Ростом она почти не уступала Габриелю. У нее были длинные прямые светлые волосы и большие голубые глаза. Ее кожа была безупречно гладкой. Ее фигура отличалась худощавостью манекенщицы, за исключением весьма большой груди, которая тоже имела красивую форму. На женщине были высокие, до колена, черные замшевые сапоги на высоком тонком каблуке, черная шерстяная юбка-карандаш и бледно-голубой кашемировый джемпер, соблазнительно обнажавший ее белые, как алебастр, плечи.

Она была красива. Держалась властно и уверенно. Мельком взглянув на Джулию, крепко обхватившую руку Габриеля, женщина, словно кошка, выгнула спину.

— Габриель, darling, как же я соскучилась по тебе! — глубоким, звонким голосом произнесла она.

В ее голосе улавливался легкий британский акцент. Подойдя к Габриелю, женщина крепко его обняла.

Джулия тут же отошла в сторону. Ей совсем не хотелось участвовать в групповых объятиях.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Габриель.

Целая лавина чувств промелькнула на его лице, пока ее полные розовые губы целовали его в обе щеки.

Ее поцелуи были неторопливыми, пронизанными чувственностью. И в дополнение к уже нанесенному оскорблению, она стерла с его щек следы помады и негромко усмехнулась, будто это была их интимная шутка.

Габриель посмотрел на Джулию, и она ответила недовольным взглядом.

Не дав ему раскрыть рта, Ричард вежливо кашлянул и сделал шаг вперед. Неожиданная гостья игриво оттолкнула протянутую руку и обняла его.

— Ричард, видеть вас — это всегда удовольствие. Я была так опечалена, узнав о Грейс.

Ричард позволил обнять его, затем подошел к Джулии, чтобы взять ее куртку. Повесив куртку на вешалку, Ричард вполголоса попросил Рейчел и Эрона пройти вместе с ним на кухню. Полину он туда не пригласил.

— А я не знала, что у тебя две сестры, — сказала Полина, наградив Джулию ледяной улыбкой.

Она была на целую голову выше Джулии, чей наряд значительно уступал Полининому по части элегантности. Простые туфли на низком каблуке, джинсы, черный кардиган. Рядом с нею Джулия чувствовала себя маленькой провинциалкой.

— У меня всего одна сестра, и ты это знаешь, — резко ответил Полине Габриель. — Зачем ты здесь?

Джулия оправилась от шока. Не дав Габриелю устроить словесную перепалку, она протянула руку и представилась:

— Меня зовут Джулия. Мы с вами говорили по телефону.

Полина безукоризненно владела собой, но Джулия все же заметила чувство, которое Полина пыталась сейчас скрыть: холодное пламя негодования.

— Неужели? — делано рассмеялась Полина. — Впрочем, разве упомнишь всех девиц, которые за эти годы отвечали на мои звонки Габриелю? Быть может, вы и есть та, с кем я говорила в разгар вашей… идиллии? Габриель, ты помнишь ту ночь?

Джулия вырвала свою руку, чувствуя, будто ей влепили пощечину.

— Я жду ответа на свой вопрос, — напомнил Габриель, и его голос был похож на дуновение холодного ветра над замерзшим озером. — Зачем ты здесь?

Джулия попыталась уйти. Ей уже было противно от словесной картины, нарисованной Полиной, и она сомневалась, хватит ли у нее сил выдержать ответ Габриеля независимо от того, что он скажет. Габриель взял ее за руку. Его глаза умоляли Джулию остаться.

— Естественно, я приехала повидаться с тобой. Ты не отвечал на мои звонки. Я позвонила Карсону и от него узнала, что ты встречаешь Рождество в кругу семьи, — не скрывая раздражения, ответила Полина.

— Ты заехала по пути в Миннесоту?

— Ты же знаешь: мои родители со мной не общаются. Габриель, мне надо с тобой поговорить… Наедине, — добавила она, ядовито взглянув на Джулию.

Громкие разговоры в гостиной были слышны и в кухне. Помня об этом, Габриель подошел к Полине ближе и почти шепотом сказал:

— Позволь тебе напомнить: в этом доме ты гостья. И я не потерплю твоего неуважительного отношения ни к кому, особенно к Джулианне. Тебе это понятно?

— Когда ты был у меня во рту, ты не относился ко мне как к гостье, — сверкнув глазами, бросила ему Полина.

Джулия шумно втянула в себя воздух. Ей казалось, что кишки у нее в животе ходят ходуном. Если бы она встретила Полину несколько недель назад, то встреча была бы просто натянутой и неприятной. Но теперь, познав Габриеля и проведя с ним столько времени в постели, она испытывала душевную боль.

Перед нею стояла женщина, прекрасно знавшая интимную жизнь Габриеля. Полина знала его звуки, запах, выражение лица, когда он достигал оргазма. Она была выше Джулии, более опытной и значительно более красивой. По брошенным Полиной словам было понятно: в отличие от Джулии она без колебаний занималась с ним оральным сексом. И, что было еще серьезнее и намного разрушительнее для личности Габриеля, эта женщина зачала с ним ребенка, потеряв которого Габриель навсегда лишил себя способности иметь детей.

Джулия высвободила свою руку из руки Габриеля и повернулась к бывшим любовникам спиной. Она знала, что совершает ошибку. Было бы куда правильнее держать оборону вместе с Габриелем. Было бы куда правильнее не ретироваться, а отстаивать свое право на отношения с ним. Однако в «Кинфолксе» ее сегодня уже больно ударили по чувству собственного достоинства, и у нее не было сил на новую битву. Эмоционально опустошенная, Джулия, не оглядываясь, поплелась наверх.

Зато Габриель глядел ей вслед, и у него сердце ушло в пятки. Его первым желанием было броситься за Джулией, но он не хотел оставлять Полину наедине с отцом и сестрой. Отлучившись на кухню, Габриель шепнул Рейчел, что Джулия, похоже, простудилась, и попросил подняться к ней.

Рейчел тут же пошла наверх и застала Джулию выходящей из ванной.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Нет. Мне нужно прилечь.

Рейчел с готовностью открыла дверь бывшей комнаты Габриеля, однако Джулия недовольно покачала головой и направилась в гостевую комнату. Рейчел молча смотрела, как ее подруга сняла туфли и поставила их на коврик возле кровати.

— Может, тебе принести аспирин или другое лекарство?

— Нет. Я просто хочу отдохнуть.

— Кто эта женщина? И почему она здесь?

— Об этом спроси у брата, — стиснув зубы, ответила Джулия.

Рейчел крепко сжала дверную ручку.

— Обязательно спрошу. Но одно то, что я не знаю, кто она, уже кое о чем говорит. Если Габриель ни разу не привозил ее в наш дом, значит она не занимала в его жизни какого-то особого места. Кстати, тебе это тоже должно кое-что сказать, — добавила Рейчел и ушла.

Джулия вытянулась на кровати, надеясь быстро уснуть.

Три часа спустя, войдя в кухню, Габриель нашел там Рейчел и Эрона. Они оживленно спорили о том, как правильно готовить знаменитое блюдо Грейс — котлеты по-киевски.

— Говорю тебе, вначале нужно заморозить масло. Твоя мама всегда так делала, — уставшим голосом доказывал Эрон.

— Откуда ты знаешь? Я ни разу от нее не слышала, что масло нужно замораживать, — парировала Рейчел, потрясая карточкой, на которой был записан рецепт.

— Грейс всегда замораживала масло, — хмуря брови, подтвердил Габриель. — Наверное, она думала, что все это и так знают, и потому не пометила в рецепте. Кстати, где Джулия?

Рейчел повернулась к нему, держа в руках громадную проволочную сбивалку:

— А ты где был?

— Ездил по делу, — ответил Габриель, поджимая губы. — Так где она?

— Наверху, если только не решила вернуться в отцовский дом.

— С какой стати ей туда возвращаться?

Рейчел повернулась к брату спиной и снова принялась сбивать яйца.

— Не знаю. Возможно, ей не понравилось, что ты уехал со своей бывшей подружкой и оставил ее на целых три часа. Надеюсь, Джулия намылит тебе задницу.

— Дорогая… — укоризненно произнес Эрон, дотрагиваясь до ее плеча.

— Не мешай мне. — Рейчел сердито оттолкнула руку жениха. — Габриель, тебе повезло, что здесь нет Скотта. Он вышвырнул бы тебя из дома.

— А как насчет меня? — обиделся Эрон. — Если мне захочется, я тоже смогу вышвырнуть Габриеля из дома.