– Оставь моего кучера, иначе я буду стрелять!

Изумленный мужик тотчас выпустил жертву и со страхом воззрился на пистолеты.

– Барышня, Господь с вами, это же брат Степана! – удивленно воскликнула Дуня.

Сбиваясь и торопясь, она рассказала, что Егор, старший брат Степана, был отпущен барыней на оброк. Он нанялся ямщиком на почту и теперь вез в Петербург уланского офицера. И надобно было им в тот же момент сделать остановку с другой стороны дороги. Офицер тоже вздумал наведаться в лес. Узнав Степана, Егор бросился обниматься с братом, а Вера приняла его за разбойника.

Когда дело разъяснилось, все долго хохотали, и проезжий офицер тоже смеялся, покручивая усы и с интересом поглядывая на грозную барышню. Лишь она не смеялась, а мрачно укладывала пистолеты в ящик.

«Куда мне в монастырь? Человека чуть не убила! Да и разве можно идти в монахини от тоски? Или убегая от жизни? Нет, верно, и туда мне дорога заказана!» – горестно думала несчастная княжна, провожая взглядом убегающие версты.

В доме Браницкой на Тверском бульваре царила непривычная тишина. Три дня по возвращении Веры из деревни дом кипел страстями. Князь принимал гостей, прибывших на свадьбу, и отправлял их восвояси разочарованными. Вольская поначалу весьма гневалась и хлопнула дверью, сказав, что Вера ни на что не годна. Однако после появилась, чтобы разъяснить происшедшее.

Теперь, оставшись одна, юная княжна с содроганием вспоминала свои первые дни в Москве. Уже у Тверской заставы она почувствовала ужас от мысли, что ее ждет. Едва Вера очутилась на пороге дома, как навстречу ей выбежал… Сашка.

– Саша! – воскликнула девушка. – Ты здесь? Но как?

Она бросилась обнимать и целовать братца. Сашка отвечал, но в жестах его была некоторая принужденность.

– Князь прислал за мной и за маменькой. На свадьбу твою, Вера, позвали сюда.

– Как? – еще более обрадовалась Вера. – И маменька здесь?

Она была готова броситься поскорее в объятия Марьи Степановны.

– Нет, Вера. Она не вполне здорова, чтобы путешествовать. Но тебя благословила. Где же твой жених? Почему ты одна?

– Нет никакого жениха! – сердито ответила Вера.

– Но почему, Веринька? – услышала она знакомый голос и ахнула от удивления. Перед ней стояла княгиня Браницкая собственной персоной!

«Бедная мадемуазель Полетт!» – мелькнуло в ее голове. Княгиня тепло поцеловала девушку в лоб и распорядилась:

– Немедленно поднимайся в свою комнату: умываться, переодеваться, отдыхать с дороги. Все – после! А вы, mon ami, проявите терпение.

Сашка послушно кивнул. Одетый провинциальным щеголем, он жалко смотрелся в роскошных хоромах княгини. Чуткая Вера тотчас прониклась щемящей нежностью к братцу, потерявшемуся в чуждом ему окружении.

– А князь… батюшка здесь? – поинтересовалась Вера, прежде чем следовать за нагруженной Дуней в свою комнату.

Княгиня загадочно усмехнулась:

– Да, разумеется. Все ждут тебя с женихом. – И не утерпела, спросила: – Что Вольский, все чудит?

Вере не понравился этот вопрос. Она молча поднялась по мраморной лестнице наверх.

– После спускайся в гостиную, – вслед ей бросила княгиня.

Оказавшись в прежней комнатке, юная княжна задумалась: что сказать отцу? Как объяснить все матушке Вольского?

– Барышня, извольте перейти в вашу комнату, – прервала ее размышления невесть откуда взявшаяся Малаша.

Горничная княгини была почтительна, в глаза не смотрела. К своему стыду, Вера ощутила злорадное удовлетворение.

– Какую же? – спросила она. – Разве я не у себя?

– Нет-с. Позвольте вас проводить.

Вера лукаво переглянулась с Дуняшей, но не стала далее торжествовать и последовала за Малашей. Теперь ей отвели богатые апартаменты рядом с покоями княгини. Пожалуй, в прежней комнате было уютнее. Вера с грустью припомнила, как хорошо и покойно ей жилось в варваринском доме…

– Кто этот хорошенький барчук, что встретил вас в передней? – полюбопытствовала Дуня, принеся воды и взявшись за чемоданы.

– Это Сашка, мой брат, я тебе рассказывала… – рассеянно ответила Вера.

Она все не могла придумать, что ей делать далее, как жить…

Едва Веры умылась и привела себя в порядок, как в комнату ворвалась гневная Вольская и с порога приступила к делу:

– Почему он не приехал? Степан сказывал, ты без ведома Андрея покинула деревню. Объясни, будь любезна! – Она упала на стул. – Я не позволила даже лошадей распрячь, на них и примчалась.

Дуня бочком выбралась из комнаты от греха подальше.

– Он не хочет на тебе жениться? Почему? – язвила гостья Веру бесцеремонными вопросами. – Я своего сына знаю, здесь что-то зарыто. Ты передала мою просьбу?

– Да, – наконец выговорила княжна. – Андрей Аркадьевич не смог поехать: у него дела.

– Плевала я на его дела, – грубо возразила Вольская. – Что он ответил?

– Он не был готов ответить.

– Хандрит? Нездоров? – резко вопрошала Варвара Петровна.

– Вовсе нет, – спешила уверить юная княжна. – Мне кажется, ему хорошо в Варварине.

– А почему не женится на тебе? Что за блажь? Али напроказила?

– Я? – возмутилась Вера, готовая расплакаться под ее напором. – Да если хотите знать, ваш Андрей сам…

– Ты сказала ему, что я согласна на ваш брак? – перебила ее Варвара Петровна.

– Нет, – пробормотала Вера. – Я не сказала даже, что мое положение изменилось…

– Дура! – рявкнула Вольская и выскочила из комнаты, громко хлопнув дверью.

«Это лишь начало», – обреченно подумала юная княжна.

Однако объяснение с князем было куда спокойнее. Вере показалось, что он занят вовсе другим. Ревниво поглядывая за обедом на мирно воркующих супругов, будто никогда и не разлучавшихся, девушка убедилась, что отцу не до нее. Что ж, Браницкая теперь ей мачеха. Вера решила предоставить супругам привыкать к новой роли и занялась Сашкой. Бедный малый вовсе потерялся за роскошным столом. Он с тоской смотрел на столовые приборы и бесконечные смены блюд. По детской привычке она пихнула его под столом коленом. Сашка вздрогнул и укоризненно посмотрел на Веру. Девушка вовсе скисла.

Князь наконец обратил внимание на скорбно молчавшую дочь:

– Вот, Вера, уговариваю твоего названого брата экзаменоваться в университет. Учителей наймем, год придется посидеть за книгами, но это стоит того.

– Будешь жить у нас! – радостно подхватила Вера. – Непременно университет!

Сашка молчал, низко опустив голову. Едва отсидев обед, он попросил разрешения удалиться. Вера направилась за ним и нагнала его уже в комнате для гостей.

– Что с тобой, Саша? – Она силилась поймать его взгляд.

Юнец определенно был не в своей тарелке. Он наконец посмотрел на Веру и с грустью произнес:

– Я здесь не останусь.

– Отчего? – удивилась княжна. – Что же ты будешь делать?

– Вернусь в театр.

– Саша, но это невозможно! – возмутилась Вера.

Она так надеялась, что Сашка вновь будет рядом, как раньше.

– Отчего же? А если это мое поприще? – Глаза юноши блеснули наконец живым блеском. – У Антипа Игнатьевича без тебя дела вовсе плохо пошли, хотя князь уплатил неустойку. А я играю в комедиях, на меня ходят… Антип Игнатьевич уверяет, что у меня талант.

– Саша, – жалобно протянула Вера, присев на кушетку. – А как же я?

– А ты выйдешь замуж или уедешь в Петербург ко двору, князь сказывал. На что я тебе, Вера? Моя судьба – театр, это я уже знаю наверное. А ты все равно выйдешь замуж. Не за Вольского, так за кого-нибудь еще.

– Я в монастырь уйду! – вдруг вырвалось у Веры.

Сашка недоверчиво усмехнулся:

– Верно, шутишь?

– Не знаю! – слезливо ответила она. – Ну как я без тебя, подумай?

– Вера, ты княжна. А я кто? Провинциальный актеришко.

Они помолчали. Вера пыталась потрепать Сашку за вихор, но он уклонился. Не глядя на сестрицу, юноша проговорил:

– Попроси князя отправить меня в Коноплев поскорее, иначе Антип Игнатьевич вовсе разорится. И если хочешь для меня что-нибудь сделать, дай немного денег.