– Барутта!

И тут же, не говоря больше ни слова, бросился душить Орланду ан-Криталь. Увы. Не получилось. Волшебница уже проснулась и послала в Ника чудовищный заряд магии. Волшебника отнесло в противоположный конец комнаты. Женщина встала с кровати и подошла к нему.

– Тварь! – прошипел Ник.

– Зачем так кипятиться, милый, – пропела Орланда. – Тебе ведь было приятно этой ночью?!

– Ненавижу!

– Да неужели? А вот твое тело не разделяет этого мнения! – улыбнулась Орланда, играя ручкой в районе чуть пониже живота Ника.

– Ну и что, – не сдался колдун. – Так же я прореагировал бы на любую деревенскую девку! А ты – тварь! И эта ночь ничего не значит! Теперь-то я буду начеку!

Орланда рассмеялась.

– Теперь уже поздно, милый! Ты выпил настойку, и я могу управлять твоим желанием. Но и это не так важно. Просто я пошлю это видео твоей жене. Как ты думаешь, что она сделает?

Никогда еще Ник не хотел так убить женщину!

– Ненавижу!

– Вот-вот. И Тина тоже тебя возненавидит! Видео я отправлю ей в любом случае. Так что думай, стоит ли сопротивляться удовольствию. Еще на несколько дней ты мой. А потом – посмотрим.

Орланда еще раз исполнила партию издевательского смеха и выплыла из комнаты, прямая, как мачта корабля. Ник медленно сполз по стене. Вэл не простит. Определенно не простит. Хоть она и говорит, что не ревнива, но так говорят все женщины аккурат до первой измены. На словах-то они все добренькие, а вот на деле… Он представил, что сделает его милая жена, когда доберется до него, – и волшебника (заметим, очень неслабого волшебника) затрясло, как в лихорадке. Вэл не будет разговаривать. Она просто оторвет все, что болтается или стоит. Одна надежда – что она чуть-чуть остынет ко времени их встречи. Но надежда, честно говоря, дохлая. Если она и не будет отрывать, то придумает что-нибудь похлеще. Фантазия у нее, как и у всех биологов, очень живая. И особенно – в плане личной мести. Оскорбления Вэл прощать не умела. Ник всерьез задумался об иммиграции куда-нибудь подальше, в неразвитый мир, где его вычислить – как иголку в стоге сена. И пусть этот мир находится на другом краю света!!!

Я насвистывала какую-то песенку. Жизнь была прекрасна и удивительна. Вот уже второй день я отдыхала. То есть не отдыхала, а усердно проводила обряд превращения обычной чешуи в грозный магический амулет. По счастью, этот ритуал был долгим, однообразным, занудным, но не требовал много сил. И я наслаждалась спокойствием. Даже час отдыха в мире эльфов стоил целого года в моем мире. Если ты, конечно, не страдаешь комплексом неполноценности. При взгляде на первого же эльфа все комплексы расцветали жгучим цветом. Красивые, умные, грациозные… У меня и сотой доли обаяния эльфиек не было. Ну и ладно. Ники меня и такую любит.

Орланда ан-Криталь влетела в кабинет к отцу.

– Папа, ты не мог бы отправить послание в мир эльфов?

– А самой что – слабо? – поморщился волшебник. Игр с баруттой он не одобрял и считал, что в постели все должно происходить только по согласию, без всяких травок и приворотов.

– Папа, но ты же уже один раз это делал, – заныла Орланда. – Тебе будет проще. И потом, неужели тебе не интересно, как она отреагирует на мое письмо?

– Еще и письмо? Какое?

– Вот это, – Орланда подала отцу надушенный конвертик.

Колдун вскрыл его, пробежал глазами и поморщился:

– Зря ты так.

– Знаю, что зря, папа, но я ничего не могу с собой поделать! Ник – мой и должен быть только моим!

– Ты уверена, что он к тебе даже просто подойти сможет после всего этого?

– Уверена, – кивнула Орланда.

А вот колдун в этом вовсе не был уверен. Сам он после такой пакости тоже мог бы подойти к «любимой» женщине, но только с одной целью – шею ей свернуть. И даже не сомневался, что Ник разделит его мнение.

– Хорошо, я отправлю письмо, но ты это зря затеяла.

– Пусть так. Отправляй. И я подожду у тебя ответа, хорошо?

Колдун устало кивнул. Пусть ждет.

– Тина, тебе опять письмо пришло, – порадовала меня Лирин.

Я только подняла руку, прося меня не беспокоить. Я как раз накладывала последнюю порцию заклинаний. Наконец все было готово, и я погладила чешуйку. Красота. Отполированная, она стала похожа на громадный изумруд с нанесенными на поверхность странными знаками. Лирин распорядилась, чтобы чешуйку оправили в золото и подвесили на цепочку – и она стала настоящим произведением искусства.

– Извини, Лирин. Что случилось?

– Можешь не извиняться, я все понимаю. Тебе письмо пришло.

– Да-а? А от кого?

– От того же самого.

– Верховный колдун прорезался, – покривилась я. – Как мило! Не успели по нему соскучиться! И чего он до меня домотался?!

– Тебе подсказать или сама дойдешь? – Лефроэль появился на пороге комнаты и ехидно оскалился во все три десятка зубов.

– Да уж как-нибудь, – съязвила я.

– Да, и тут еще видеоряд, – вспомнила Лирин.

– И это проигрывается?

Видео в исполнении волшебников напоминало штепсель розетки. Или специальное устройство для фумитокса. То, которое в розетку втыкают, только немного поменьше и поизящнее.

– И как этим пользоваться?

– Сперва письмо прочти, – предложила Лирин.

Я последовала совету подруги и развернула конверт. Передо мной тут же появилась в воздухе Орланда ан-Криталь. Изображение было таким качественным, что у меня руки зачесались. Пришлось сжать их в кулаки и перетерпеть.

«Дорогая Тина, – начала она, ехидно скалясь. – Я очень рада сообщить вам, что вы можете возвращаться в свой мир и не тревожить нашу скромную ассамблею своим неотесанным присутствием. Вам больше не требуется выручать вашего мужа. Он вполне доволен и счастлив. И даже согласился сделать мне ребенка. Думаю, что скоро он присоединится к вам. Если вы мне не верите, прошу вас посмотреть запись. Это убедит вас. Разумеется, я сказала вашему мужу, что вы его ждете в мире эльфов, и рассказывала обо всех ваших похождениях. Он тоже передает вам привет и обещает скоро быть дома. Как только мой тест на беременность даст положительный результат.

Искренне ваша, Орланда ан-Криталь.

P.S. Жду ответа, если вы пожелаете его послать».

Больше всего я сейчас желала послать не ответ, а саму Орланду. Туда, где тихо плещется вода, то бишь в унитаз и поглубже! Но кое-как справилась с собой. Пореветь я еще успею. И мама мне всегда говорила: главное в человеке – осанка. Умение гордо держать голову при любых обстоятельствах. Не важно, внешне там, внутренне, будь тебе хоть как тошно – все равно улыбка и осанка. Чтоб все враги от злости поудавились – мол, как это так: я ей пакощу, пакощу, а она все улыбается?! Может, это она мне пакостит? Надо сказать, что мамочка так иных «друзей» до нервного тика доводила. Мне до нее было еще далеко, но Орланда заставит меня упражняться в данном искусстве.

– Давайте посмотрим видео? – спокойно предложила я. Надеюсь, что спокойно. Во всяком случае, Лирин подняла брови. Интересно, а что она хотела увидеть – мой обморок? Или угрозы в адрес Орланды?! Зря. Если все окажется правдой, я и без угроз эту тварюшку на клубки перемотаю и варежки свяжу.

Лефроэль подошел к окну и воткнул устройство в ранее не замеченное мной гнездо. Окно тут же стало чем-то вроде телеэкрана, а на нем заизвивались две фигуры. Несколько минут я внимательно смотрела на них, потом кивнула. Это Ники. Точно. Что ж, надо вежливо ответить.

Орланда ан-Криталь дернулась, когда в воздухе появилось изображение Тины. На этот раз женщина была одета в какое-то воздушное эльфийское платье, делавшее ее еще красивее. Но держалась прямо и надменно.

«Дорогая моя Олечка», – теперь уже в голосе Тины прослеживались нотки ехидства. Орланда не знала, как тяжело ее сопернице досталось и это язвительное спокойствие, и легкая улыбка, и осанка королевы. Но что еще могла сделать оскорбленная женщина? Можно проиграть, но нельзя позволить врагу издеваться над тобой.