил он с невнятным жестом, похоже, имея в виду ушедшего Раля.
– Он обязан улики в Харлону доставить, – объяснил Коргун. – Наше выживание в ходе операции, как ты знаешь, не является приоритетной задачей.
Филис громко сглотнул. Это откровение его не вдохновило.
– Гвайкин, кирасу помочь застегнуть? – усмехнулся ему в ухо Кэррот.
Костик взвёл тетиву шнеппера, зарядил стальной шарик. Подтянул застёжки кирасы. Машинально, автоматически, неторопливо обдумывая происходящее, чтобы не испугаться. Его очень тревожила неизвестность.
В детстве он складывал из бумаги кораблики. Не простые, а с трубами, пароходы, как в Старом Мире. Он вощил их и пускал в плаванье по лесной реке Журке. Пароходы весело мчались в потоке, но на резком изгибе реки поджидал водоворот. Мало кому из бумажных судёнышек удавалось его миновать; они беспомощно крутились на месте, а потом исчезали в мутной воде. Сейчас Костик чувствовал себя таким вот корабликом.
Филис сел на полати и тихо икал, прижимая к себе топор, как любимую игрушку. Кэррот встал у окна со шнеппером наизготовку, поводя плечами от нетерпения. На чердаке вполголоса ругался Тревор, взводя рейкой тяжёлые арбалеты. В штаб прошёл совершенно спокойный Зандер Балобан, открывая бутыль с неочищенным самогоном. Страшно захотелось смочить горло. В доме было действительно душно до одури.
Констанс смахнул пот с лица и прижался лбом к узкой щели меж досками. Что-то происходило. Снаружи темнело, стало жарко как в бане и абсолютно безветренно. На фоне застывшего леса мерцало движение, незаметное с первого взгляда.
Мухи. Размытые тёмные точки. Они не летали, а будто бы плавали в воздухе.
Он заворожённо разглядывал их и вдруг понял: штиль кончился. Изваров почувствовал даже не ветер, а будто предвестие ветра, неприятное, отозвавшееся мелким покалыванием по всему телу. И, в последний момент догадавшись, отшатнулся и завопил:
– Кёрт, кристалл!
Их накрыла волна. Всё вокруг будто полнилось мутной водой. Стало трудно дышать. Зашумело в ушах. Мельтешащая рябь застила глаза. Вздрогнув, мир рванул вниз и в сторону, пол ушёл из-под ног. Нарастающий низкий гул бросил тело в дрожь судорог, стало страшно до одури, захотелось куда-то бежать без оглядки. Посреди этой дикой круговерти Костик изо всех сил вцепился сознанием в образ полупрозрачного октаэдра, чёткого, ясного, с безупречными рёбрами, гранями и вершинами…
Потом всё затихло.
Он вернулся в себя на полу. Мутило, кружилась башка, взгляд не желал фокусироваться. Мышцы тела болели, как после огромного напряжения. Нужно было что-то делать; Констанс с трудом поднял голову и осмотрелся.
Кругом вилась пыль. Майор Коргун и Вундель Мабутин лежали неподалёку, ничком, без движения. Кто-то тихо хрипел в штабной комнате. На полатях в позе зародыша, подёргиваясь, скрючился Фил. Кёрт сидел на полу у стены, обалдело рассматривая трясущиеся ладони.
Изваров ещё пытался понять, что делать, когда тихий, мелодичный звук вывел его из оцепенения. Где-то далеко-далеко позвякивали колокольцы сигнальных растяжек.
Он неуклюже, как пьяный, поднялся на ноги, шатаясь, добрался до настежь распахнутой двери. И обмер, разом утратив последние силы.
Из леса появились демоны.
Одинаковые серые фигуры воровато и хищно двигались к дому. Лиц у них не было, зато он увидел когти. Жуткие крючья, длинные, заострённые. Костик похолодел. Вспомнил ледник и ужасные раны на трупах. Рука, сжимавшая шнеппер, вспотела.
Перед домом в траве лежал, разбросав конечности, седовласый Роглорн. Он пошевелился. И тотчас же, как в страшном сне, серые фигуры устремились к нему…
Кто-то бесцеремонно толкнул Костика в сторону. Мимо пронёсся Олясин, в занесённой руке его блеснул длинный меч. Своим появлением Кэррот как будто разрушил колдовской морок! В мгновение ока всё переменилось.
«Это не демоны, – зло сказал себе Костик, – это люди в тёмной одежде и обмотках, скрывающих лица. Нехорошие люди, вооружённые короткими мечами, стальными когтями и крючьями. Подлые люди, которые убили крестьян и надругались над трупами. А теперь хотят прикончить всех нас. Да кем бы они ни были, я их уже не боюсь!»
Он прицелился и спустил тетиву. Стальной шарик, сверкнув в воздухе, ударил в плечо одного из напавших. Тот вскрикнул и скорчился, выронив оружие.
– Что, ушлёпки, хотели нас взять замороченными? – громогласно орал Кэррот, размахивая перед собою мечом. – Не ждали? Ползи сюда, дрянь!
Сызмальства он мечтал о подобном моменте. Стальная кираса поверх красной рубахи делала его похожим на паладина из сказок. Люди в обмотках бросились от него врассыпную, как тараканы от яркого света. Кэррот хохотал и глумился над ними, призывая сражаться как мужчины, а те молча, бережно выдерживая дистанцию, брали его в кольцо. На поляне их было больше десятка. Костик, моргая, смотрел на бесстрашного друга детства и осознавал: они же сейчас его убьют.
