Нет, она не оставит своего супруга этой женщине! Слишком дорогой ценой она добилась права стать его женой! Чего стоили на весах судьбы улыбки и поцелуи этой неверной по сравнению с весом и ценой ее слез и ее мук? И если Арно подумал, что отделался от нее навсегда, он ошибался! Он думал, что она вышла замуж, конечно, но это не причина для того, чтобы оставить ее в неизвестности о своем выздоровлении. Он ушел и с легкостью отдал свою любовь первой встречной…

– Даже если мне придется стать рабыней или выдержать пытку, я отправлюсь туда, найду его!.. Скажу, что у меня нет другого хозяина и господина, кроме него… Что я все так же его жена. И мы еще посмотрим, кто перетянет его к себе, я или эта черномазая!

По мере того как мысли ее становились более определенными, шаг Катрин убыстрялся. Она носилась по галерее, словно весь предыдущий день не пришлось карабкаться по горам. Плащ летал за ней, походя на черное знамя.

– Пойду туда! Дойду до Гранады! – бросила она в ночь громким голосом. – И хотела бы знать, кто может мне в этом помешать!

– Тсс! Мадам Катрин! – произнес чей-то голос. – Если вы хотите туда идти, не нужно об этом кричать… Надо вам поспешить.

Приложив палец к губам, Жосс Роллар возник рядом с ней. У него под рукой был сверток, он то и дело оглядывался. Катрин посмотрела на него с удивлением.

– Я думала, вы спите! – сказала она.

– Другие тоже так думали! И мадам Эрменгарда, и ваш друг, господин художник! Они меня не остерегались! Они там шептались между собой, а я все слышал.

– Что они говорили?

– Что когда все и вся заснет в монастыре, они просто украдут вас и отвезут в Бургундию!

– Что? – прошептала пораженная Катрин. – Они хотят меня насильно увезти?.. Силой? Но это же чудовищно!

– Нет, – произнес Жосс со странной улыбкой на сжатых губах. – Если подумать хорошенько, это скорее дружеская услуга! Прежде всего я подумал, что у них плохие намерения… что они хотели, может быть, вас и убить, и чуть не услышал из их разговора гораздо больше, чем там было на самом деле. Но оказалось вовсе не то: они попросту хотят вас выкрасть, чтобы вас же и спасти, от вас самой. Они вас хорошо знают и боятся, что вы решите идти прямо в Гранаду, где, по их мнению, вас ждет только ужасная смерть. Если вам это не по душе, надо бежать…

Какой-то миг Катрин с недоверием рассматривала лицо своего слуги. Ей никак не удавалось поверить в рассказанную им историю. Она без обиняков открыла ему свои мысли:

– На каком основании я стану вам верить? Они – мои друзья, старые и верные друзья, тогда как…

– Тогда как я – не кто иной, как вор с большой дороги, ничтожный парижский нищий, бродяга, который дорого не стоит, не так ли? Послушайте, мадам Катрин. Если бы не вы, я бы сейчас гнил на виселице у аббата Фижака. Во Дворце Чудес такие вещи не забываются. У нас есть своя честь и совесть…

Катрин не сразу ответила. Жосс не мог догадаться о тех воспоминаниях, которые его слова разбудили в ней, да и о том, что однажды уже она была обязана жизнью и безопасностью тому же самому Дворцу Чудес, о котором он говорил… Наконец она сказала:

– Вы хотите уплатить долг и поэтому предлагаете мне поехать с вами в Гранаду?

– Тогда, если вам придется умереть, я умру прежде вас! Время не ждет, решайтесь! Я немного знаю Испанию, я уже здесь бывал, я знаю язык. Могу служить вам проводником!

– Вы могли бы так же служить мне в Бургундии. Это, конечно, было бы приятнее!

– Не думаю. Эти люди, что хотят вас спасти от вас самой, плохо вас знают. Вы же не сможете быть счастливы, не сделав того, что хотели сделать! Я же предпочитаю увидеть, как вы будете подвергать себя опасностям, и делить их с вами, потому что вы такая же, как я сам: вы никогда не отказываетесь, не отрекаетесь. Я прекрасно знаю, чем мы с вами будем рисковать, но думаю, приключение стоит того. Вы, возможно, обретете вашего супруга, а я, может быть, найду себе свою фортуну, которая до сих пор мне еще не улыбнулась. Ну, что?.. Едем? Лошади уже взнузданы и ждут нас на дороге!

Неопределенная надежда взволновала сердце Катрин! Этот парень, единственный, сумел сказать те слова, которые ей необходимо было услышать. Нет! Она не будет ждать, когда ее выдадут, как красивенький, обвязанный золотой ленточкой сверток, Филиппу Бургундскому, только потому, что два безумца с добрыми благими намерениями думали, что это – наилучший способ обеспечить ей счастье! Она подняла на Жосса засиявшие глаза:

– Едем! Я готова…

– Одну минуту! – сказал он, протягивая ей сверток. – Вот мужская одежда, которую я выкрал у одного из солдат. Так вас труднее будет преследовать!

Катрин схватила одежду и, приказав Жоссу посторожить, не заботясь о холоде, отошла в сторону и переоделась. С того момента, как она решила бороться, кровь побежала быстрее, усталости и уныния как не бывало!

И вдруг ей показалось, что она услышала, как из глубин времен, со дна ее памяти тихий голос прошептал ей: «Если в один прекрасный день ты больше не будешь знать, что делать и куда идти, приходи ко мне… Ты будешь моей сестрой, и я научу тебя мудрости Ислама…»

Впечатление было столь четким, что Катрин воочию увидела, как перед ней в свете луны встала хрупкая фигура молодого человека в широком голубом одеянии, со смешной белой бородой и огромным оранжевым тюрбаном в форме тыквы… Его имя совершенно естественно возникло у нее на губах:

– Абу!.. Абу-аль-Хайр!.. Абу-врачеватель!

Абу, ее старый друг, он же жил в Гранаде! Он был врачом, другом султана! Он-то знает, что нужно делать, поможет ей, она была в этом уверена!

Охваченная внезапной радостью, Катрин наскоро закончила переодевание, скатала собственную одежду в сверток, засунула его под мышку и побежала к Жоссу.

– Едем! – воскликнула она. – Едем скорее!

Он посмотрел на нее с изумлением, заметив, какая перемена с ней произошла.

Медленно беглецы добрались до двери. Жосс осторожно ее приоткрыл. Но легкий шум, который возник от этого, все равно покрывался звучным храпом спящих. Катрин выскользнула наружу, и Жосс прошел вслед за ней…

– Спасены! – прошептал он. – Пойдем быстрее!

Он ухватил ее за руку, увлек из здания приюта. На дороге их ждали две лошади, взнузданные, оседланные, а копыта их были обвязаны тряпками. Жосс протянул руку, показывая на небо, где собирались облака.

– Смотрите! Небо и то с нами! В путь, но остерегайтесь: дорога крутая и опасная!

– Менее опасная, чем люди вообще и друзья в частности! – возразила Катрин.

Мгновением позже Катрин и ее спутник устремились по дороге на Памплону. Жестом, в котором заключался вызов, молодая женщина приветствовала на ходу гигантскую скалу, которую, по легенде, рассек сверху донизу мечом Доблестный Роланд. Он разрубил гору. А Катрин способна на большее!..

Жосс Роллар придержал коня и протянул руку.

– Вот и Бургос! – сказал он. – И ночь близится. Ну что, остановимся?

Нахмурив брови, Катрин изучала раскинувшийся у ее ног город. После бесконечной пустыни неуютного и обледенелого плато, выметенного ветрами, столица кастильских королей ее разочаровывала. Большой город, огороженный крепостными стенами, над которыми угрожающе возвышался замок-крепость. У подножия крепостных стен, под двойным стрельчатым сводом моста, река медленно несла свои грязные воды. Все это создавало мрачное впечатление, было холодно и сыро. Катрин поглубже запахнула тяжелый плащ, удобный для верховой езды, пожала плечами и вздохнула:

– Нужно же где-то остановиться! Едем!

В молчании оба всадника поехали дальше. Над толпой возвышались всадники, ослы, мулы, грубые телеги и повозки, среди которых иногда попадался вынужденный идти тем же путем благородный посыльный какого-нибудь идальго.

Катрин и ее спутник смело влились в это столпотворение и пустили лошадей шагом. Живописное мельтешение крикливой и пестрой толпы не привлекло внимания Катрин. Со времени своего бегства глубокой ночью из приюта в Ронсевале молодую женщину не интересовало ничего, кроме количества лье, которое все еще отделяло ее от Гранады. Ей хотелось, чтобы у ее лошади выросли крылья, чтобы она стала стальной, как и она сама, Катрин, и чтобы не возникало надобности в остановках.