Взревели двигатели, и грузовой корабль неуклюже выбрался из стартовой камеры. Он завис на несколько мгновений, пытаясь удержать равновесие, и ринулся в небо, рыча, как дикий зверь.

Покинув атмосферу, корабль вышел на орбиту. Пилот у пульта управления ударил по рычагу и перевел корабль в автоматический режим.

— Так надежнее. Немного покрутимся на пуповине, а через полчаса отправимся обратно в матку.

Капитан Доминьи поморщился.

— Слыхал я, бывало, двусмысленные метафоры. Как бы вам, лейтенант, это не аукнулось.

— Сэр, вы слишком строги, — изобразил притворное изумление штурман. — А я уж был готов восславить его образный, красочный язык.

Штурман был черноволосым, худощавым и очень походил на пилота. Близнецами их назвать было нельзя, но братьями — вполне, хотя никакие близкие родственные связи их не объединяли.

— Можно было выразить ту же мысль гораздо пристойнее, — не сдавался Доминьи. — Мне бы не хотелось, чтобы понятие «корабль-матка» употреблялось столь буквально. — Он отстегнул ремень безопасности, встал и потянулся. — Ну, ладно. К делу. Будьте любезны, пригласите сюда Зерно Мятежа.

Пилот подмигнул и нажал клавишу на пульте.

— А я думал, мы покончили с метафорами... Лейтенанта Дюлейна в отсек управления, пожалуйста.

Капитан ехидно усмехнулся и, согнув руку, другой рукой стал массировать бицепс размером с ананас. Капитан был широкоплечим, мускулистым, у него были маленькие, зоркие глаза, лоснящееся лицо и волосы с проседью.

Штурман задумчиво насупил брови.

— Капитан, полагаю, что ваше определение не совсем точное. Нет нужды сеять на Меланже зерна мятежа. Судя по тому, что говорили лорды Порт и Кор, мятеж уже готов расцвести пышным цветом.

Капитан сердито зыркнул на штурмана.

— Чартс, я наивно предполагал, что совещание было тайным.

— Нет, сэр, — усмехнулся пилот. — Оно перестало быть тайным в тот момент, когда вы приказали Дирку подслушивать при помощи жучка, установленного в комнате переговоров. Соответственно и я поддался искушению.

— Уж против чего вы устоите, так только не против искушения, — проворчал капитан и снова уселся в кресло.

Сдвинулась крышка входного люка, и в отсек вошел молодой человек в жилете, штанах до колен, белых чулках и в башмаках с пряжками. Он был так похож с пилотом и штурманом, будто их произвела на свет одна мать. Но тот, кто решил бы, что это так и есть, ошибся бы: все дело было в их далеких общих предках.

Капитан, взглянув на вошедшего, выразительно вздернул брови:

— Дирк! Ты все слышал?

Дирк изысканно поклонился.

— Ваше желание — закон для меня, мой капитан.

— Лейтенант, будьте так добры, включите вентилятор, — попросил капитан. — Что-то душновато тут у нас.

— Разве здесь душно! Вот там... — Дирк потянулся и стал разминать костяшки пальцев. — Все вышло немножко не так, как мы рассчитывали? В том смысле, что лорд Кор явился с лордом Портом?

— Ага, от тебя это не укрылось, — обрадовано проговорил Доминьи.

— Мне показалось немного странным, что лорд Кор продвинулся с тех пор, как я батрачил в его поместье. Лорд тайный советник его величества и все такое прочее... Но чтобы он снизошел до беседы с капитаном торгового корабля? Ничего себе!

— Ах ты мой понятливый... — Капитан покачал головой. — Ну и как ты это расцениваешь?

Дирк сел на пол, обхватив руками колени.

— Если навскидку, я сказал бы, что пахнет жареным. Наши лазутчики сообщают, что мятеж просто-таки носится в воздухе. Правда, они помалкивают насчет воздуха в непосредственной близости от престола.

— Не исключено, что воздух возле престола чист. Хотя о чем можно судить наверняка, когда имеешь дело с царственными особами. Кто знает, что с его величеством? Ведь его никто не видел со дня коронации.

— Да, да. И, как мне помнится, вид у него был весьма затравленный. Бедняжка. — Дирк почесал за ухом. — Да и кто бы выглядел иначе при лорде Коре в должности регента? Но как бы то ни было, насчет мятежа ходят упорные слухи — настолько упорные, что наверняка они дошли и до лорда Кора. Вот потому он и явился — не запылился. Решил окончательно удостовериться в том, что мы не высадимся и не окажем помощь мятежникам, если дела пойдут из рук вон плохо.

— Не слабо, — кивнул Доминьи. — Немного поверхностно, но все-таки не слабо. Ну и что же все это значит в свете твоего задания?

— Они будут выслеживать нас с зоркостью ястребов, — без запинки ответил Дирк. — Каждый лорд выставит часового около своего радара. Как только я там появлюсь, сработает сигнализация, и ее вопль будет слышен в радиусе ста миль.

— Ну, ста — это ты, положим, загнул. Десяток миль — это ближе к истине, — рассудительно возразил Доминьи. — На наше счастье, согласно высочайшему соизволению лордов, на планете — только один космодром. Вот на него-то и будут устремлены алчные взоры василисков. И если мы высадим тебя подальше от него, есть шанс, что тебя не заметят.

Дирк покачал головой:

— Все основные события будут происходить в столице, в непосредственной близости от короля. Сто миль пешком — это не по мне, увольте. Но вы не переживайте. Я оторвусь от любой погони.

Капитан вздохнул и покачал головой:

— Как это ни прискорбно, тебе решать. Лично я предпочел бы высадить тебя вдалеке от столицы.

— А я позволю себе усомниться в правильности такого выбора, — сухо проговорил Дирк.

Капитан свирепо зыркнул на него, но не смог удержать улыбки.

— Может быть, ты и прав. Одному Господу известно, как бы я хотел оказаться на твоем месте, но у тебя преимущество — молодость. А как ты расцениваешь то, что теперь тут запретили, назовем это так — туризм?

— Из кожи вон лезут, верно? — Дирк угрюмо усмехнулся. — «И чтобы больше никаких “случайных” рекогносцировочных полетов» — так он сказал? А потом еще ввернул насчет того, что ему понятно законное любопытство членов экипажа к планете, с которой ведется столь интенсивная торговля, и все же он категорически против высадки. Думаете, он что-то подозревает?

Доминьи пожал плечами.

— Ты его лучше знаешь. Что он может подозревать?