- Нет, - ответила Анастасия. - Никто кроме нас двоих.

Странно, однако новый всплеск ярости со стороны мужа ее чуть-чуть ободрил. Королева достала платок и начала приводить в порядок лицо. Первая волна отчаяния схлынула, уступая место толике рассудительности. Нужно выяснить, что задумал Виктор.

- А твоя служанка? - монарх не собирался упускать из виду детали.

Анастасия незаметно прикусила губу. Он словно уличил ее во лжи. Здесь бесполезно изворачиваться: Виктор вполне мог всё выяснить заранее. "Нет, сейчас я совершенно не способна лгать", - подумала королева и произнесла вслух:

- Ей я доверяю больше, чем себе. Ее преданность безгранична.

- В этом мире не бывает безграничной преданности, - заметил король. Он уже не казался таким взбешенным, однако его настроения всегда менялись с поразительной быстротой. - Значит, ты еще не знаешь точно, будет ли у тебя ребенок?

Отрицательное движение головой в ответ. В глазах женщины вновь появились слезы. Она еще пыталась убедить себя в том, что все будет хорошо, - вопреки очевидным фактам.

- Но подозреваешь? - не отставал Виктор.

Его голос стал мягким, и Анастасии почему-то захотелось довериться этому человеку, которого она всегда боялась. Может, просто груз на душе стал невыносим? Шмыгнув носом, она призналась:

- Я чувствую себя так же, как и в первые месяцы, когда носила под сердцем Луизу. Только теперь это не наш с тобой ребенок. Я согрешила, Виктор.

- Сейчас это не столь важно, - отмахнулся монарх. - Ты уже говорила о своих подозрениях Жерару?

- Нет.

- Хорошо. И не говори.

Он сделал несколько шагов по направлению к окну, но затем, передумав, вернулся назад. Его реплики продолжали удивлять Анастасию. "Не столь важно…" Что у него на уме?

- По дворцу пошли слухи, - сказал Виктор тихо. - Кто-то слышал, как ты сообщила о своей беременности служанке. Больше ничего. Сегодня граф де Клер осведомился у меня, действительно ли нас можно поздравлять. Понимаешь ли ты, что это значит?

Королева вопросительно смотрела на мужа. Тот пожал плечами:

- У нас будет наследник. У нас . Так думают все, и мы не должны их разочаровывать, - в голосе Виктора появились жесткие нотки. - С этого дня о Жераре ни слова. Понимаешь, почему? Это еще больше в твоих, чем в моих, интересах. Если что-то выплывет, я буду вынужден смывать позор. Монастырем тут уж никак не обойдется.

От его слов повеяло зловещим холодом. Анастасии вновь стало страшно, но теперь этот страх имел под собой совершенно другие основания. Она поняла, о чем думал ее муж.

- Понимаешь? - в третий раз переспросил монарх, уловив ее состояние.

Шея одеревенела, однако королева все-таки кивнула.

- Вот и хорошо, - Виктор наконец-то отвел свой пронизывающий взгляд. - Тогда следует положить конец слухам и заявить обо всем должным образом. Завтра мы устраиваем бал по случаю… по случаю ожидаемого наследника. Хм. Надеюсь, ты убедишь свою служанку не болтать лишнего.

Посчитав разговор завершенным, он направился к выходу. Четкие, уверенные шаги.

- Виктор! - окликнула его королева, сражаясь с собственным голосом.

Монарх остановился.

- Ты… Пообещай, что с Жераром… ничего не случится. Он… он не виноват.

Она с трудом выдавливала из себя слова, но промолчать было бы преступлением.

Виктор долго безмолвствовал - или это время тянулось слишком медленно?

- Нет, - сказал он наконец. Поправил накидку, посмотрел прямо в глаза жене и спокойно добавил: - Нет, этого я тебе обещать не буду.

В этой фразе Анастасии почудилась угроза, хотя Виктор попросту не любил давать пустых обещаний. Свои обещания он ценил. Это отнюдь не означало, что однажды данное слово нынешний король отказывался нарушать при любых обстоятельствах, но предавать по пустякам и предавать по большому счету - совершенно разные вещи. За первое называют трусом и лжецом, за второе - восхваляют мудрость и дальновидность. Виктор очень хорошо знал эту разницу, иначе королевский титул носил бы сейчас кто-нибудь другой.

Тем не менее у Анастасии были основания для беспокойства. Как ни крути, а супружеская измена считается одним из наиболее тяжких грехов. Пусть служанки и знатные девушки дюжинами пересказывают романы о пылких любовниках, пусть восхищаются выдуманными историями о запретной любви, но когда дело доходит до реальности, лишь немногие из них действительно поддержат "павшую" женщину. И часто даже не потому, что из зависти желают ей зла, а просто потому, что "так надо".

А еще есть понятие оскорбленного достоинства, к которому чувствительны многие, в том числе и Виктор. Поэтому очень трудно сказать, не скрывалась ли за его словами какая-нибудь вполне конкретная угроза. Возможно, он уже придумал, как отомстит обидчику?

С запоздалым раскаянием Анастасия поняла, что во время разговора боялась исключительно за себя, за собственное благополучие. Но она ведь не хотела, чтобы пострадал Жерар! Она выдала его не по своей воле! Она… она просто не могла соврать.

Только что же теперь делать?

Осушив слезы, Анастасия позвала служанку.

- Милая Инесса, - сказала королева, когда перепуганная женщина вошла в ее покои. - Король обо всем знает.

- Господи! - вырвалось у служанки.

Она, несомненно, слышала кое-что из местами бурного разговора, поэтому успела приготовиться к худшему. И все же на смуглом лице Инессы читался ужас. Добрая служанка сопереживала своей госпоже буквально во всем.

- Случилось что-то невероятное, - Анастасия ничуть не кривила душой, она до сих пор не понимала, каким образом во дворце могли зародиться странные слухи. - Теперь везде болтают о вещах, которые я никому не говорила. Никому, кроме тебя.

- О, моя госпожа!… - охнув, Инесса прикрыла рот рукой. - Я… я не посмела бы…

Королева непонимающе посмотрела на свою служанку, потом догадалась:

- Что ты! Я ни в чем тебя не виню! Успокойся.

Эта фраза была к месту, поскольку Инесса уже начала всхлипывать.

- Я знаю о твоей верности, - продолжила Анастасия мягко, - и прежде стала бы сомневаться в себе, чем в тебе. Нет, здесь что-то другое. Никто во дворце не знает о Жераре, а болтают только о том, что у меня может быть ребенок. Но… прибежал король, накричал на меня, и я ему все выложила. Понимаешь?