— Я знал, Эм, что когда-нибудь ты придешь к тому же образу мысли, что и я, — самодовольно сказал Альтал.

— Что-то я не совсем понимаю, — сказала Андина.

— Это старый спор, маленькая принцесса, — объяснил Альтал. — Эмми учила меня, что правда, справедливость и мораль — это хорошо; я же предложил научить ее лгать, плутовать и воровать. Похоже, я ее обогнал.

Двейя пожала плечами.

— Не важно, главное, чтобы сработало, — сказала она. — А теперь нам нужно, чтобы экзарх Алейкон продолжал видеть во сне Нагараш. Давай вернемся в храм, брат Бхейд. Мне необходимо выяснить, кто принимает решения от лица Черной Рясы теперь, когда Алейкон недееспособен. Мне нужно знать о нем все, что ты сможешь раскопать, это поможет мне подтолкнуть его к тому, чтоб вызвать Эмдаля и .Юдона. Я хочу, чтобы эти двое оказались в Магу как можно скорее.

— Его зовут Эйозра, Альтал, — в тот же вечер доложил Бхейд, вернувшись назад в дом графа Баскоя. — Он один из скопасов в ордене Коричневой Рясы и копается в разных мелочах… и цифрах. Вся остальная иерархия ненавидит его, потому что он постоянно отыскивает в их бухгалтерских книгах всякие несоответствия. Он высок, очень худ и бледен, как призрак.

— Звучит неутешительно, — сказал Альтал. — Обычно счетовод не обладает такой властью.

— Скопас Эйозра заведует казной ордена Коричневой Рясы, Альтал, — сказал Бхейд, чуть улыбнувшись. — В религиозном ордене, где господствует жадность, правила навязывает тот, у кого в руках кошелек.

— Ты прав. Как ты думаешь, что может вынудить его позвать на помощь?

— Вероятно, чья-то расточительность. Если Двейя сможет подтолкнуть Алейкона к тому, чтобы потратить кучу денег, Эйозра, скорее всего, придет в ярость.

— Я поговорю об этом с Эм, — пообещал Альтал. — Уверен, она что-нибудь придумает.

— Кажется, он приходит в себя, Эм, — доложил Альтал, когда они с Элиаром вернулись в Дом. — Занять его чем-нибудь — это, вероятно, лучший способ справиться с его проблемами.

— Это лучше, чем бить его об стену, — согласилась она.

— Ты действительно это делал, Альтал? — спросил Элиар.

— Не сильно, — ответил Альтал. — Я просто хотел привлечь его внимание. Во всяком случае, брат Бхейд говорит, что нам нужно расшевелить некоего скопаса Эйозру. Он держит в руках казну ордена Коричневой Рясы, да к тому же ужасный скряга. Кажется, Бхейд полагает, что внезапный приступ расточительности у экзарха Алейкона может заставить скопаса Эйозру немедленно бежать за помощью к остальным экзархам.

— Может, подреставрировать мой храм? — предложила Двейя.

Альтал с сомнением пожал плечами.

— Может быть, — сказал он. — Думаю, это зависит от того, что у тебя на уме, Эм.

— Реставрация алтаря как-то сразу приходит на ум. Когда-то в старые добрые времена мой алтарь был покрыт золотом. Но когда Коричневые Рясы оккупировали мой храм, они содрали всю позолоту. Если бы я внушила Алейкону идею вернуть позолоту на место… — она не договорила.

— Насколько я помню, алтарь там довольно большой, — сказал Альтал. — Понадобится уйма золота, чтобы покрыть его заново, так?

— Да, без сомнения — по крайней мере несколько тонн.

— Послушаем, что скажет на это Бхейд, но мне кажется, это будет удачный трюк, Эм. Узнав о такой растрате золота из казны ордена Коричневой Рясы, скопас Эйозра будет вне себя от гнева и, вероятно, со всех ног бросится за помощью.

— Арган так или иначе сконцентрировал свои силы на этих прибрежных городах: Эньи, Атал, Пелла и Бхаго, — доложил сержант Халор, когда примерно через неделю они все собрались в башенной комнате. — Он разослал агитаторов вверх по реке от Атала до Лейды и по суше от Бхаго до Дейла, чтобы они сеяли смуту среди крестьян в этих районах.

— Как ты думаешь, сколько пройдет времени, пока он не начнет свой поход на Магу? — спросил Бхейд.

— По крайней мере пара месяцев, — ответил Халор. — Он не торопит события. Арган — это человек совершенно другого толка, чем Пехаль или Гелта. Он очень осторожен. Однако я считаю, что нам необходимо ускорить приезд обоих экзархов. Насколько я заметил, церковники много болтают прежде, чем принять решение, — я не хотел никого обидеть, брат Бхейд.

— Все в порядке, сержант, — отозвался Бхейд. — Мы и впрямь частенько бываем не в меру болтливы. Может быть, это попытка избежать принятия решений как таковых. — Он посмотрел на Двейю. — Впрочем, сержант, наверное, прав. Думаю, мы действительно должны ускорить приезд экзархов Эмдаля и Юдона. Им предстоит принять важные решения, а Арган уже на подходе.

Двейя поджала губы.

— Я кое-что подправлю в воспоминаниях некоторых людей, а затем Элиар сможет провести экзархов через Дом и доставить их в Магу. Сейчас мы только обозначаем время. Мы не можем принимать решения, пока Эмдаль и Юдон не добрались до Магу.

— Чернь под предводительством Аргана толпой направляется вверх по реке из Эньи в сторону Лейды, — доложил на следующее утро сержант Халор. — Они движутся не слишком быстро, но продолжают идти в заданном направлении.

Что же их задерживает? — спросил Элиар.

— В основном мародерство. — Лицо Халора помрачнело. — Распущенная и недисциплинированная армия в таком краю, где есть города и поселки, — это самый лучший из известных мне способов достичь своей цели без всякого войска.

— Разве не вы как-то сказали, что глупый враг — это подарок богов? — хитро прищурился Элиар.

— Может, я и сказал это, Элиар, но меня это по-прежнему раздражает. Это непрофессионально.

— Они уже оставили позади себя Бхаго и направились в сторону Дейла? — спросил Альтал.

Халор отрицательно покачал головой.

— Они все еще грабят Бхаго, — ответил он. — Прежде чем крестьяне догадаются покинуть город, кто-нибудь обязательно устроит пожар.

Бхейд с изумлением посмотрел на сержанта.

— Так вот почему разграбленные города всегда сжигаются? — спросил он.

— Конечно, брат Бхейд. Я думал, что это общеизвестно. В азарте грабежа человек даже не подумает о том, чтобы покинуть город, пока пламя не начнет поджаривать ему пятки. Пожар — единственное средство заставить армию двигаться дальше после того, как она вошла в город.

— Об этом не беспокойся, Альтал, — сказала Двейя.

— Но числа-то не сходятся, Эм, — возразил он. — Посланцу Эйозры понадобится несколько недель, чтобы добраться до храма Черной Рясы в Дейке, и еще больше, чтобы доехать до Кейвона. Если Эмдаль и Юдон прибудут в Магу завтра утром, у Эйозры возникнут очень сильные подозрения.

Она вздохнула, закатив глаза к небу.

— Прошу тебя, не делай так, Эм, — пожаловался он.

— Тогда перестань говорить такие банальные вещи, милый. Я знаю все, что касается течения времени, и уже позаботилась об этом. Мы давным-давно изменяем время и расстояния, так что тебе пора бы уже знать, что мили и минуты означают только то, что желательно мне. Никто ничего не заметит, Альтал, так что перестань волноваться.

— Хорошо, Эм, — сдался он, — как скажешь. Алейкон по-прежнему видит во сне кошмары?

— Время от времени. Нам нужно, чтобы он был мил и податлив, когда Эмдаль и Юдон начнут выносить какие-либо решения.

— Что за решения?

— Смотри, Альтал. Смотри и учись.

Экзарх Эмдаль был полноватым священником с глубоко прорезанным морщинами лицом и хриплым голосом. Он и экзарх Юдон прибыли в Магу в один из промозглых дней под вечер и немедленно отправились на совещание с участием скопаса Эйозры и других высокопоставленных церковников Коричневой Рясы.

— Он силен как бык, папочка, — сообщила Лейта. — Никто в храме ему не указ, к тому же, по-видимому, ему известно много такого, чего он знать не должен.

— Наш орден специализируется на сборе информации, — объяснил Бхейд. — Почти все, что происходит в мире, не ускользает от внимания моего экзарха. Мне говорили, что в крайних ситуациях он склонен принимать жесткие решения. Думаю, нам придется быть с ним весьма осторожными.