Марианна осторожно высвободила руки и села на кровати, задумчиво глядя на незнакомца. Удивительно, от него не воняет, как ото всех знакомых ей мужчин. От юноши исходил свежий, чистый запах. Так обычно пахнет море.

Похоже, он согрелся и теперь спокойно спит. Хорошо бы он не проснулся, пока она сходит в поселок добыть ему какую-нибудь одежду и еду. Еще надо набрать чистой воды и попытаться раздобыть вина. Да, придется потрудиться над этим. Действовать надо очень осторожно, чтобы никто ни о чем не догадался. Страшно подумать, что с ней сделают, если их найдут. Но, несмотря на это, Марианна ни о чем не жалела. Красивее этого юноши она никого в своей жизни не видела и была очень рада, что спасла его. И хотя Марианна не смогла бы точно сказать, какие чувства она к нему испытывает, одно знала твердо: то, что юноша просто существует на белом свете, уже большое счастье и терять его она не намерена.

Не успела Марианна встать с кровати, как юноша тихонько вздохнул и открыл глаза.

– Не уходи, – сонным голосом проговорил он. – Прошу, не бросай меня.

– Ш-ш-ш, – прошептала Марианна. – Я должна идти. Нужно раздобыть тебе какую-нибудь одежду и еду.

Юноша нахмурился.

– У меня есть одежда.

Марианна покачала головой:

– Свою тебе надевать нельзя. Они тут же увидят, что ты не местный.

– Кто это «они»? – озадаченно спросил юноша.

– Иезекииль Троуг, его сын Джуд, да и все остальные тоже.

– Ничего не понимаю...

– Все очень просто, – со вздохом проговорила Марианна. – Они непременно убьют тебя, если узнают, что ты с того корабля, что потерпел кораблекрушение.

– Почему они захотят убить человека лишь за то, что он остался в живых? Что такого я им сделал?

– Черт тебя подери! Ты что, совсем ничего не соображаешь? – воскликнула Марианна и снова перешла на шепот: – Мы морские мародеры. Троуг и его банда подстраивают кораблекрушения. И если после кораблекрушения кто-то остается в живых, они его убивают. Теперь понял?

Лицо юноши покрылось мертвенной белизной, хотя, похоже, он все же не до конца ей поверил.

– Ты спасла мне жизнь, так что мне ничего другого не остается, как принять твои слова на веру. И все-таки то, что ты сказала, чудовищно! Никак не могу в это поверить.

– Придется. Стоило мне так с тобой возиться, чтобы потом тебя забили дубинками до смерти и сбросили со скалы!

Юноша побледнел еще больше и бессильно опустился на кровать. Марианне стало его жаль, но утешить его она никак не могла. К тому же нужно было возвращаться в поселок, и как можно быстрее, пока Джуд ее не хватился.

– Послушай, – Марианна старалась говорить как можно более строже, – ты должен делать то, что я тебе скажу. Оставайся здесь и сиди тихо-тихо. Из хижины выходить не смей. Если услышишь снаружи какой-нибудь шум, прячься в этот шкаф.

И Марианна указала на стоявшее у стены убогое деревянное сооружение.

– Я постараюсь вернуться как можно скорее, но могу и задержаться. Нельзя, чтобы они что-то заподозрили, понимаешь?

Юноша чуть заметно кивнул, не сводя с Марианны недоумевающего взгляда. Чувствуя себя так, словно она старая, умудренная опытом женщина, а он маленький несмышленыш, которого еще учить и учить уму-разуму, Марианна наклонилась и укрыла его до подбородка пальто.

– Вот так. А теперь отдыхай и помни, что я тебе сказала. Я скоро вернусь, не успеешь и глазом моргнуть.

Юноша улыбнулся и закрыл глаза, а Марианна вышла на цыпочках из хижины, чувствуя, как внутри разливается странное тепло, и не ведая, отчего это происходит.

В хижине, где жили Марианна с Джудом, никого не было и, насколько Марианна могла судить, во всех остальных тоже.

Со стороны моря доносились громкие голоса и радостные возгласы, из чего Марианна сделала вывод, что добычи сегодня больше, чем обычно. Марианна облегченно вздохнула. Значит, времени на то, чтобы собрать для юноши необходимые вещи и еду, у нее хватит с избытком. Но на берегу все-таки придется показаться, а то как бы Джуду не пришло в голову отправиться на ее поиски.

Марианна поспешно взяла два стареньких одеяла, положила на них немного хлеба и сыра, поставила кувшин со свежей водой и бутылку вина, все аккуратно завернула и принялась за поиски одежды, которая могла бы быть впору ее молодому человеку. Именно «ее», потому что Марианна уже начала считать его своим. В конце концов так оно и есть, ведь это не кто иной, как она нашла юношу.

О том, чтобы взять одежду Джуда, не могло быть и речи: слишком велика. Марианна начала вспоминать, кто из мужчин, живущих на острове, примерно одного роста с юношей, и наконец вспомнила про Лютера Мартина, двадцатилетнего сына Нэн Мартин, паренька невысокого и стройного. Но как же ей исхитриться раздобыть его одежду?

Выйдя из дома, Марианна сунула узелок с провизией под крыльцо. Убедившись, что припасы спрятаны надежно, Марианна направилась к хижине Мартина, располагавшейся неподалеку.

Марианна надеялась, что Нэн Мартин, мать Лютера, на берегу вместе со всеми, но, к ее ужасу, та оказалась дома. Старуха удивленно уставилась на девушку, а на ее вопросы ответила, что захворала.

– И потом, – добавила она, – стара я стала. Все так и норовят отпихнуть меня в сторону и прикарманить мою добычу. Так что, ходи на берег, не ходи, все одно останешься с носом. Уж лучше я посижу дома. Глядишь, и голова пройдет, а то разболелась не на шутку.

Марианна с трудом изобразила на своем лице сочувственную улыбку.

– Может, ты и права, – проговорила она, украдкой оглядывая крошечную хижину, намного меньше той, что занимали они с Джудом.

На полу рядом с допотопным очагом валялись брюки, а на лавке у двери – толстая шерстяная фуфайка. Как раз то, что нужно!

– Хотя жалко, что тебе не достанется ничего из того большого ящика, который сейчас как раз вскрывают, – продолжала Марианна.

Нэн вскинула голову, и ее тусклые глазки заблестели.

– А ты не знаешь, что в нем?

Марианна улыбнулась.

– Да говорят, чего там только нет! Солонина и всякие другие вкусности.

Старуха потянулась к изодранной шали, висевшей на гвозде у окна.

– Ну ладно, так и быть, пойду поброжу немного по берегу. Кусочек солонины нам с сыном не помешает. Все какое-то разнообразие, а то рыба да рыба.

И она поспешила прочь, горя таким желанием добраться до берега, прежде чем мифический ящик будет открыт, а содержимое его распределено между головорезами, что и думать забыла о Марианне.

– Иди, иди, Нэн, – бросила вдогонку Марианна, глядя, как старуха ковыляет по тропинке к морю. – Да смотри в оба, а не то опять останешься без добычи.

Улыбаясь, Марианна провожала старуху взглядом до тех пор, пока та не скрылась из вида, а потом, не теряя ни секунды, схватила брюки и фуфайку. У очага валялись поношенные туфли. Марианна забрала и их, после чего, пугливо озираясь, помчалась обратно. Спрятала украденные вещи туда же, куда и еду, и только тогда перевела дыхание.

Но радовалась она недолго. Не успела Марианна завернуть за угол хижины, как почувствовала, как кто-то схватил ее за плечо. Марианна чуть в обморок не грохнулась от страха. Она стремительно обернулась. На нее, ухмыляясь, смотрел Джуд Троуг.

– Где это тебя носит? – недовольно спросил он. – Я тебя по всему берегу ищу. Смотри, что я принес! – И он протянул Марианне бутылку вина и щедрый ломоть солонины. – Здоровый кусище! Для капитана небось припасли. Попируем сегодня на славу!

Марианна облегченно вздохнула: значит, Джуд ничего не заметил. Боже, как она испугалась! Надо быть поосторожней.

– Я вернулась домой попить, – проговорила она, одаривая Джуда лучезарной улыбкой. – После такой работенки всегда жажда мучает. – И Марианна провела рукой по лбу, утирая капельки пота, очень надеясь, что Джуд не догадается, что она вспотела от страха.

Он усмехнулся, обнажив щербатый рот.

– Это здорово, что я тебя здесь нашел. Можем немного позабавиться наверху. Что скажешь?

Улыбка застыла у Марианны на губах. Этот похотливый блеск в глазах был ей до боли знаком, однако выбора у нее не было. Если она откажется, он может что-то заподозрить. И Марианна улыбнулась, стараясь, чтобы губы не дрожали.