— На юге такой человек, как Джори Кассель давно был бы рыцарем, — отозвался Лансель. — Впрочем, словечко «сир» перед именем не делает человека отважнее или сильнее. Но его дядя помазанный рыцарь. Для Севера это необычно, я слышал, северяне редко принимают посвящение в септе.

— Да, это так, — согласился Бран. — Но в молодости сир Родрик побывал на юге, был даже в Дорне и сражался на Ступенях. Там его и посвятили в рыцари.

— Мой отец тоже сражался там, как сквайр и получил шпоры за храбрость, — сказал Лансель. — Он рассказывал мне о твоём двоюродном деде, сире Бриндене, убившем Эбенового Принца. И лорд Хостер тоже бился так, как мне помнится…

Бран разговорился с Ланнистером и пожаловался, что волк не хочет приносить палку и только смотрит на него. Он не добавил, что волк глядит на него, словно считает его дураком, раз он играет с ним, словно он собака. Фарлен, мастер над пcарней, не зря говорил, что волк это не собака, но Бран надеялся его выучить.

— Возможно, твой волк слишком умен, чтобы приносить палку? — предположил Ланнистер, внимательно разглядывая серебристо-серого лютоволка. — Такой зверь может стать грозным соратником в бою, а тут нужна иная выучка.

Бран не думал об этом, но согласился. Его волк был куда сообразительнее, чем все псы с отцовской псарни, хотя лютоволки Робба и Джона лучше выучены. Но его братья старше, а Брану нет и восьми. Все уже придумали имена волкам, даже малыш Рикон, только волк Брана остался безымянным.

— Я никогда не упаду, — гордо сказал Бран. — Я лазал по крышам Винтерфелла, едва научился ходить и ничего со мной не случалось. Никто не мог меня догнать, даже Джори. И вороны не пытаются выклевать мне глаза, чтобы мейстер Лювин не говорил. В этом я непобедим.

— Тристифер Мадд, прозванный Молотом Правосудия, тоже был непобедим, — заметил Ланнистер. В его изумрудно-зеленых глазах появилось что-то непонятное. — Он выиграл девяносто девять битв с андалами, пока не нашёл смерть в сотой. Впрочем, в Красном Замке тоже довольно крыш и башен…

Бран жадно спросил: «И черепа драконов висят на стенах тронного зала?»

Лансель покачал головой: «Нет, Брандон Старк. Король Роберт снял их, едва воссел на трон. Теперь они лежат в подземелье, а стены тронного зала украшены гобеленами. Но Железный Трон по-прежнему там и король вершит суд или принимает послов, сидя на нем. А иногда, за короля это делает десница».

— Мой отец теперь десница короля Роберта, — похвастался Бран. — Значит, теперь он тоже может сидеть на Железном Троне?

— Может, — подтвердил Ланнистер. — Десница говорит голосом короля и вершит правосудие, правит страной его именем и командует войсками. Кроме короля лишь он может сидеть на Железном Троне.

Бран устал сидеть на неудобном суке и решил спуститься. Внизу, почти у самой земли он сорвался, но Ланнистер поймал его. Лютоволк не отреагировал на это, он вообще вел себя так, словно Лансель был его старым знакомым и другом. Словно он был одним из Старков.

— Я ведь так и не назвал его, — внезапно сказал Бран. — Все придумали имена своим волкам, только мой безымянный.

— Назови его Лето, — предложил Лансель. — Зима близко, таков девиз Старков, но без долгого лета сложно было бы пережить зимние холода. В Западных землях зимой тоже выпадает снег, хоть и немного. Правда, здесь мне и летом холодно, честно говоря.

— А в Королевской Гавани снег зимой есть? — спросил Бран, который знал, как мерзлявы все южане.

— Совсем немного, зимой там теплее, чем в Речных землях и на Западе, — успокоил его Ланнистер. — Так говорили мне мейстер и кузен…

— Тирек? — удивился Бран, но оказалось, Лансель имел в виду Беса, Тириона Ланнистера, брата королевы и Цареубийцы.

Арья и Бран носились по берегу Трезубца, фехтуя деревянными мечами. Лютоволки куда-то пропали, но сейчас важно было не это, а то, кто выбьет оструганное подобие меча из рук противника. Младший брат дрался хуже чем Арья, но был упрям и так просто не сдавался…

— Это всего-то палка, а не сталь, — сказала Арья Брану, помогая тому встать. Она загнала его в реку и обезоружила, но мальчик упал и вылез из воды мокрый и недовольный. — Ты ещё будешь упражняться с оружием, а меня засадят за шитье, едва доберемся до Королевской Гавани.

Бран возразил: «Твоей Иглой можно и ранить. С мечом Джон хорошо придумал, но кто же тебя учить ей обращаться будет? Если ты пойдешь к Джори, Алину или Харвину, то они расскажут отцу, а он…»

— Заберет мой меч, я знаю, — ответила Арья. — Джон сказал, что лучше поискать в столице. Пока потренируюсь с палками, а как приедем в Королевскую Гавань, то попробую кого-то найти.

Бран машинально потер запястье правой руки, по которому сестра крепко приложила своим деревянным оружием: «Поскорее уж. У меня ты ничему не научишься, а отец, похоже, что-то уже подозревает. Жаль, что с нами нет Джона».

«Мне тоже жаль, Бран».

Арья взлохматила рыжую шевелюру младшего брата, как это порой делал Джон и наставительно заметила: «Ты же хотел стать рыцарем Королевской Гвардии, а рыцарь должен заработать немало синяков и ссадин, тренируясь в замковом дворе с оружием. Если ты боишься даже меня…»

— Нет-нет, — поспешно сказал Бран. — Но тебе нужен кто-то поопытнее, сир Родрик говорил, что когда все время дерешься со слабым противником, то ничему не учишься. И тебе нужен кто-то, кто не расскажет отцу.

Лансель Ланнистер походил на бледную тень Цареубийцы. Куда младше, волосы не золотые, а песочные и ниже ростом. Лансель был не рыцарем, а оруженосцем. Он кормил яблоком верхового коня короля в конюшне Дарри, когда они к нему подошли, но обернулся прежде, чем Бран успел открыть рот.

— Ваш лорд-отец будет недоволен, если узнает, — сказал Лансель, выслушав Брана. Для пятнадцати лет он был слишком серьезен. Хотя его лицо было иным, а глаза не серыми, а зелеными, но чем-то он напомнил Арье Джона. Бран подружился с ним в Винтерфелле, хотя Бран слишком многих называл друзьями. Зря она его послушала.

— Он ничего не узнает, если ты сам ему не расскажешь, Ланнистер, — нетерпеливо сказала Арья, но оруженосец молчал, разглядывая ее своими изумрудно-зелеными глазами. Когда она рассердившись, собиралась уйти, когда Лансель снова заговорил.

— Я не отказываюсь, миледи — сказал Ланнистер…

— Похоже, Лансель, ты нашёл себе противника под стать, маленькую девочку, — раздался надменный голос принца Джоффри. Арья оглянулась и увидела принца, восседающего на коне, а рядом с ним Сандора Клигана с его обожженным лицом, тоже конного. — Не боишься, что она натравит на тебя свою волчицу?

— Мой принц, мне казалось, миледи Арье будет это любопытным. Она не первая благородная девица, которой по душе оружие, — сказал Лансель, преклонив колено. Джоффри скривился.

— Я сама его попросила…мой принц, — произнесла Арья, глядя на смазливое, слишком смазливое для мальчишки, лицо принца. Даже волосы длинные, как у девчонки.

— Я думал, что ты сквайр моего отца, а не наставник…благородной девицы, — презрительно произнёс принц, сверху вниз глядя на Ланселя. — Полагаю, миледи бесполезно учиться махать палкой у такого олуха, как ты. Видимо, у тебя слишком много свободного времени, Лансель? Или ты так ухаживаешь за дамой?

Пес гнусно заржал, Арья покраснела, но Лансель остался невозмутим, что явно разочаровало Джоффри.

Принц демонстративно обращался только к Ланселю, игнорируя Арью. Участие в разговоре Пса ограничивалось молчаливой ухмылкой, сделавшей его обезображеное лицо ещё отвратительней. Бран с Лето запропастились в соседнем лесу, скорее, рощице, вообразив себя охотниками.

— Вредный самовлюбленный белобрысый поганец, — пробормотала Арья, когда принц и его телохранитель скрылись. Хотя стояла чудесная погода и светило солнце, Джоффри испортил Старк все настроение. Нимерия где-то рыскала и Арья пожалела, что волчицы не было рядом.

«Вот бы напустить бы ее на Джоффри. Жаль, Пес рядом».