И внезапно Троуг понял, что, помимо страстного желания отомстить, им владеет лишь одно желание – стать наконец респектабельным человеком.

– Я внесу в вашу фирму значительную сумму, если вместо «Корабельной компании братьев Барт» она станет называться «Корабельная компания братьев Барт и Троуга». И уверяю вас, в корабельном деле я смыслю не меньше вашего. Разве это так уж и много?

Братья обменялись взглядами, и Троуг понял: в их мозгах идет напряженная работа. Они-то, конечно, с легкостью могли дать сейчас согласие, однако Троуг был уверен, что единственное желание, которое их сейчас обуревает, – это перерезать ему глотку. И для этого у них найдется немало надежных людей. Впрочем, за свою жизнь Иезекииль Троуг не боялся: он умел о себе позаботиться.

– Я вас не тороплю, – продолжал он. – Почему бы вам не обдумать мое предложение пару дней? Уверен, вы сами придете к выводу, что я предлагаю самое выгодное для вас решение. – Он вежливо приподнял шляпу. – Всего хорошего, джентльмены. Если вам потребуется меня найти, то я остановился в гостинице Роуз Лейк.

И, не сказав больше ни слова, Троуг вышел за дверь. Пускай помозгуют над его предложением. Он прекрасно понимал, что сразу же после его ухода братья займутся тем, что станут прикидывать, как бы от него избавиться. И первое, что им придет в голову, – это, естественно, его убить. Способ самый верный и надежный.

Однако Троуг не сомневался в том, что сумеет за себя постоять, и твердо был уверен, что в конце концов станет равноправным партнером пронырливых братцев. Они согласятся на его предложение. Конечно, вряд ли оно вызовет у них бурю восторга, однако ничего другого им не остается, поскольку, несмотря на острый ум и безжалостную хватку, братья Барт – отчаянные трусы и ни за что не станут рисковать своим добрым именем.

В самом деле, что они теряют, сделав его равноправным партнером? Они давным-давно с ним знакомы, могли по достоинству оценить его деловые качества, а поскольку он собирается еще и заплатить им за свое партнерство, останутся только в выигрыше.

Так что Троуг направлялся в гостиницу в самом радужном настроении. Интересно, каково это – после стольких лет преступной жизни заняться наконец чем-то вполне законным? Троуг достаточно хорошо себя знал, чтобы понимать, что и раньше роль главаря банды его мало устраивала: уж слишком скучна и утомительна. Единственное, что поначалу скрашивало ее, – это волнующее чувство опасности. Но в то время он был молод, а сейчас стар. А на старости лет обычно хочется покоя.

Следовательно, роль солидного человека подойдет ему сейчас как нельзя лучше. И останется ему совершить в своей жизни последнее уголовное дело – убить Марианну Харпер и Филипа Котрайта. Впрочем, с точки зрения закона оно, может быть, и уголовное, а с его, Троуга, точки зрения – совершенно справедливое. Это ведь не месть, это возмездие.

Подойдя к гостинице, Троуг заметил на веранде Роуз Лейк, которая явно его дожидалась. При виде его она встала и подошла к лестнице. Троуг обратил внимание на то, что Роуз облачилась в новое платье и нарумянила щеки.

Увидев, что он не сводит с нее глаз, она призывно улыбнулась и разгладила платье, проведя рукой сначала по груди, а потом и по талии.

Троуг прекрасно понял, чего она хочет, и в висках у него застучало. Внезапно в голову ему пришла такая неожиданная мысль, что он остановился на самой нижней ступеньке лестницы, не в силах двинуться дальше. Он ей нравится. Она хочет его и готова с ним переспать. Она красива и довольно молода, то есть находится в том возрасте, когда еще можно позволить себе родить ребенка. Так почему бы не использовать ее? Почему бы не заставить родить ему сына? Сына, который займет место Джуда?

Троуг едва не расхохотался. Такая мысль ни разу со дня смерти Джуда не приходила ему в голову. Так почему это произошло именно сегодня? Может, оттого, что сегодня он круто изменил свою жизнь? Можно сказать, начал заново?

Впрочем, все это не важно, а важно то, что в этом что-то есть. Так почему бы не попробовать?

Роуз выжидающе смотрела на него, вскинув брови.

– Вы хотели мне что-то сказать, мистер Троуг?

– Да, мадам, – проговорил Троуг мрачным голосом. – Я просто очарован и околдован вашей красотой.

Роуз вспыхнула от удовольствия, а Иезекииль Троуг поспешил вверх по лестнице, спеша претворить только что пришедшую ему в голову и вроде бы неплохую идею в жизнь.

Капитан Джек Хэммонд с женой устраивали званый ужин, на который в числе прочих гостей пригласили и Марианну. И вот она стоит, разодетая в пух и прах, перед зеркалом в спальне и с пристрастием рассматривает платье, которое купила специально для такого торжественного случая.

Оно влетело ей в копеечку, но Марианна решила не скупиться. Известная в городе портниха, миссис Бидл, уверила Марианну, что платье это – последний писк моды.

Критически оглядев себя с ног до головы, Марианна пришла к выводу, что выглядит очень даже неплохо. Платье, сшитое из кремового газа и нежнейшего голубого атласа, имело скромное декольте. Лиф, отделанный тончайшим кружевом, плотно облегал тонкую талию Марианны, а юбка, посаженная на кринолин, казалась еще шире, чем была на самом деле. Волосы, уложенные в замысловатую прическу – впереди коротенькие локоны, а сзади толстая коса, закрученная на затылке в тугой узел, – Марианна украсила венком из голубых незабудок с коричневыми бархатными лепестками.

В общем, по мнению Марианны, выглядела она просто великолепно.

Мег Манди одолжила ей совершенно обворожительную накидку, отороченную муслином и кружевом, и Марианна, набросив ее на плечи, вихрем закружилась перед зеркалом, так что взметнулись юбки. Да она просто красавица! Пусть-ка капитан Адам Стрит на нее сегодня полюбуется!

Марианна попыталась улыбнуться и изобразить на своем лице выражение, с которым прошествует в зал, однако все никак не могла подобрать подходящего. А ей непременно нужно это отрепетировать, ведь все присутствующие, включая и Адама, наверняка обратят на нее внимание. То, что Адам Стрит тоже есть в числе приглашенных, Марианна знала: капитан Хэммонд сказал ей об этом. Понимала она также и то, что сама приглашена лишь из-за дружеского к ней расположения капитана и наверняка вопреки воли его жены. А посему Марианна твердо решила завоевать расположение миссис Хэммонд, да и других дам из высшего света тоже. И показать, на что она способна, капитану Стриту.

Подумать только! Ведь она приехала в Сэг-Харбор только ради него, потому что он запомнился ей добрым человеком и ей захотелось быть к нему поближе. А он? Да как он только посмел разговаривать с ней в таком тоне! Ах, если бы Филип был сейчас здесь...

Марианна замерла, и на глаза у нее навернулись слезы. Где сейчас Филип? Жив ли, нет? Почему не написал, не прислал ей ни единой весточки, пока она еще жила в Бостоне?

Мучительно сжалось сердце, и все хорошее настроение как рукой сняло. Если бы Филип мог видеть ее сейчас, он наверняка бы ею гордился.

Марианна отвернулась от зеркала, вспоминая ночи, которые провела без сна, представляя себе, что рядом лежит Филип. Он обещал вернуться к ней, а сам не сдержал своего слова, да Марианна на это и не надеялась, но для себя решила, что никогда больше не полюбит ни единого мужчину, не позволит никому обнимать и целовать себя, а самое главное – ни с кем не станет заниматься любовью. Так какая разница, понравится она капитану Стриту или нет? У нее теперь своя собственная жизнь, и по-своему очень даже неплохая. Так что не нужен ей никакой Адам Стрит. И все-таки, если бы он извинился за свою грубость, если бы увидел, как увиваются за ней другие мужчины, если бы заметил, что она не простая официанточка, а настоящая леди, ничем не хуже других, ее уязвленная гордость наконец-то успокоилась бы.

Мысли эти промелькнули у Марианны в голове, в очередной раз подтвердив ее решение: да, она пойдет на вечер, который устраивает капитан Хэммонд, и станет царицей бала, а Адам Стрит горько пожалеет, что разговаривал с ней в таком тоне.