- Вот! – сказала она и склонилась, чтобы поправить чулок. Ткань закрыла ногу, защищая от холодного ветра. - Хорошо, что ты здесь, - пропыхтела Юки, выпрямившись и забрав свою сумку. – Я уже подумала, что тебя отстранили от уроков! Ты не отвечала, я уже подумала страшное.

- Прости, - сказала Кэти. – Я должна была написать ответ.

Юки покачала головой.

- Все так плохо? – она взглянула на дверь, а потом на встревоженное лицо Кэти. – Юу-сэмпая нет. Его отстранили?

Что-то теплое заставило девушек замолчать, и Юки вскрикнула от удивления. Танака радостно поприветствовал их, а потом она поняла, что он положил ладонь на ее плечо, чтобы оказаться между Юки и Кэти.

Юки взглянула на него, а он улыбался, от столкновения его очки съехали на кончик носа. Его темно-карие глаза сверкали, когда он взглянул на нее. Сколько раз она искала взглядом его глаза. Раньше они ходили в разные школы, но жили лишь в нескольких улицах друг от друга. Его глаза так же сияли, когда он проходил мимо ее дома в форме из детского сада, его соломенная шляпа сползала на макушку из-за волнистых волос. Его глаза так же сияли, когда его семья приходила на чай, чтобы их мамы могли обсудить начальную школу. Он корчил смешные рожицы, а она с трудом сжимала губы, чтобы мама не ругала ее за хихиканье. Когда никто не смотрел, хотя мама Юки и строго сообщала, что угощения – для гостей, он успевал стащить со стола последнее печенье для нее. Сейчас его волосы уже не были волнистыми, они были коротко остриженными и торчали, словно шипы, на голове, но сияние в глазах осталось все тем же. Он всегда был теплым, и это тепло передавалось ей при взгляде на него.

Конечно, он не все время веселился. Он много шутил в школе, но когда они шли домой со школы до этого и из Сунтабы, он был тихим, задумчивым, по глазам было видно его настроение. Она хотела не только этого тепла, она хотела погрузиться в океан его мыслей. Ей казалось, что все будет хорошо, пока он был рядом с ней.

Она пыталась не обращать внимания на тепло его руки на плече, потому притворилась, что возмущенно отпрыгивает.

- Нельзя так пугать людей с утра, Тан-кун! – сказала она, кутаясь плотнее в шарф. Он ведь не заметил ее реакцию? Она и хотела этого, и не хотела. Все было слишком сложно. Они всегда были вместе. Но как он к ней относился? Как к сестре, или он чувствовал то же, что и она? Она боялась разрушить все, боялась, что он отвернется от нее и выберет другой путь, а она останется одна, разбившись из-за потери. Юки побаивалась даже того, как серьезно это звучало, но так все и было с Танакой. Она не помнила времени, когда они не были вместе. Казалось, что его лоза обвивалась вокруг ее сердца, и ночью, когда она не смотрела, она расцветала сотней цветов.

- Я пугаю только любимчиков, - усмехнулся он, Юки спряталась за шарфом. Он должен чувствовать то же самое. Но, может, он относился к ней, как Юу Томохиро относился к той девушке из другой школы, Шиори. Юки не хотела оказаться в конце брошенной. Но и так она жить уже не могла. Это было больно.

- Грин, - растянул слово голос, Юки взглянула на друга Томохиро, обесцвеченного Ишикаву, кендоука, с которым он постоянно ходил. – Нужно поговорить насчет Юуто.

Юки замерла. Ишикава приносил проблемы. Но Кэти выглядела спокойной, она кивнула и отошла с Ишикавой в сторону, когда они вошли в гэнкан. Юки и Танака направились к полочкам первогодок, оставляя там свои пальто и шарфы.

- Надеюсь, все в порядке, - сказал Танака.

Юки кивнула, но сама была погружена в мысли, пока обувала школьные тапочки. Она говорила Кэти, что Юу был не обычным парнем: у него не было матери, он во многом отличался от обычного школьника. Он готовил сам, он легко показывал эмоции, а такого она больше ни у кого из парней не видела. Юки взглянула на спину Танаки, который согнулся, чтобы обуться. Она знала, что Танака был в этом плане обычным. Он смущался, когда Юки вызывала его из класса. Он бы хотел быть единственным, что будет вызывать ее,… если он чувствовал то же самое. Юки вздохнула, сунув туфли на полочку и взяв сумку с учебниками. Кэти все еще говорила с Ишикавой, и Юки задела Танаку плечом.

- Похоже, у них серьезный разговор, - сказала она. – Пойдем в класс?

- Да, - в колонках прозвенел звонок. Кин-кон-кан-кон. Он напоминал колокольный звон собора в Англии. Юки вспомнила и о другой причине. Танака хотел попасть в университет в Нью-Йорке. Он оставит Японию надолго? Останется там и найдет себе жену-иностранку? Юки прогнала эту мысль. До выпуска еще два с половиной года, им хватит времени, чтобы понять, что они значат друг для друга, если Юки поймет, как ускорить отношения, плетущиеся шагом улитки.

Юки опустила сумку на стол, Танака приветствовал своих друзей, раз за разом повторяя:

- Охайо.

Она нервно сжала ремешок сумки, она все еще слышала, как жарятся в масле креветки, как масло шипит на сковороде, а за окном кухни встает солнце. Она не хотела упускать шанс, только не теперь.

- Нэ, Тан-кун, - начала она.

Он посмотрел на нее, очки съехали на кончик носа. Она хотела дотянуться и поправить их.

- Нани? – спросил он.

- Я… - она прочистила горло. Это не должно быть так сложно. Просто спроси его. – Я переборщила с порцией для обеда, - рассмеялась она. – Может, присоединишься ко мне, скажем, на крыше? – Танака уставился на нее, она ощутила назойливое желание спрятаться под стол. – Знаю, твоя сестра опять принесет онигири, - добавила она, пытаясь звучать как обычно. – Потому я сделала эби, которые ты любишь.

Он раскрыл рот, но не издал ни звука. Через миг он кашлянул.

- Это… Я бы… то есть…

- Ичиру! – послышался вопль, по спине Танаки хлопнул другой парень, а потом обхватил его руками за шею. Танака склонился от его веса вперед, и тот парень чуть не упал на пол через голову Танаки. Двое других парней рассмеялись и схватились за высокого Такеши, выпрямляя его вместе с Танакой. Один из парней поправил Танаке очки. – Ты забыл, что сегодня тренировка по бейсболу, - пропел Такеши. – Нет времени на свидания.

Щеки Юки вспыхнули, как и у Танаки.

- Все совсем не так, - пролепетала она.

- Народ! Она – мой лучший друг, - заявил Танака, слова жалили, хотя Юки понимала, что он не это имел в виду. Впрочем, и это уже было достижением, ведь парни и девушки редко выставляли напоказ дружбу в Японии. Потому парни над ним и подшучивали. Но это ведь не только дружба, верно?

«Прошу, - думала Юки, - пригласи меня».

- Успокоились! – Сузуки-сенсей со стуком открыл раздвижную дверь кабинета, Юки упустила шанс. Они встали у парт, поклонились учителю, хором прокричав приветствие. Юки сунула сумку под парту себе на ноги, чувствуя прикосновение холодной кожи. Как же можно было забыть о тренировке? Она вздохнула, чувствуя, как из ее сумки пахнет эби из бенто.

Она поглядывала на лицо Танаки, а он переписывал слова с доски.

«Я же здесь, - подумала она. – Ты не видишь меня?»

- Изанами? – черное одеяние Изанаги развевалось вокруг него, он шел по мосту, но не мог отыскать ее, ками в белом, что помогла ему справиться с нагината в том хаосе теней. Он не ожидал такой силы в ней, тут он спорить не мог. Она выглядела дерзкой и сильной, ее глаза сверкали идеями, но она была такой хрупкой и маленькой, тонкой и безобидной. Она не прекращала рисовать с той ночи, когда на небе зажглись светлячки, когда земля выступила из волн чернил.

У нее постоянно возникали новые идеи, которые она сначала рисовала на земле стебельком тростника, а потом уже золотыми чернилами на лезвии копья. Но она рисовала так много, что ему приходилось часами добираться до нее с одного края мира на другой. Мост поднялся высоко в небеса, его выталкивали острова, которые она нарисовала, и с вершины моста мир казался крошечным. Лезвие нагината отсюда больше не достанет до чернильных вод.