Не раскрывая до конца источника информации, Йода все же поговорил откровенно еще и с Мэйсом Винду — решающие события приближались, и в Совете требовалось полное единство. А имея Мэйса в команде этого было проще добиться. Как заметил Энакин, последнее время магистр Винду выглядел усталым и задерганным: как ни крути, а именно на его плечах лежала забота о повседневных делах Ордена — а они были, сейчас, далеко не блестящи, несмотря на весь показной оптимизм. Высокие потери среди джедаев, недоверие простых обывателей к Ордену, непонятные политические пертурбации, которые ставили Храм в крайне двусмысленное положение — все это давило на Винду даже больше, чем на всех остальных членов Высшего Совета. Давило так, что даже железный Мэйс Винду начал терять свою знаменитую выдержку и хладнокровие. Известие о том, что проклятый ситх наконец то найден, и все происходящее Йодой контролируется, принесло коруну невероятное облегчение. И то, что Йода, вместе с Кеноби и Скайуокером, следят за происками Дарта Сидиуса, и даже сумели уже раскрыть многие его тайны и секреты, позволяло надеяться, что скоро эта проблема будет успешно решена. Да, Скайуокер принял «назначение» от Палпатина именно с согласия Йоды — для дела! — он надежен. В решающий момент понадобятся быстрые действия — и не будет времени, чтобы отвечать на возникшие вопросы. К необходимости соблюдения тайны Винду отнесся с полным пониманием: если это поможет вырвать организацию ситхов с корнем — ради этого стоило поступиться формальностями.

И вот, наконец, рыбина попала в расставленные сети… интересно, кому же Сидиус, все-таки, назначил встречу в том гиблом местечке? Так, гранд-мастер оповещен: он, вместе с самим Энакином и его ребятами из 501-ого как раз и полетят туда — брать ситха с поличным, вместе с его неизвестным конфидентом. К сожалению, много народу с собой взять не получится — есть шанс, что Сидиус почует, и сбежит раньше! — а вот один-единственный НВШТ никаких подозрений вызвать не должен. А уж сам Энакин, и тем более — Йода, способны закрыть свое присутствие в Силе достаточно надежно. А в это время Мэйс Винду с несколькими джедаями должен будет арестовать клона Палпатина — последний, в этот момент, наверняка должен будет находиться на рабочем месте — обеспечивая хозяину стопроцентное алиби. Обстановка сейчас благоприятна еще и в том смысле, что все сенаторы и представители находятся на Корусанте — на внеочередной сессии Сената: Палпатин пытался пропихнуть через него какие-то новые законы и постановления. Тем лучше — не надо будет искать, и тащить в Сенат «народных избранников» — каждого по отдельности. А еще лучше, что Падме сейчас здесь нет: она дома, на Набу — хотя бы ей и детям ничего не угрожает…

— Что ты говоришь, Сола!

— То, что ты слышала, Солнышко: твоим детям нужна будет нормальная жизнь, да и тебе самой с твоим мужем — тоже.

— Но мы… Энакин… дети!

— Вот именно, дети. Подумай о них — если о себе и семье ты думать совсем не хочешь.

— Наоборот, я думаю — и о семье, и о них. Энакин хотел уйти из Ордена! — вот закончится эта война, и он…

— Твой муж боевой генерал. Пока война не закончилась, он никуда не уйдет: дезертирство всегда и при любых обстоятельствах выглядело некрасиво — а уж в этом случае, будет выглядеть так еще больше. Но, не надо сейчас о твоем муже — поговорим о тебе самой.

— И, что со мной не так, моя милая прагматичная сестрица?

— То, что ты, как ни странно, тоже на службе — где то эта служба даже еще хуже и требовательнее, чем у твоего милого муженька. Ты политик, сестра! И сама прекрасно знаешь, как ревниво политика относится к «изменам» тех, кто следует ее путем. И… ты должна понимать, сколько нажила непримиримых врагов, защищая правду и справедливость. Мерзавцы, которых ты хоть когда-то, хотя бы один раз, ставила на подобающее им место за время своей политической карьеры, с удовольствием припомнят тебе все — если узнают!

— Кому какое дело до моих личных забот?

— У политиков, политиков такого уровня как ты, нет понятия «личные заботы» — и ты должна была бы знать это куда лучше меня. Все «личное» тебе полагалось выбросить на свалку, когда тебя избрали: сначала Королевой, а потом выбрали в Сенат! Падме, милочка, я все понимаю! — но к матери приходил Тайфо, а потом отец разговаривал с Панакой. Если Тайфо совсем не в курсе происходящего — и просто ревнует тебя к мужу, то Панака настроен серьезнее — и он-то знает, что вы с Энакином вполне себе законные супруги. По обычаям Набу, разумеется — и Панаку сильно беспокоило, как к вашему браку может отнестись вся остальная галактика, поскольку, вы оба лица публичные. Тебе передать, что сказал Куарш Панака отцу? — или ты сама догадаешься о последствиях, если о твоем браке станет известно широкой публике: как политических, так и юридических?

— Панака, кому он еще говорил?

— Только Палпатину. Но, тот будет молчать — инцидент, в котором пострадает репутация Набу, ему совсем не нужен. Вопрос в другом: пока речи не было про детей, предъявить вам с мужем фактически было нечего — дроидам можно стереть память, а священник имеет право хранить молчание даже перед законом. Детей вы не спрячете.

— То, что ты предлагаешь, будет еще хуже!

— То, что я предлагаю, решит все ваши проблемы. Ну и что, что твои мальчик и девочка будут звать тебя «тетя», а не «мама» — пока не подрастут, и им можно будет сказать всю правду? Зато их никто не тронет, и не обидит — не заберет в тот же Орден, против вашего с мужем согласия. Или ты сомневаешься, что я и мой муж будем любить их меньше, чем наших собственных дочерей?

— Он что, в курсе?

— Именно Дарред все и организовал, когда нам стало понятно, чем это дело может тебе грозить! Падме, пойми: мы одна семья! — если тебе и Энакину не поможем мы, то кто вам вообще поможет?

— Как то это нехорошо… я ведь думала, что у тебя и вправду родилась двойня, так обрадовалась…

— Да уж, пришлось постараться. К сожалению, тут слишком многие знали, что после рождения младшей дочери я больше не могла иметь детей. Ну а новорожденные… мы ведь нигде с ними и не показывались: сделали объявление и все. Сказали, что младенцы родились недоношенными и слабыми — подрастут побольше, тогда и будет официальное представление для родни и знакомых.

— И никто не поинтересовался подробностями?

— Ну, мы с Дарредом не джедай с сенаторшей — кому мы нужны? — пара заметок на задворках колонок светской хроники, и все, никаких сенсаций. — А родственники согласны подождать более благоприятного времени, чтобы увидеть наших «деток» своими глазами.

— Так значит, никаких таких твоих новорожденных детей нет совсем?

— Падме, ну ты что, считаешь нас совсем живодерами? — конечно, не было и нет! Как мужу удалось все организовать — отдельный разговор. Но дети будут, если ты согласишься с нашим планом — и всем будет хорошо: и репутации Набу, и твоим деткам, и нашей семье. И у тебя с Энакином тоже головы болеть меньше будут. Или ты сомневаешься, что какой-нибудь Ганрей, который — я знаю! — нанимал несколько раз убийц для тебя. — Он, или кто другой из твоих врагов, постесняется отыграться за прошлые неудачи на невинных детях?

— Но как же…

— Когда придет время рожать — а это уже скоро, не так ли? — сделаем вид, что произошел несчастный случай, что ты попала в госпиталь. Выйдешь оттуда уже без признаков беременности. Никаких официальных объявлений, разумеется, делать не будем: для всех ты ведь не замужем. А неофициально, для репортеров желтой прессы и другой подобной братии — из-за травмы у тебя начались преждевременные роды. — Твою жизнь врачи спасли, а вот детей спасти не удалось. И пусть все борзописцы галактики гадают: так ли это на самом деле! Ну а я, тем временем, покажу родственникам своих новорожденных детишек — за пару дней до того, как у тебя якобы случатся «неудачные роды». Соотнести двойню, которая родилась почти на два месяца раньше, и твоих вроде бы не выживших детишек не сможет никто — все будет сделано чисто и аккуратно.