Марселла казалась словоохотливой, однако, когда Таня попыталась исподволь выпытать, кто до нее занимал каюту-люкс на верхней палубе, есть ли у Ансара официальная супруга (или супруги), имеются ли в его жизни другие женщины, служанка неизменно замыкалась и, тараща глаза, с лукавым удивлением отвечала: «Да откуда же я могу знать?!»

…Ужинала Таня обычно вместе с Ансаром. Порой шейх приглашал к трапезе и капитана (прочего экипажа «Пилар» для мультимиллионера, похоже, не существовало).

Капитан Магнуссон во время ужинов трогательно, словно дедушка, ухаживал за Татьяной и рассказывал бесчисленные занимательные истории из своей мореходной жизни.

Все ночи Таня проводила с Ансаром. Но, хоть каждое их соитие и заканчивалось вспышкой наслаждения, сказать, что она любит его, Таня пока не могла. Имелись на то причины. К примеру, он ни разу не произнес ни единого словечка о любви. К тому же восточный красавец был слишком закрыт, загадочен, далек от нее. Он практически не разговаривал с ней .

Тане буквально клещами удавалось вытягивать из него простейшие факты из его биографии. Однако согласно одному его рассказу выходило, что он с десяти лет учился в частной школе в Англии, согласно другому – получил образование в замке в Швейцарии. По одной версии, он закончил Гарвард и даже имеет степень Эм-би-эй; по другой – до сих пор числится студентом в университете австралийского города Перт, где вроде как изучает зоологию.

А Тане становилось все скучнее. Только тебе и развлечений: где-то на горизонте прошлепает встречным курсом грузовое судно да пронесется вдруг стая дельфинов. О каждом таком событии по бортовой трансляции немедленно торжественно извещал капитан Магнуссон или вахтенный офицер…

…Однажды после завтрака Ансар в одиночку сел в вертолет и куда-то отправился. Ни слова ей не сказал: куда, зачем, почему.

Татьяна как раз вышла к бассейну с коктейльчиком, а шейх на ее глазах хлоп, уселся, взлетел и унесся. Свинство, конечно. Настоящее мусульманское пренебрежение к женщине.

Зато… «Зато, – подумала она, – у меня совершенно развязаны руки. И я могу кое-что разузнать. Или, по крайней мере, попытаться».

Татьяна несколько раз бывала в каюте шейха. Его апартаменты находились на той же палубе, однако оказались еще больше, чем ее, и намного роскошней. Если в Таниной каюте, к примеру, червонным золотом блистали только краники в ванной и обрамление зеркал, то у Ансара золотыми (с хрусталем) были все светильники и люстры. Плюс – поручни кровати, ручки шкафов и секретеров. Словом, дикое барство и ничем не сдерживаемое дурновкусие. Правда, имелась в гостиной мультимиллионера и картина Моне – вариации на тему кувшинок: разумеется, подлинник.

Однако в жилище шейха Таня видела далеко не все. Гостиная, малая столовая, спальня – вот куда она была допущена. Во всех этих комнатах девушка не заметила ни одного личного предмета: никаких фотографий, бумаг, книг, дисков…

Но имелась в каюте восточного владыки дверь, за которую Тане ни разу не удалось даже заглянуть. Что там? Может быть, комната Синей бороды? Может, там – трупы безвинно убиенных ее предшественниц?

А если серьезно: Татьяна подозревала, что за дверью находится Ансаров кабинет, где он, видимо, и проводит целые дни. Вот там-то, думала она, есть и документы, и фотографии, и компьютер, которые, вероятно, могли бы пролить свет на то, чем занимается шейх.

Когда вертолет восточного владыки скрылся за горизонтом, Таня ушла с открытой палубы.

В коридоре, где проживали она и мультимиллионер, никого не было.

Она потрогала дверь Ансара. Разумеется, заперто.

Без всякой надежды вставила свою карточку-ключ в считывающее устройство – и, о чудо, замочек пискнул и вспыхнул разрешительным зеленым огоньком. Не веря в удачу, Таня толкнула дверь. Сердце взволнованно колотилось.

В огромной каюте она не заметила ничего нового. Тщательно убрано. Ни единого документа. Ни одной вещи не на своем месте.

Таня заглянула в ванную. Открыла огромный, до потолка, шкаф с золотыми ручками. Там на нескольких полках высились ряды флаконов – их были сотни. Самые разнообразные одеколоны, мужские средства для ухода за кожей лица, рук, ног, тела. Все – дорогущее, наилучших марок.

Может, Ансар все свое время проводит не в кабинете, а здесь, умащивая себя этими благовониями? Немудрено, что кожа у него нежная и гладкая-гладкая и всегда одуряюще вкусно пахнет…

Из лекарств в шкафчике имелось лишь два наименования: алка-зельцер и виагра. И – огромная коробка презервативов.

Татьяна прошла в гардеробную. Здесь тоже было на что посмотреть. Десятки, если не сотни костюмов: летних, весенних, зимних. Одних смокингов и фраков (Таня до сих пор не очень разбиралась, чем они отличаются) штук пятнадцать: от угольно-черных до красного и серебристого. Рубашек и туфель – вообще без счета. Имелась также типичная восточная одежда: целая коллекция белых и черных, шитых золотом халатов (или как они там называются?) и бурнусов. Вдобавок – несколько десятков восточных женских одеяний, включая паранджу.

Таня решила посмотреть на ярлыки: интересно, у каких модельеров одевается Ансар. Однако, к ее удивлению, ни единого не нашла. Ни на пиджаках, ни на смокингах, ни на рубашках. Видимо, все вещи были сшиты вручную, и Ансар запретил портным ставить на белье свои метки.

Что ж, имеет право.

Разбухший на аравийской нефти самодовольный червяк.

Татьяна впервые подумала о своем любовнике столь неприязненно. Что-то кончалось в их отношениях, не успев толком начаться.

Ладно, теперь главное, зачем она явилась в апартаменты шейха.

Таня подошла к двери кабинета.

Толкнула – заперто.

И тут увидела замок: точно такой же, как на двери ее каюты. Недолго думая, вставила в него карточку– ключ.

Но… увы. Устройство отозвалось противным писком и высветило красную лампочку. Татьяна попробовала еще раз – результат тот же.

Что ж, значит, не судьба. Тайна личности шейха и его дел по-прежнему оставалась за семью печатями.

Ансар вернулся только к вечеру.

Как обычно, в столовой накрыли ужин на двоих.

Шейх ел молча, лицо его было суровым, а в тот момент, когда Таня меньше всего ожидала, он устремил на нее пронзительный взгляд своих магнетических глаз, от которого ей сразу стало неуютно, и резко спросил:

– Ты на кого работаешь?

Кровь прихлынула к Таниному лицу. Она ошеломленно переспросила:

– Что?!

– Ты на кого работаешь?! На американцев?!

В голове пронеслось: «Нет, я, наверное, никудышная разведчица. Вся покраснела, руки задрожали, пульс сто двадцать!.. Ну еще бы, от таких обвинений!.. Отрицать, надо все отрицать!..»

Она откинулась в кресле, скрестила руки на груди.

– Ты с ума сошел!

– Или ты работаешь на русских?

– Ансар, у тебя паранойя!

Садовникова гневно встала, швырнула льняную салфетку на стол. Направилась к выходу.

– Зачем ты лазила в мою каюту? Зачем пыталась проникнуть в кабинет?

Ах, если обвинения только в этом… Тут она успела подготовиться…

Она круто развернулась, возвратилась к столу. Опершись на него руками, приблизила лицо к лицу восточного красавца. Мягко проговорила, почти пропела:

– Ансарчик!.. Милый мой!.. Ты ведь сам в этом виноват! Ты же ничего мне о себе не рассказываешь. Я ничегошеньки о тебе не знаю. А я – женщина. Я хочу знать как можно больше о своем любимом… Прости меня за эту вылазку… Прости, что этим я оскорбила тебя…

И она покаянно склонила голову и погладила его по плечу.

Мультимиллионер заметно смягчился. Пробормотал:

– Еще одна подобная выходка – и я прикажу сбросить тебя с вертолета в океан.

По яростно сверкнувшим глазам Ансара Таня поняла, что это совсем не пустая угроза. Такой – может. Причем без всяких сожалений.

…Этой ночью Татьяне самой пришлось быть милой, активной, любящей. Она покрыла все тело Ансара тысячью поцелуев. Своими ласками довела его до бурного оргазма – и заснула в его объятиях, чувствуя себя проституткой…