— Послушай, Чарли, но это действительно трагическая случайность, — повторил Кабот.

— Может быть, но мы предсказывали такое в течение пяти лет. — Советник по национальной безопасности встал и подошёл к окну. — Маркус, единственное, что сохраняло Израиль на протяжении последних тридцати лет, — это глупость арабов. Они или отказывались признать, что законность государства Израиль полностью основана на моральных принципах, или им было просто наплевать на это. Теперь Израиль оказался в безвыходном положении — с точки зрения этики. Если он — подлинно демократическое государство, уважающее права своих граждан, ему придётся гарантировать арабам более широкие права. Но тогда будет нанесён серьёзнейший ущерб его политической целостности, которая основывается на том, чтобы успокаивать собственных религиозных фундаменталистов — а тем в высшей степени наплевать на права арабов, правда? Но если израильтяне уступят религиозным фанатикам и прибегнут к обструкции, попытаются загладить случившееся, тогда Израиль не является демократическим государством и не может рассчитывать на политическую поддержку со стороны Америки, без которой ему грозит экономическая катастрофа или военное поражение. К нам применима та же дилемма. Наша поддержка Израиля основывается на его политической законности как действующей либеральной демократии, но эта законность больше не существует. Страна, чья полиция убивает безоружных людей, не обладает законностью, Маркус. Мы больше не сможем поддерживать Израиль, где происходят подобные трагедии, равно как не поддерживали таких диктаторов, как Сомоса в Никарагуа или Маркое на Филиппинах, или других самозваных правителей…

— Черт побери, Чарли! Израиль — не…

— Я знаю, Маркус. Израиль не относится к их числу. Никак не относится. Однако доказать это они могут лишь одним способом — измениться, осуществить то, что они всё время провозглашали. Если они попытаются игнорировать общественное мнение, Израиль обречён. Они захотят опереться на своё политическое лобби и увидят, что оно больше не существует. Если дело зайдёт настолько далеко, они поставят наше правительство перед ещё более значительными трудностями, чем сейчас, и тогда придётся подумать о том, чтобы открыто лишить их всяческой поддержки. Мы не можем пойти на это. Нужно найти другую альтернативу. — Олден отвернулся от окна. — Райан, ваша идея выдвигается теперь на первое место. Я беру на себя президента и Госдеп. Есть только один способ вытащить Израиль из кучи неприятностей — разработать план мирного урегулирования, который будет реально осуществимым. Свяжитесь со своим другом в Джорджтауне и передайте ему, что это перестало быть исследованием и стало проектом. Назовём его — проект «Паломничество». К завтрашнему утру мне понадобится план того, что нам нужно и как мы собираемся осуществить это.

— Придётся работать очень быстро, сэр, — заметил Райан, — Тогда не буду вас задерживать, Джек. Если мы не предпримем самых срочных мер, один Бог знает, что может произойти. Вы знакомы со Скоттом Адлером из Госдепа?

— Встречались несколько раз.

— Он — правая рука Брента Талбота. Думаю, вам нужно встретиться с ним — после того как договоритесь со своими друзьями. Он прикроет ваш тыл с фланга Государственного департамента. Мы не можем ждать и надеяться, что их бюрократия будет двигаться достаточно быстро. Лучше упакуйте-ка чемодан, дружище, он вам понадобится. Мне нужны факты, позиции заинтересованных сторон и надёжная — самая надёжная — оценка всего этого, причём срочно. Наконец, эта операция должна быть чернее угольной шахты. — Последнее замечание относилось к директору ЦРУ. — Если мы хотим добиться успеха, ничто не должно просочиться.

— Будет исполнено, сэр, — ответил Райан. Кабот просто кивнул.

Джеку ещё ни разу не приходилось бывать в столовой для преподавательского состава Джорджтаунского университета. Это показалось ему странным, однако он отбросил эту мысль и принялся за завтрак. Их столик был у окна, выходящего на автомобильную стоянку.

— Ты был прав, Джек, — заметил Райли. — Моё пробуждение оказалось не слишком приятным.

— Получили ответ из Рима?

— Им нравится такая идея, — ответил профессор Джорджтаунского университета.

— Насколько нравится? — спросил Райан.

— Ты так серьёзно относишься к ней?

— Два часа назад Олден сказал мне, что теперь она выдвинулась на первое место.

Райли выслушал это сообщение и кивнул.

— Хотите спасти Израиль, Джек?

Райан не знал, содержится ли юмор в этом вопросе, да и его физическое состояние не располагало к веселью.

— Святой отец, я просто выполняю поручение — знаете, что-то вроде приказа?

— Мне знаком этот термин. Ты удивительно хорошо рассчитал время для осуществления такого намерения.

— Возможно, однако вопрос о заслугах и Нобелевской премии оставим на другой раз, ладно?

— Ешь свой завтрак. Мы ещё успеем застать всех на своих рабочих местах, а вот выглядишь ты ужасно.

— Я и чувствую себя ужасно, — признался Райан.

— После сорока нужно кончать пить, — заметил Райли. — Достигнув этого возраста, становится трудно справляться с последствиями.

— Но вы-то не кончили, — напомнил Джек.

— Верно, но я — священник. Мне приходится пить. Итак, что тебе требуется?

— Если мы получим предварительное согласие всех главных сторон, можно будет приступить к серьёзным переговорам, но эту часть уравнения понадобится решить как можно тише, не привлекая внимания. Президенту нужна быстрая оценка ситуации и способов её решения. Этим я и занимаюсь.

— Согласится ли Израиль?

— Если не согласится, будет сидеть в говне — один. Извините меня, но именно так обстоят дела.

— Ты прав, разумеется, однако смогут ли они понять создавшееся положение?

— Святой отец, моя задача состоит в сборе и оценке информации. Все спрашивают меня, что ждёт нас в будущем, но я не знаю этого. Мне известно лишь одно — то, что мы увидели по телевидению, может разжечь самый крупный огненный шторм после Хиросимы, и мы готовы приложить все усилия, чтобы не допустить пожара в целом регионе.

— Ешь. Мне нужно подумать, а самые лучшие мысли приходят мне в голову, когда я что-то жую.

Спустя несколько минут Райан понял, насколько хорошим был этот совет. Пища впитала кислоту в его желудке, образовавшуюся от нескольких чашек кофе, а энергия, полученная от этой пищи, даст ему силы на весь день. Не прошло и часа, как он снова сидел в автомобиле — на этот раз его путь лежал в Государственный департамент. К обеду он приехал домой и даже ухитрился немного поспать. Дома он собрал чемодан и вернулся в Белый дом, где принял участие в совещании, затянувшемся до поздней ночи. Олден действительно серьёзно отнёсся к решению проблемы, и обмен мнениями в его кабинете охватил массу вопросов. Ещё до рассвета Джек выехал на базу ВВС Эндрюз и сумел позвонить жене из зала ожидания для особо важных пассажиров. Он надеялся взять сына на бейсбольный матч в течение уик-энда, но теперь для него уик-энда не будет. Наконец прибыл последний курьер из ЦРУ, Госдепа и Белого дома, который доставил две сотни страниц документов, и Джеку предстояло прочитать их во время перелёта через Атлантику.

База американских ВВС в Рамштейне, на территории Германии, расположилась в окружённой лесом долине, что показалось Райану необычньм. Его представление о настоящем аэродроме рисовало картину ровного поля, протянувшегося до самого горизонта. Он знал, что это не имеет особого значения, но такая картина составляла для него одну из привычных прелестей воздушного перелёта. На этой базе расположилось целое авиакрыло истребителей-бомбардировщиков F-16, и каждый из них находился в своём собственном ангаре-бомбоубежище, в свою очередь окружённом деревьями. Немцы вообще испытывают глубокую любовь ко всему живому в природе, что производит впечатление на всякого американского эколога. Здесь на удивление удачно совпали устремления любителей зелёных насаждений и военная необходимость. Заметить ангары с воздуха было практически невозможно, а те из них, что были построены французами, скрывали деревья, растущие прямо на их крышах, что было замечательно как с военной, так и с эстетической точки зрения. На базе находилось также несколько больших правительственных самолётов, в том числе приспособленный для высших чинов «Боинг-707» с надписью «Соединённые Штаты Америки» на борту, который тут называли «Мисс Свинка». Им пользовался для полётов по Европе командующий ВВС в этой части мира. Райан не мог удержаться от улыбки. Здесь стояло более семидесяти боевых самолётов, нацеленных на советские дивизии, которые теперь отводились с территории Германии. Эти истребители-бомбардировщики расположились на идеальной в экологическом отношении базе, и тут же было место стоянки «Мисс Свинки». Воистину безумный мир.