— Во-первых, успокойся и перестань дергаться. Во-вторых, я ничего не поняла. Какая встреча? Какой Артур? Какой подельник? — пожав плечами, лениво произнесла Паникушина. — Будь любезен, изъясняйся, пожалуйста, более вразумительно.

Пришлось Вадику сесть на картонный ящик с какой-то кухонной утварью и подробно рассказать про объявления, про телефонные звонки, про кляссер в бордовом переплете и про Артура, который продает коллекцию Дининого отца.

— С чего ты взял, что Артур связан с гадалкой? — выслушав его, спросила Маруся.

— Это обычная конспирация, — уверенно сказал Вадик. — Представь себя на месте госпожи, тьфу, какая она госпожа… в общем, на месте воровки. Неужели ты станешь сама рисковать и предлагать первому встречному ворованную вещь? Ты сначала пошлешь на разведку мальчика на побегушках, ну, например, Пузыря. Ведь так?

— Зачем?

— Как зачем? Чтобы убедиться, что покупатель не милиционер и что в кустах не прячется группа захвата.

— Не знаю. Не могу представить себя на месте воровки.

— Не можешь представить — не надо. Просто рассуждай логически. Девяносто девять процентов, что Артур продает коллекцию Динкиного отца! — выпалил Вадик и стал загибать пальцы на руке, перечисляя доказательства своей правоты: — Во-первых, его кляссер в редкостном переплете из бордовой кожи, как у Динкиного отца. Во-вторых, Артур не предложил коллекцию ни в нумизматический клуб, ни в антикварный магазин, значит, он боится показывать свой паспорт. В-третьих, Артур не знает, есть ли в коллекции империал, сабляница и серебреник или их там нет, а раз ему неизвестны такие важные детали, значит, это не его коллекция. Логично? Вот ты, например, работаешь в этом киоске. — Вадик обвел рукой тесное помещение. — Ты в него приходишь почти каждый день и знаешь, какой товар у тебя здесь есть, а какого нету. Так и с коллекцией должно быть, верно?

— Ну, допустим, что ты прав, — вмешался в разговор Никита. — Если ты уверен, что Артур принесет ворованную коллекцию, то почему бы не пойти в милицию и обо всем не рассказать? В конце концов, каждый должен заниматься своим делом, пусть продавец торгует, школьник учится, а сыщик ловит преступников.

— Ты меня невнимательно слушал, — удрученно покачал головой Вадик, чувствуя, как уходит время. — Я сказал, что уверен только на девяносто девять процентов. Есть один процент, что я не прав. Вдруг окажется, что Артур получил коллекцию в наследство от своей прабабушки? Ну, обращусь я в милицию, и что получится? Получится, что я подставлю невиновного человека, да и сам буду выглядеть как самый настоящий дебил. Нет, сначала надо самим во всем разобраться.

— Ты говоришь глупости. Это какой-то детский сад, игра в казаки-разбойники. Даже слушать противно, — капризно сказала Паникушина. Вадик посмотрел на часы и воскликнул:

— Маруська, мы теряем время!

— Отстань, я никуда не поеду. Сегодня я занята. Через час встречаемся с мамой, и мы идем покупать мне шубу.

— Что ты говоришь?! Опомнись! На дворе лето, жара под тридцать градусов, а ты мечтаешь о шубе! Это полный улет!

— Ситников, ты — босяк, пещерный человек, — высокомерно заявила Паникушина. — Все цивилизованные люди покупают шубы летом, а босоножки — зимой. Потому что это выгодно. Сегодня единственный день, когда в меховом салоне распродажа, цены снижены на сорок процентов. Я присмотрела там одну миленькую лисью шубку и не собираюсь упускать ее из-за тебя.

Вадик едва не задохнулся от возмущения, он даже побледнел. Посмотрев по сторонам, словно подыскивая свидетелей этого коварства, он обратился к Никите:

— Нет, ты слышал? Ты слышал, что она сказала? Она сказала, что не собирается упускать шубку из-за меня! Из-за меня! Будто это у моей бабушки украли все сбережения! Будто это я посоветовал Динке обратиться к гадалке-воровке!

— Ой, ладно, не тарахти, ты мешаешь мне работать, — недовольно сказала Маруся и обратила все свое внимание на покупателя, который просунул в окошко деньги и попросил продать ему телевизионную антенну.

Но Вадик не мог остановиться и продолжал возмущаться:

— Да если бы я не обещал Динке найти украденные вещи, я бы сейчас лежал дома на диване, щелкал орешки, пил холодную газировку и смотрел телик! Это полная пурга! Динка пошла в милицию! Ты собираешься в меховой салон! А мне что, больше всех надо, что ли?! Не хотите искать мошенницу — не ищите! Только не плачьте, если вас снова кинут, как последних лохов! — Он уже повернулся, чтобы выйти из киоска, но тут его остановил Никита.

— Не горячись, Вадим, — сказал он. — Ты встречаешься с Артуром возле «Орехово»? Если я не ошибаюсь, это где-то в районе Варшавского шоссе?

— Между Варшавским и Каширским, — уточнил Вадик.

— У меня есть кое-какие дела в том районе. Я могу на своей «девятке» подбросить тебя до «Орехово» и подождать, пока ты будешь разговаривать с Артуром. Если после встречи он поедет на машине, мы проследим за ним, а если он спустится в метро, то тебе и карты в руки. В общем, там видно будет.

— Класс! — обрадовался Вадик. — Ты меня здорово выручил, Никита!

— Хм, мне смешно вас слушать, — ухмыльнулась Маруся. — Как вы узнаете Лилю, если ни разу ее не видели?

— Сейчас самое главное — не упустить Артура. Надо проследить за ним и разведать, где он обитает. Потом мы с Динкой и Пузырем поедем туда и узнаем, встречается он с гадалкой или нет. Конечно, было бы проще, если бы ты, Паникушина, соизволила сейчас поехать с нами, но тебя ведь загрузили великосветские дела, у тебя на уме шубки, меха, салоны, — издевательским тоном сказал Вадик. — Завидую я тебе, Паникушина. Легко тебе живется. Сама ты от воровки никак не пострадала, а на друзей тебе наплевать. Свинство это с твоей стороны! Отстой и свинство!

— Фи, Ситников, ты грубиян, — жеманно произнесла Маруся и кончиками пальцев изящно коснулась висков. — Ах, не губи ты мою молодость и красоту. Я не желаю нервничать, от этого появляются преждевременные морщины.

— Ладно, Вадим, поехали, — сказал Никита, решительно вставая. — Только учти, — погрозил он пальцем подростку, — через два с половиной часа у меня важная встреча. Если ты за это время не успеешь уладить свои дела, — Никита беспомощно развел руками, — не взыщи, брат, я тебя оставлю.

— Успею! За два с половиной часа я все свои дела забабахаю! — почти пропел Вадик, выходя из киоска и направляясь к серебристой «девятке» Никиты.

Когда до места встречи осталось метров двести, Никита остановил свою машину и посоветовал Вадику:

— Если мы хотим следить за Артуром, то он не должен видеть тебя в моей тачке. Иначе никакой слежки не получится. Тебе лучше выйти прямо сейчас и дойти до метро пешком. А я припаркуюсь недалеко от выхода и буду ждать тебя в машине.

Вадик согласился и вышел из автомобиля. Через несколько минут он прохаживался по асфальтированной площадке возле станции метро «Орехово», отхлебывая холодную минеральную воду из пластиковой бутылки. Почувствовав на плече чью-то руку, он обернулся и увидел перед собой худощавого черноглазого парня с глянцевито-черными волосами. На его безымянном пальце синела татуировка в виде перстня.

— Ты Вадим? — спросил незнакомец. У него была модная прическа с прямой челкой на лбу — волосы так отросли, что закрывали брови. В руках он держал черный целлофановый пакет, в котором угадывались очертания большого альбома-кляссера.

— А ты Артур, — догадался Вадик.

— Если бы не твоя бутылка с газировкой, я бы тебя не узнал, — сказал продавец монет, пристально глядя в глаза Ситникова. — По телефону ты сказал, что тебе семнадцать лет, а выглядишь ты лет на четырнадцать. Зачем соврал?

— Я не врал. Мне на самом деле семнадцать, просто я хорошо сохранился для своих лет.

— Серьезно? — саркастично усмехнулся парень. — И как же это тебе удалось?

— Ем много овощей и фруктов, пью только минеральную воду. Синтетическую газировку типа «пепси» или «фанты» не употребляю. Занимаюсь спортом, в общем, веду здоровый образ жизни.