Когда, спустя еще семь минут, корпус «Цветка Тиона» со скрежетом соприкоснулся с бортом вражеского крейсера, все с трудом могли устоять на ногах. Леония подумала, что теперь можно позаботиться и о себе самой, обратившись к капитану Саррену, впервые назвав его по имени в официальной обстановке.

— Ги, пожалуйста, прикажите выдать мне бластер! Не хочу встречать этих тварей безоружной…

Сказать, что Энакин устал, значит не сказать ничего: даже Сила уже плохо помогала бороться с переутомлением. Сейчас бы выспаться, хоть немного! — несбыточная мечта: дел столько, что хоть землеройной машиной греби, а офицеров на флоте катастрофически не хватает. Кто-то погиб, кто-то под следствием, кого-то выгнали с флота — а кто-то ушел сам. Вот оставшимся и приходится крутиться быстрее, чем вертится механический гироскоп — а их командиру приходится крутиться еще быстрее. Хорошо хоть Уи всегда рядом, что бы он вообще без паренька делать стал? — разве что, взять, наконец, себе другого падавана? Отголоском давнего воспоминания сжалось что-то внутри — интересно, как там Асока? И от Падме вестей что-то долго нет. Скайуокер почти машинально коснулся сенсора маленького плеера: те песни, что напел и записал для него когда-то Райден, интересно бывало послушать, под настроение — особенно, если выбрать запись случайным образом. Странные слова и странная музыка навевали тревогу и завораживали…

Пискнул входящий сигнал комлинка… кому это он мог понадобиться аж за полночь по времени Корусанта? Энакин отключил запись, и приготовился ответить на вызов. Ого, сам Мэйс Винду!

Временно исполняющий обязанности лидера Высшего Совета, а заодно и Лорд-Протектор Республики, сухо потребовал от Скайуокера срочно явиться в Храм — возникли какие-то неотложные вопросы, которые магистр не желал обсуждать даже по защищенному коммуникационному каналу. Что же, придется лететь — только надо будет предупредить адъютантов и младших флагманов: кто знает, когда он сможет освободиться, если у Совета что-то срочное и важное наметилось! Энакин подумал: стоит ли ему брать с собой Уи Малро? — Но, потом решил дать парню спокойно выспаться — вряд ли Совету понадобится еще и падаван Кеноби. Так, лететь ему, до Храма, минут десять — если взять личный истребитель, и примерно вдвое больше, если воспользоваться услугами «разъездного» НВШТ. Нет, пусть Арту остается здесь, вместе с Уи — а он лучше поедет вниз пассажиром: за двадцать минут можно недурно покемарить в пути! Усмехнувшись, джедай приготовился отдать все необходимые распоряжения.

Наверное, так себя чувствует человек, который упал с крыши многокилометрового небоскреба — до земли все еще далеко, но место «приземления» видно уже невооруженным глазом. — И финиш стремительно приближается к тебе, ну — или ты летишь к этому финишу: с какой стороны посмотреть. Причем, про то, что смерть будет быстрой, и практически безболезненной, как то не думаешь — наоборот: воображение рисует такие страсти, что удара о землю ждешь уже как избавления. В какой-то мере человеку, который пришел в себя в палате реанимации, должно быть легче, поскольку все уже позади: черт с ним, что позвоночник сломан, и ноги нет, а остальное тело так вообще из кусков собрали — главное, что жив остался!

Примерно так я себя чувствовал когда, вырвавшись на свободу, получил первые известия о том, что творилось в галактике в то время, пока я был «гостем» у джедаев. Дядя пропал без вести, и по слухам — погиб. Конфедерация находится в «прединфарктном» состоянии. А для полного счастья, еще и в самом Тионском кластере заговорщики зашевелились. Одно пока хорошо: Республика почему-то не напала! — опять же, по слухам, у респов появились какие-то свои проблемы. То есть, жить теперь пациент будет, вопрос только — как долго? Обидно — пока валялся в отключке, все и произошло: и гибель дяди, и якобы смерть Дарта Сидиуса. — И я даже ничего не почувствовал. А вот то, что на меня давило, когда я сбежал с джедайского корыта, перед тем, как подорвать его нафиг, стало ясно уже потом — когда я оказался среди своих. Вот тогда-то меня и посетило то нехорошее чувство падения в пропасть — вместе с ужасом ожидания скверного конца, о чем мне все это время настойчиво шептала Сила. Впрочем, рассказывать стоит, наверное, по порядку — начиная с момента моего побега.

Оказавшись за бортом «Песчаной Бабочки» я, прежде всего, снова попытался воспользоваться Дальним Зовом — то есть, попробовал телепатически связаться с кем-нибудь из своих знакомых форсъюзеров, через пределы космоса. Дядя не откликнулся — но, тогда я не придал этому особого значения: Граф иногда вот так закрывался, от внешнего вызова. Особенно, если при этом делал какие-то дела с Дартом Сидиусом. Собственно, для меня это было чем-то вроде индикатора: если дядя «вне зоны доступа», то примерно понятно, в каком направлении его можно искать, если что. И как с ним связаться: позывные для его дроида-пилота FA-4 у меня были, точно так же, как и позывные еще для трех других дроидов, выполнявших для него функции секретаря, камердинера и личного помощника. Но, все это стало бы мне доступно, только когда я вернулся бы домой — в общем, я тогда не особенно забеспокоился. А то, что я не мог вообще ничего почуять, выйдя из бессознательного состояния — так Сила она запоздалых посланий не приносит, как заблудившийся почтальон! Зато Далл Борджин и Тофен Вейн на мой Зов откликнулись почти мгновенно: чувство облегчения, которое охватило друзей, я ощутил, даже находясь за тысячи световых лет от них. Но, вместе с облегчением до меня долетели обрывки совсем других чувств, и образы, которые отнюдь не добавили мне радости и оптимизма.

Разумеется, Телепатия тоже имеет свои ограничения: разговоры на абстрактные темы через бездны космоса вести очень трудно — в ментале приходится оперировать конкретными чувствами и образами. При этом нарисовать то, чего не видел сам, воображению очень трудно — а лишние эмоции зачастую создают такой «фон», в шуме которого теряется всякая полезная информация. Но то, что с дядей неладно, а у Конфедерации вообще и у Тионского кластера в частности наметились серьезные проблемы — я прекрасно понял. Теперь осталось только дождаться помощи, и там уже начинать заниматься конкретикой: как только я сбросил друзьям координаты с трофейного датапада, Далл мне тут же заявил, что ближайший корабль моего флота находится всего в двух часах полета от того места, где я нахожусь. — Но, по словам друга, мне лучше будет дождаться его самого: «Черному Скимитару» и его группе сопровождения до меня лету было часов десять. Немного подумав, решил ожидать прилета своего флагмана — за десять часов со мной ничего не случиться, а объявить о своем возвращении к активной жизни и не иметь при этом надежной защиты, значит напрашиваться на новые неприятности. В таком деле, анонимность является самой лучшей броней. Слишком уж мне не понравились те намеки, что Сила донесла до меня, от Далла и Тофена, — про то, что проблемы могут оказаться куда серьезнее, чем они мне видятся.

Теперь нужно было еще как-то разобраться с парочкой уцелевших джедаев. А ребята ко мне, тем временем, приближались — явно намереваясь узнать: кто там, и как спасся с их взорвавшегося корабля. К счастью, электроника спасательной капсулы работала исправно. — Даже смогла, несмотря на всю ее примитивность, определить: что именно ко мне подлетает. Полученные сведения помогли сильно облегчить мою задачу — как именно нейтрализовать малейшую угрозу со стороны противника. Оба джедая пользовались трофейными «Манквимами» — причем, что совсем странно, их новейшими модификациями. А ведь «Манквим Марк 2» еще только-только начала распространяться среди вооруженных сил членов КНС — широко живут, господа джедаи то. Что же, мне это даже на руку: на Гатариэкке эти машины я изучил более чем хорошо! Впрочем, сначала я все же попытался решить дело миром: деваться орденцам отсюда все равно было некуда, потому как «Манквимы» встроенных гиперприводов не имели — а ресурсы их систем жизнеобеспечения были рассчитаны всего на несколько часов работы. Оно, конечно, любой хорошо обученный форсъюзер способен растянуть на дни — а некоторые умельцы и на месяцы! — и такие запасы. — Но где гарантия, что даже за это время тебя найдут — если ты не можешь указать товарищам своих точных координат? Не то, чтобы во мне вдруг взыграл альтруизм: враг он и есть враг — а эти люди обманом захватили меня в плен, и, скорее всего, участвовали в убийстве моих людей! Однако, в том, как их команда смогла меня так ловко «упаковать», была масса неясностей: я надеялся, что на кое-какие вопросы эти ребята смогут мне, вольно или невольно, дать ответы.