— Привет вам, милые девушки, — произнес явившийся в кухню Скотт, который сразу же полез в холодильник.

Видеть Скотта улыбающимся до ушей было довольно непривычно.

— А чего это ты такой веселый? — спросила Рейчел, счищая кожуру с яблока.

— Так Рождество у нас, — хихикнул Скотт, и Рейчел показала ему язык.

— Я слышала, ты кого-то встретил, — осторожно вставила Джулия.

Скотт накладывал на тарелку остатки ланча, словно и не слыша вопроса.

Рейчел уже собиралась отчитать братца за дурные манеры, как зазвонил телефон. Рейчел взяла трубку и вскоре ушла с ней в гостиную, поскольку звонила ее будущая свекровь.

Скотт оглянулся по сторонам и виновато улыбнулся Джулии:

— Ее зовут Тэмми. Я пока не хочу показывать ее нашим: боюсь, устроят ей допрос с пристрастием.

— Понимаю, — слегка улыбнулась Джулия, продолжая чистить яблоко.

— У нее есть ребенок, — вдруг признался Скотт. Он прислонился к кухонному столу и скрестил руки на груди.

— Ой! — воскликнула Джулия, откладывая нож.

— Малышу всего три месяца. Тэмми и ребенок живут у ее родителей. Она бы все равно не смогла поехать со мной, потому что кормит его грудью. — Скотт говорил почти шепотом, то и дело оглядываясь на дверь, ведущую в гостиную.

— Когда ты решишься познакомить ее со своими, пусть привозит и ребенка. Ему у вас будут рады.

— А я вот сомневаюсь, — сказал Скотт, и сомнение было ясно написано у него на лице.

— Все будут только счастливы, что в доме появится малыш. Мы с Рейчел даже начнем соперничать, кому возиться с ним.

— А как бы ты реагировала, если бы твой сын привез домой подругу, которая мать-одиночка? И ты бы знала, что этот ребенок — от другого парня?

— Твои родители усыновили Габриеля. Думаю, твой отец не будет возражать, если только… — Джулия вопросительно посмотрела на Скотта, — если только твоя подруга не замужем.

— Что? Нет, конечно! Ее бывший парень бросил ее, как только узнал о беременности. Мы с нею уже несколько месяцев встречаемся. — Скотт стал приглаживать свои непокорные, стоящие торчком волосы. — Боюсь, отцу не понравится, что я встречаюсь с женщиной, которая совсем недавно родила.

Джулия кивнула в сторону другой комнаты. Дверь туда была открыта. Там стояла рождественская елка, а под ней — картинка, изображающая рождение Иисуса.

— Похожая история была и у Иосифа с Марией, — сказала она.

Скотт посмотрел на нее так, словно у Джулии вдруг выросла вторая голова. Затем усмехнулся и потянулся к сэндвичу.

— А это хороший аргумент, Джули. Надо будет его запомнить.

Через несколько часов вся семья собралась у елки, и начался обмен подарками. Кларки были щедрым семейством и не скупились на подарки, одни из которых были серьезными, другие — шуточными. Джулия и ее отец тоже получили свою долю подарков.

Когда собравшиеся разглядывали свои подарки, потягивая яичный коктейль, Рейчел подала Габриелю еще один пакет.

— Это тоже тебе. Принесли сегодня утром.

— От кого? — удивленно спросил он.

— Не знаю.

Габриель с надеждой взглянул на Джулию, думая, что это ее сюрприз, но та покачала головой.

Габриелю не терпелось увидеть подарок. Он быстро развернул пакет. Внутри оказалась белая картонная коробка. Габриель осторожно поднял крышку и стал вынимать толстый слой оберточной бумаги.

Прежде чем кто-либо сумел увидеть содержимое коробки, Габриель отшвырнул ее и вскочил на ноги. Ничего не объясняя, он прошел к задней двери. Дверь шумно захлопнулась за ним.

— Что там было? — нарушил молчание Скотт.

В комнату вошел Эрон, который в тот момент находился в коридоре.

— Держу пари, что подарок от его бывшей, — сказал Эрон. — Могу даже ставку сделать.

Джулия выбежала в кухню, рванула заднюю дверь и бросилась догонять удалявшуюся фигуру своего любимого.

— Габриель! Габриель! Подожди!

С неба падали крупные пушистые снежинки, похожие на перья, накрывая траву и деревья холодным белым одеялом. Джулия задрожала.

— Габриель!

Он словно не слышал ее и скрылся за деревьями, даже не оглянувшись.

Джулия прибавила шагу. Если она потеряет Габриеля из виду, ей придется возвращаться одной. Ей не хотелось вновь заблудиться в лесу, да еще без теплой куртки. И без карты.

Джулию начала охватывать паника. Ей вспомнился периодически повторяющийся кошмарный сон, в котором она одна бродила по лесу.

— Габриель! Не беги ты так!

Протопав еще несколько футов по глубокому снегу, Джулия увидела его. Габриель стоял возле высокой сосны.

— Возвращайся в дом. — Его голос был таким же холодным, как падающие снежинки.

— Я не оставлю тебя здесь.

Джулия прошла еще несколько шагов. Услышав ее приближение, Габриель обернулся. Он выбежал из дому в костюме, рубашке с галстуком и дорогих итальянских ботинках, которые теперь были безнадежно испорчены.

Каблук ее туфли зацепился за ветку. Джулия наверняка упала бы, если бы не ухватилась за ствол дерева. Габриель тут же подбежал к ней.

— Возвращайся домой, а то опять упадешь и поранишься.

— Нет.

Ее длинные волосы вились по плечам. Она стояла, скрестив руки на груди, но сейчас привычная поза служила ей защитой от холода. Снег припорошил ей голову и темно-фиолетовое платье.

Джулия была похожа на снежного ангела из сказки. Или фигуру, слепленную из снега. Пушистые хлопья порхали над нею, словно стайка подружек. Габриелю вспомнилось, как однажды Джулия уснула в его библиотечном отсеке. Его появление разбудило ее, и она, испуганная, задела локтем и смахнула целую стопку бумажных квадратиков для заметок. Они медленно падали вокруг нее, совсем как снежинки.

— Как ты прекрасна, — прошептал Габриель, забыв на мгновение обо всем.

Каждое слово вылетало из его рта вместе с облачком пара.

— Идем домой, — сказала Джулия, протягивая покрасневшую от холода руку.

— Она никогда меня не отпустит.

— Кто?

— Полина.

— Ей нужно начинать новую жизнь. Ей требуется твоя помощь.

— Помощь? — переспросил Габриель, и его глаза сердито сверкнули. — Ты хочешь, чтобы я… ей помогал? После того, как она стояла на коленях и пыталась снять с меня брюки?

— Что?

Он стиснул зубы, проклиная собственную глупость.

— Ничего.

— Не ври мне!

— Это была отчаянная попытка отчаявшейся женщины.

— Ты ей сказал «нет»?

— Разумеется. За кого ты меня принимаешь?

Синее пламя в его глазах приобрело опасный оттенок.

— Тебя это удивило?

— Нет, — процедил он, стискивая зубы.

Джулия сжимала кулаки, пока ногти не впились ей в ладонь.

— Почему? — спросила она.

Габриель глядел поверх нее, не желая отвечать на этот вопрос.

— Почему тебя это не удивило? — теперь уже громче повторила Джулия.

— Потому что она всегда так делает.

— Делает или делала?

— Какая разница? — огрызнулся Габриель.

Джулия сощурилась.

— Если я вынуждена объяснять тебе разницу, значит наше положение хуже, чем я думала.

Габриелю не хотелось отвечать, и это нежелание передалось его глазам и даже телу.

Джулия обожгла его пронзительным взглядом. Его глаза вспыхнули. Габриель опять глядел поверх нее, словно искал путь к отступлению. Потом снова перевел взгляд на Джулию.

— Время от времени она появлялась, и мы… — Он не договорил.

Джулии стало худо. Она зажмурилась.

— Когда я спросила, является ли Полина твоей любовницей, ты ответил, что нет.

— Она никогда не была моей любовницей.

Эти слова заставили Джулию распахнуть глаза.

— Не играй со мной в словесные игры.[11] Особенно когда речь идет о твоих постельных подружках.

— Джулианна, такие заявления… они ниже твоего достоинства, — сказал Габриель и скрипнул зубами.

Она засмеялась, но невесело.

— О да. Говорить правду — это ниже моего достоинства. Зато ты можешь бесстыдно врать!