— Ты же понимаешь, что уже час ночи, а завтра мы должны быть на чертовой свадьбе, верно? — спрашивает он, говоря так, словно это чужая свадьба. Полагаю, так и есть. Мужчина, сидящий здесь и лапающий по всему телу эту женщину, не тот самый мужчина, который завтра собирается обменяться клятвами с Оливией. Этот человек, мужчина, за которого она думает, что выйдет замуж, ничего более, чем фарс.

Притворство.

Совершенно очевидно, что это человек, привыкший получать всё, что захочет, и точно знающий, как добиться этого.

Но я не понимаю, если он мог заполучить любую женщину в мире, почему она? Почему добродушная, скромная душа, которая верит, что он принимает её интересы близко к сердцу?

Этот мужчина, этот ублюдок, напоминает мне о клиенте, который был у меня в прошлом году. Парню было немного за сорок, первый ребенок богатых родителей, который разводился с первой женой, женщиной, с которой был со старшей школы.

Почти двадцать лет брака, и все коту под хвост. У него хватило наглости бросить её ради молоденькой девушки и назвать свою бывшую грёбаной стартовой женой. Не только это, но он утверждал, что знал с тех пор, как они обменялись клятвами, что так не будет продолжаться целую вечность.

— Давай вернемся в мой номер, пока никто не видит, — говорит он, поднимаясь со стула и стаскивая девушку с её. Его руки покоятся на её бёдрах, а сам он зарывается лицом в её шею.

Ставлю на то, что он испытывает страх быть застуканным, хотя, очевидно этого пока не произошло, потому что я сильно сомневаюсь, что Оливия выходила бы завтра за него замуж, если бы знала, что выходит замуж за такого.

— Я ещё не выпила своё вино, — протестует она, одним из тех приторно-сладких детских голосов, что звучат, как противные взрослые.

Я допиваю остатки своего напитка.

Не могу оставаться здесь ещё минуту с этим дерьмом.

Но перед уходом я делаю случайную фотографию двух придурков на телефон, удостоверяясь, что он на беззвучном режиме, и таким образом оставаясь незамеченным. По своему опыту знаю, что люди не всегда хотят верить во что-то, пока они не увидят это собственными глазами. Я также знаю по опыту, что сплетни это - просто сплетни. И что фотография зачастую помогает выиграть или проиграть дело. Доказательство. Вот и всё. Возможно, мне даже не понадобиться использовать её, но я предпочел бы, чтобы она была у меня, чем нет.

Возвращаясь в свой номер, я через несколько минут ложусь на кровать и включаю телевизор для фонового шума, потому что мои мысли чертовски громкие.

Он её не заслуживает.

И, несмотря на то, что у меня обычно нет привычки ввязываться в дела других людей, если только они мне не платят по почасовой оплате... Я бы сделал исключение для Оливии, потому что пять лет назад, я бы отдал бы всё кому-то, кто предупредил бы меня прежде, чем я выставил себя дураком.

Отменить свадьбу унизительно, особенно своеобразным способом, но это ничто в сравнении с тем, чтобы выйти замуж за любовь всей своей жизни, улыбаться с тысячи свадебных фотографий и начинать прекрасную жизнь вместе - только, чтобы выяснить, что тот, кого вы знали, был лживым, изменяющим бабником.

Я должен предупредить её.

У меня нет её номера. Я не знаю её фамилии - или его, если на то пошло, но я что-нибудь придумаю.

— Оливия? Оливия, ты слышала, что я только что сказала? — мама отрывает меня от небольшой утренней мечтательности. — Твоя сестра сейчас принесёт платье. Мы готовимся в твоём номере, если ты не против.

— Конечно. — Я возвращаюсь обратно в настоящее время, стараясь забыть вчерашний сон.

Я шла к алтарю, одетая в белое, в изобилии цветов, струнный квартет играет «Канон Пахельбеля¹¹» ...а подойдя к концу я увидела, что там стоял не Дориан - это был Габриэль, адвокат по разводам, которого я встретила в баре прошлой ночью.

Это очень странно, но в том сне, я была счастлива. Нет, не счастлива. В полном восторге. Всё в этой сцене казалось правильным и естественным, и наполнило моё тело теплом и полнотой.

Все казалось таким реальным, даже когда я проснулась.

И сейчас кажется.

Но мне нужно очнуться от этого, потому что я выхожу замуж за Дориана, и этот сон совершенно ничего не значит, как и большинство прочих.

Мама реагирует на стук в дверь. Моя сестра Амелия заносит платье в двух руках. Оно больше нее. Изначально я выбрала более скромный вариант, с меньшим количеством шифона и тюля и большим количеством кружева цвета слоновой кости, классического фасона, но моя будущая свекровь настояла на том, что оно будет выглядеть нелепо.

— Будет выглядеть, словно ты пришла в дениме на «Met Gala¹²», — произнесла она, подняв чашку к губам и выставив мизинец в сторону.

Раздается ещё один стук, и мама спешит открыть дверь.

— Элизабет, Морган, — говорит она другим моим подружкам невесты. — Не все мы выглядим этим утром лучезарными и жизнерадостными!

Элизабет всё улыбается мне, но что самое странное - у неё мешки под глазами, и выглядит она так, словно через две секунды вернется обратно в постель. Её темные волосы собраны в неопрятный пучок на голове, и она трет глаза, прежде чем рухнуть в кресло.

Насколько я помню, она была одной из первых, кто ушел в свою комнату после предсвадебного ужина вчера вечером. Она сказала, что устала от недели торжеств и захотела пойти спать пораньше.

Мы с ней лучшие подруги со второго класса, я знаю её лучше, чем кто-либо другой, именно поэтому знаю, что она борется с трудностями с тех пор, как я обручилась. Она всегда была одержима планированием своей будущей свадьбы и прохождением всей рутины с замужества и до детей, у меня же был бескомпромиссный подход. В прошлом году она рассказала мне, что есть один парень на работе, но он отказался брать на себя обязательства. Призналась, что, зная, что он недоступен, она никогда не могла сказать ему «нет».

Ей никогда не везло в любви, но я знаю, что однажды она найдет идеального парня, и он будет достойным, чтобы его дождаться.

Звонит телефон, и мама спешит ответить. Закончив говорить, она поворачивается ко мне.

— Обслуживание номеров доставили подарок.

Знаю, что по традиции молодожены дарят друг другу подарки в день свадьбы, но что вы подарите мужчине, у которого всё есть?

Серебряные запонки с выгравированной датой нашей свадьбы на них, вот что.

Всякий раз, надевая их, он будет думать об этом дне.

На мой телефон приходит сообщение, и я понимаю, что ничего не слышала от Дориана с самого утра. Наверняка он занят со своими шаферами и потакает требованиям матери, поскольку она единолично организовала всё событие, и каждая его минута должна проходить так, как запланировано.

Но это сообщение от визажистки, в котором она сообщает о своем опоздании на пять минут. Я отвечаю ей, что это не проблема, и откладываю телефон. Спустя несколько минут обслуживание номеров заносит маленькую синюю коробку с белой лентой вместе с запиской на их фирменной открытке.

Моя дорогая Оливия,

С того самого момента, как ты появилась в моей жизни, ты показывала мне, каким именно мужчиной я хотел быть: таким мужчиной, который достоин провести вечность с тобой.

Отныне и во веки веков. Не могу дождаться, чтобы состариться вместе.

Навеки твой...

Дориан

Я дергаю белую ленту и поднимаю крышку коробки. Меня приветствует блестящий золотой медальон, вместе с новыми инициалами, выгравированными на лицевой стороне.

Красивый. Классическое и неподвластное времени произведение на века.

И оно бы идеально подошло...

... если бы у меня не было аллергии на золото.

Факт, на который я указывала множество раз за последние годы, пока, наконец, он совсем не перестал дарить мне украшения. Я стараюсь не принимать на свой счет, что он забыл, или расценивать как знак.