Могу заявить со всей ответственностью профессионала: эльфы оказались самыми свирепыми бойцами, каких мне когда-либо доводилось видеть в своей жизни, и я могла только порадоваться, что мы с ними бьемся на одной стороне.

Лорд Аларик прорубался сквозь ряды вражеской пехоты, как будто косил пшеницу, а не убивал людей. Доран со своими короткими изогнутыми клинками вспарывал животы, отрубал руки и резал глотки, будто настоящая машина для убийства. Песок под нашими ногами впитал столько крови, что превратился в утоптанную площадку, по прочности не уступавшую каменной. Никогда не видела столько смертей сразу.

Зачем это все?

Как люди, никогда раньше не встречавшиеся, могут убивать друг друга с такой ненавистью?

Здоровенный детина занес над моей головой палаш. Я прикрылась клинком, и лезвие, сработанное гномами, разлетелось вдребезги. Палаш немного изменил траекторию и прошел всего в нескольких сантиметрах от моей головы. Я не стала предоставлять противнику второго шанса и вспорола ему живот. Он рухнул на колени с удивленным лицом, выронив палаш и пытаясь удержать руками вываливающиеся из раны внутренности. Я избавила его от страданий, перерезав горло.

Арбалетный болт пробил куртку и воткнулся в мое правое плечо. Я даже не видела, откуда в нас стреляли. Гавейн толкнул меня на землю, и следующий болт пролетел мимо, найдя цель где-то за нашими спинами.

На гладиаторской арене ты всегда знаешь, с какой стороны к тебе может прийти смерть. Здесь же царил полный хаос. Уши у меня заложило уже давно, а теперь я заметила, что какая-то ерунда творится с моим зрением. Красный – цвет знамен наших врагов и цвет крови – исчез, перестал существовать, словно в палитре мироздания остались только черная и белая краски. Мир потускнел, а очертания предметов стали более резкими.

Я поднялась на четвереньки, стараясь отыскать выпавший из моей руки меч. Если гладиатор теряет свое оружие, это первый тревожный звоночек. А второго уже не будет.

Сверху что-то неслышно кричал Гавейн. Я видела его открытый рот так четко, что с легкостью могла бы пересчитать все зубы рыцаря, но до моих ушей не доносилось ни звука.

Я почувствовала легкое дуновение ветерка, а потом что-то ударило меня по голове…

Рхнер был выдающимся человеком. Ни одна из встреченных мной на жизненном пути личностей не смогла пробудить во мне столько отрицательных эмоций за такой короткий промежуток времени.

Моя ненависть к этому самозванному пророку стала моей единственной эмоцией. Все, чего мне хотелось в данный момент от жизни – это прикончить парня с огненным клинком, стереть с его лица эту довольную усмешку и сделать, наконец, так, чтобы его чертов меч потух.

Жить становится куда легче, когда вы ставите перед собой ясную цель.

Если вас страшит будущее, озадачьтесь чем-то конкретным, таким, что вы сможете совершить в ближайшее время. Решив эту задачу, поставьте перед собой следующую, потом еще и еще. Вы сами не заметите, как окажетесь в том самом будущем, которое еще недавно пугало вас до чертиков.

Заезженная фраза, но этот мир стал тесен для нас с Рхнером, и я решил сам выбрать, кого из двоих следует выпихнуть в мир иной.

Я намеренно раскрылся, и Рхнер ударил меня туда, куда он уже бил, – в бедро. На этот раз клинок прошел насквозь. Боль была адская, словно мое тело пронзили раскаленным стеклом.

На какое-то короткое мгновение я напрочь позабыл, чем руководствовался, пойдя на столь рискованный маневр. Но тело запомнило мои намерения куда лучше, чем разум, рука с мечом действовала сама по себе, и Повелитель Молний ударил Рхнера в его могучую красную шею.

Силы моего удара не хватило, чтобы снести голову с плеч, однако присутствие большого количества металла в районе сонной артерии по-любому несовместимо с жизнью. Рхнер покачнулся и упал на песок, как столетнее дерево под ударами топоров лесорубов. Огненный клинок вождя Красных застрял в моем бедре.

Вытаскивать его наружу было больно, и никто не пришел мне на помощь. Правда, никто и не мешал, что было хорошо, учитывая, сколько народу собралось вокруг.

Меч оказался для меня слишком тяжелым, к тому же не отличался хорошим балансом, и я зашвырнул его в воду, до которой оставалось всего несколько метров. Потом я закинул свободную руку за спину, стараясь определить причину возникшего там дискомфорта, и нащупал оперение короткого арбалетного болта. Так вот что это были за толчки, подумал я. Почему же я чувствую боль только в бедре?

Поскольку из спины торчало всего несколько сантиметров болта, пальцы скользили в крови, а место оказалось труднодоступным, удалить инородные предметы из своего тела мне не удалось.

Тогда я развернулся лицом к зрителям и увидел добрый десяток направленных на меня арбалетов.

Упс, как говорим в таких случаях мы – короли, чародеи и вообще героические личности.

На лицах воинов Красного континента недоумение соседствовало чуть ли не с благоговейным ужасом. Наверняка они считали убитого мной парня бессмертным, и внезапно их постигло столь жестокое разочарование.

Правильно.

Бойтесь меня, гады.

Скорчив самую страшную гримасу, которую я только мог сделать, я замахнулся на них и сделал шаг вперед.

У меня шумело в ушах, но это был вовсе не звук прибоя.

Мы брели по песку – я, Гавейн, Доран и Исидро.

Маг выглядел изможденным и постаревшим лет на двести, но по сравнению с остальными это казалось всего лишь легкой усталостью. Гавейн не мог шевельнуть правой рукой, у него было сломано несколько ребер, помимо этого он каким-то немыслимым образом умудрялся хромать на обе ноги. У Дорана все лицо было залито кровью, принц лишился левого уха и трех пальцев на левой руке. На арбалетный болт, торчавший из его бедра, он просто не обращал внимания.

Как выяснилось, меня свалили ударом по голове. По счастью, удар был не слишком сильным, а потому я просто потеряла сознание, и Гавейну удалось вытащить меня на свободное и относительно безопасное пространство.

Когда ко мне вернулось сознание, битва уже закончилась. Мы победили. Десяток уцелевших кораблей Красных удирали в сторону горизонта, и, для того чтобы их разглядеть, надо было иметь бинокль или обладать зрением эльфа.

Черные корабли огров плавали между обломками и брошенными судами Красных. Пираты занимались мародерством и добиванием раненых, отдавая первому занятию куда больше энтузиазма. У аналогичных команд на берегу была еще одна задача – они сортировали раненых по континентальному признаку. Одним они даровали удары милосердия, других складывали на носилки и тащили в сторону импровизированных лазаретов.

Я надеялась, что Ринальдо только ранен. Если бы с ним все было в порядке, он бы уже наверняка объявился. А если он не ранен… думать об этом не хотелось.

Мы двигались по самой кромке воды. Тел здесь было навалено особенно много, в основном это были тела Красных, которые бежали к кораблям, подставив войскам Вестланда свои спины. В некоторых местах кучи трупов достигали высоты человеческого роста.

В воздухе витал тошнотворный запах смерти, а над побоищем уже начинало кружиться воронье.

Он жив, твердила я себе, он жив, он просто не может быть убит. Он имел дело с латниками графа Осмонда, с гоблинами, с драконами, со своими родственниками на Зеленых Островах, и никому так и не удалось его убить. Ринальдо-Обманщик, он мог обмануть даже саму смерть.

Сколько эльфийских владык, обладающих Повелителем Молний, нашли свою смерть в бою? Девлин умер от старости, смерть Оберона до сих пор вызывает много вопросов, но вряд ли там имела место честная схватка. Про других предков Ринальдо я ничего не знала, ведь я так и не прочитала те книги, которые отобрал для меня дон Диего.

Я чувствовала слабость. Меня тошнило от запаха крови, и я еле держалась в вертикальном положении, но опереться здесь было не на кого. Мы все еле передвигали ноги, похожие больше на группу живых покойников, чем на солдат, вышедших победителями из этой битвы.