— Ты вроде бы говорила, что он купец, — заметил юноша.

— Он и овец разводит, — ответила Фэйли, заливаясь румянцем.

Может, ее отец бедняк, а никакой не купец, подумал Перрин. Непонятно, зачем ей это нужно, но, коли хочет, пусть себе притворяется купеческой дочкой. Смутилась Фэйли или нет, но упрямства у нее не убавилось. Перрин решил воспользоваться советом мастера Коутона:

— Не знаю уж, Фэйли, много ли ты увидишь. Думаю, там все фермы разграблены, да и какая разница, чем твой отец занимается. Но я все равно рад твоей компании.

Глаза девушки расширились от удивления. Она никак не ждала, что Перрин не станет с ней спорить, и от неожиданности почти растерялась. Совет Абелла оказался толковым. Теперь следовало договориться с Лойалом.

— Но я тоже хочу поехать с тобой, — возразил огир на предложение остаться. — Я здесь, чтобы помогать тебе.

— Слишком уж вы заметны, мастер Лойал, — заявил Абелл, а Тэм добавил:

— Мы должны привлекать как можно меньше внимания.

Уши Лойала огорченно обвисли.

Перрин поманил огир в сторонку и, сделав знак, чтобы гигант наклонился, прошептал ему на ухо:

— Я хочу, чтобы ты приглядывал за Аланной. — Лойал вздрогнул, но Перрин потянул его за рукав. При этом с лица Перрина не сходила широкая глуповатая улыбка. Ему очень хотелось, чтобы она выглядела правдоподобно. — Улыбнись и ты, Лойал. Пусть они думают, что мы говорим о какой-то чепухе.

Огир выдавил из себя неуверенную улыбку. Ничего, решил Перрин, и так сойдет.

— Айз Седай руководствуются только собственными соображениями, Лойал. Они ни с кем не считаются, и их поступки невозможно предугадать. А я уже по горло сыт неожиданностями. С меня хватит. Не думай, я не прошу тебя ей мешать — только примечай, что она будет делать.

— Славное порученьице, — криво усмехаясь, пробормотал Лойал, — вот уж удружил ты мне. А не лучше ли предоставить Айз Се дай делать то, что они считают нужным?

Проще всего было возразить на это, указав, что сами огир не стремятся предоставлять Айз Седай свободу действий. В огирских стеддингах невозможно направлять силу. Но Перрин не сказал этого — лишь молча посмотрел на Лойала, и тот вздохнул:

— Ладно, чего уж там. Я бы не сказал, что иметь с тобой дело… неинтересно. — Выпрямившись, он потер толстым пальцем переносицу и, обращаясь ко всем присутствующим, промолвил:

— Пожалуй, мне и впрямь лучше остаться. Здесь я, по крайней мере, смогу поработать над заметками, а то в последнее время работа над книгой совсем не движется.

Верин и Аланна обменялись взглядами, а затем обе посмотрели на Перрина. Догадаться, что у них на уме, было невозможно.

Вьючных лошадей решили с собой не брать. Вид их наверняка возбудил бы любопытство и толки о чужаках, прибывших издалека. Местный народ и в лучшие-то времена не любил пускаться в долгие путешествия.

Аланна наблюдала за тем, как они седлали коней, с едва заметной улыбкой. Возможно, Айз Седай полагала, что оставленные лошади и вьюки привяжут Перрина к старой лечебнице, а стало быть, к ней и Верин.

Но тут она, пожалуй, заблуждалась. С тех пор как Перрин покинул дом, ему частенько случалось обходиться без многого. Теперь ему хватит и того, что лежит в переметных сумах. Говоря откровенно, достаточно и содержимого карманов и поясного кошеля.

Подтянув подпругу Ходока, Перрин выпрямился. Верин следила за ним с таким видом, будто знала, о чем он думает, и это знание ее удивляло.

Плохо было, когда такое исходило от Фэйли, а уж от Айз Седай — во сто крат хуже. Похоже, ее сбивал с толку увязанный в скатку молот. Не худо, конечно, что ее хоть что-то может озадачить, но юноша предпочел бы вовсе не привлекать к себе ее внимания. И чем, спрашивается, может заинтересовать Айз Седай молот?

Поскольку было решено брать с собой лишь верховых лошадей, сборы в дорогу не заняли много времени. Бурый мерин Верин был неказист и невзрачен, как и ее наряд, однако широкая грудь и крепкий крестец животного наводили на мысль о выносливости, возможно, не меньшей, чем у огромного серого жеребца Стража. Завидя второго коня. Ходок зафыркал, и Перрину пришлось успокаивать его, поглаживая по холке. Свирепый жеребец Томаса ничем не выдал своего желания подраться — он был слишком хорошо выезжен.

Мастер Коутон с интересом поглядывал на серого скакуна — боевые кони в здешних краях встречались нечасто — и одобрительно кивнул при виде мерина Верин. Для двуреченца он очень хорошо разбирался в лошадях. Не приходилось сомневаться, что это он подобрал себе и Тэму подходящих лошадок, может, и не вышедших статью, зато сильных, неутомимых и быстрых. Как только маленький отряд выступил на север, Гаул и Девы длинными стелющимися шагами обогнали всадников и скрылись в лесу. Правда, порой между деревьями мелькали серовато-коричневые тени — скорей всего, айильцы не хотели, чтобы их совсем потеряли из виду.

Томас и Абелл, держа наготове луки, ехали впереди, Перрин и Фэйли следом. Верин с Томасом держались позади. Перрину не очень нравилось, что Айз Седай буравит взглядом его спину. Интересно, догадывается ли она о волках? Бр-р-р. Даже думать о таком не хочется. По слухам. Коричневые сестры обладали знанием, неведомым другим Айя. Им были открыты тайны, дошедшие из глубины веков. Возможно, она знает, как, имея дело с волками, не утратить своего человеческого «я». Раз он не в состоянии отыскать Илайаса Мачиру, может быть, довериться ей? В конце концов, все, что она узнает, будет использовано на благо белой Башни, а значит, наверное, и в интересах Ранда. Одна беда — помощь Ранду не имела никакого отношения к тому, что он задумал сейчас. Да, что ни говори, а без Айз Седай было бы проще.

Ехали почти в полной тишине, нарушаемой лишь цоканием белок, стуком дятлов да птичьими трелями. Неожиданно Фэйли обернулась и сказала:

— Она не сделает тебе ничего плохого. — Голос девушки звучал мягко, но темные глаза горели.

Перрин изумленно заморгал. Кажется, Фэйли собралась его защищать! От Айз Седай! Нет, никогда ему не научиться ее понимать. Порой она сбивает с толку не хуже любой сестры из Белой Башни.

Из Западного леса спутники выехали примерно в четырех-пяти милях севернее Эмондова Луга. Солнце стояло уже высоко над деревьями. Между всадниками и ближайшими огороженными полями ячменя и овса, табачными посадками и сенокосными лугами лежало открытое пространство с редкими купами деревьев. Но странно — на полях не было видно работавших людей, да и над крышами видневшихся за полями фермерских домов не поднималось ни дымка. Перрин знал всех тамошних хозяев — ал'Лорасов, владельцев двух самых больших домов, и Бастерсов, живших в остальных. Народ все больше серьезный, трудолюбивый — давно бы им пора приняться за работу.

На опушке появился Гаул, помахал рукой и снова исчез за деревьями. Перрин подъехал ближе к Тэму и Абеллу.

— Может, не стоит пока высовываться из леса? — спросил он — Нас ведь шестеро верхами, трудно остаться незамеченными, — Так ведь нас, парень, и замечать-то некому, покуда мы держимся в стороне от Северного Тракта, — возразил мастер ал'Тор. — Близ леса почти все фермы заброшены. И кроме того, нынче даже на соседнюю ферму никто не поедет в одиночку, так что теперь и десять человек увидеть не диво. Правда, наши предпочитают ездить не верхом, а на подводах — ежели вообще ездят.

— Даже не прячась по лесам, мы только-только поспеем к Сторожевому Холму до темноты, — сказал мастер Коутон. — По дороге было бы чуток быстрее, но там запросто можно нарваться на патруль Белоплащников. Тэм кивнул:

— Зато на этом пути нам встретятся друзья. Около полудня можно будет остановиться на ферме Джака ал'Сина. Пусть лошадки отдохнут, да и сами ноги разомнем. Ехать-то придется, пока хватит света, чтобы видеть дорогу.

— Ну, света-то хватит, — рассеянно откликнулся Перрин. Ему света всегда было достаточно. Он обернулся назад и присмотрелся к заброшенным фермерским домам. Заброшенным, но не сожженным и, насколько он мог видеть, не разграбленным. Окна и те не были разбиты, в некоторых даже занавески висели. Троллоки обычно жгли и крушили все подряд, а пустые дома словно сами напрашивались на разгром. Поля заросли сорняками, но и они не были вытоптаны.