Сьюард осмелился даже предположить, будто обстоятельство, что среди его подчиненных лишь единицы пали на поле брани, объяснялось тем, что для него это было самым простым способом устраивать свои дела, наименее оскорбляющим людскую чувствительность, иначе говоря, идеальным с точки зрения хороших манер. Такой человек кому угодно мог внушать страх.

— Прежде вы не были столь неловки, — отрезал Джеймисон. — Как вы собираетесь поймать грабителя, если вам до сих пор так и не удалось взять его с поличным — даже после того, как он угодил в подстроенную вами ловушку?

Веддер слегка похлопывал перчатками по ладони, выказывая тем самым свою досаду.

— Должно быть, он хочет получить побольше людей в свое распоряжение!

Будь он неладен, этот Сьюард! Несмотря на все усилия Джеймисона изгладить из его речи последние остатки шотландского говора, он по-прежнему цеплялся за него с завидным упорством.

— Нет, сэр. Дело не в этом.

— А в чем же тогда? — осведомился лорд Веддер.

— Я хотел бы получить доступ в круг приближенных принца-регента.

— Что? — У лорда Веддера вытянулось лицо.

— Черт побери, ваша дерзость достойна восхищения! — отозвался Джеймисон с усмешкой.

— Вот уже в течение полугода, сэр, я занят преследованием этого вора. И если я получил возможность его задержать, то только благодаря тому, что верно предугадал выбор жертвы. Мои выводы были достаточно просты. У маркизы Коттон, как всем известно, есть привычка брать с собой драгоценности, отправляясь на светские рауты. — С каждым словом голос Сьюарда становился все более хриплым. Это было напоминанием о тех двух минутах, которые он провел в петле, вздернутый на виселицу французскими «патриотами» — сторонниками Наполеона. С тех пор в его речи появился неприятный скрежещущий оттенок, и сегодня этот недостаток особенно резал слух. — Но, как вы сами только что заметили, мне не удалось довести дело до конца.

Джеймисон обратил внимание на то, что костяшки пальцев под тонкой кожей на изувеченной руке Сьюарда стали мраморно-белыми. Интересно… Стало быть, то обстоятельство, что он так и не сумел задержать вора, его беспокоило. Это уже было не просто интересно, но полезно для дела. Любое чувство, любой душевный порыв можно довести до совершенства, а потом использовать вместо кнута, чтобы подгонять. Тем более что в распоряжении Джеймисона имелось не так уж много средств, чтобы воздействовать на такого человека, как Сьюард.

— Если я хочу поймать Призрака, то должен в точности знать, кого он изберет своей следующей жертвой, — продолжал Джек. — По всей вероятности, как и в предыдущих случаях, это будет кто-нибудь из окружения его королевского высочества. Мне гораздо проще напасть на его след, выяснив, кто из друзей принца привлекает к себе наибольшее внимание и таким образом оказывается уязвимым для грабителя.

— Но это же неслыханно! — проворчал лорд Веддер.

— А что вы имеете в виду под доступом в круг приближенных принца-регента? — осведомился Ноулз, впервые вмешавшись в разговор.

— До сих пор целью преступника были лица из высшего общества, прибывшие в Лондон на открытие парламентской сессии, а не ближайшие друзья принца, составляющие его свиту, — ответил Сьюард.

— Иначе говоря, вам придется присутствовать только на самых значительных приемах и увеселительных мероприятиях? — спросил Ноулз.

— Да, сэр.

— Я полагаю, что…

— Я не могу одобрить такое бесцеремонное вторжение в круг друзей его высочества! — воскликнул лорд Веддер. — Этот человек — незаконнорожденный!

Ноулз бросил на него неприязненный взгляд.

— Если друзья принца-регента и впредь будут подвергаться ограблениям после того, как они побывали на одном из его званых вечеров, то очень скоро его высочеству придется обедать одному.

— Вы превышаете свои полномочия, сэр! — возмущенно заявил лорд Веддер.

Ноулз пригладил свои редкие седеющие волосы.

— Принц-регент совершенно недвусмысленно выразил пожелание, чтобы его приближенные впредь были ограждены от посягательств со стороны этого преступника. Уж не хотите ли вы, чтобы я поставил его в известность о том, что вы с умыслом чините препятствия следствию только потому, что обстоятельства рождения полковника Сьюарда пришлись вам не по вкусу?

Едва сдерживая ярость, лорд Веддер схватил со стола свою трость и бросился вон из комнаты.

У Ноулза вырвался слабый вздох.

— Жаль, что нам приходится терпеть его присутствие, но другого выхода нет. Так нам проще будет скрыть истинную причину, по которой мы стремимся найти этого вора. — Он указал полковнику на кресло. — Не хотите ли присесть, Джек?

— Нет, благодарю вас, сэр.

— Ну, а теперь ответьте, верно ли, что вы не только не сумели задержать преступника, но и до сих пор не напали на след того письма?

— Так точно, сэр, — ответил Сьюард.

— Черт побери, на сей раз мы не имеем права на неудачу! — воскликнул Ноулз. — Все это весьма прискорбно, Джек. Если я вас правильно понял, вы находились в одной комнате с грабителем. Что же произошло? Неужели он оказался сильнее вас?

— Да. — Это признание приглушенным шепотом сорвалось с губ Сьюарда.

Джеймисон насторожился.

— Значит, вы уже начали понемногу сдавать, Джек? — осведомился Ноулз озабоченно. — Хотите, я дам вам в помощь кого-нибудь помоложе?

— Ради блага этого «кого-нибудь» лучше не стоит. — Хотя последние слова были произнесены тихим голосом, а на губах Сьюарда появилась извиняющаяся улыбка, в них явно заключалось предостережение.

«Что это — гордость?» — не без удивления спрашивал себя Джеймисон. Нет, тут явно было затронуто другое, куда более низменное чувство. Он подался вперед, сосредоточив все свое внимание на Сьюарде. Джеймисон не без оснований считал себя знатоком человеческих душ — способность, которую следовало отнести за счет того, что он никогда не позволял личным склонностям влиять на свои суждения.

— Вы ведь и в самом деле незаконнорожденный, Джек? — Удовлетворенный ответом полковника, Ноулз позволил себе немного расслабиться.

— Да, сэр. И конечно, лорд Веддер не упустит случая лишний раз напомнить мне об этом.

— Что вы обо всем этом думаете, Джеймисон? — осведомился Ноулз. Они могли недолюбливать друг друга, однако каждый с большим уважением относился к умственным способностям другого. Под их совместным руководством тайному комитету удалось провести целый ряд важных операций, а также избежать нескольких крупных провалов.

— Я думаю, — ответил Джеймисон, — нам следовало покончить с этим делом еще пару недель назад.

— Я был бы вам очень признателен, если бы мог узнать побольше об этом письме, — заметил Сьюард.

На какое-то мгновение Ноулз задумался, после чего начал:

— Вся эта история выглядит весьма обескураживающе, Джек. Не так давно я получил послание от лорда Атвуда, в котором тот подробно описал, каким образом он стал обладателем некоего важного документа. Ему понадобилось время, чтобы решить, как с ним поступить и кто в правительственных кругах обладает достаточными полномочиями, чтобы взять на себя щекотливое поручение, о котором идет речь в этом письме. По-видимому, он еще перед тем успел связаться с Джеймисоном. — Ноулз бросил взгляд на своего коллегу, который коротко кивнул в знак согласия. — Вместе с тем, сознавая всю важность попавшей к нему бумаги, Атвуд решил посвятить в эту тайну и меня.

— Да, — подтвердил Джеймисон. — Прежде чем дать знать о письме Ноулзу, он обратился ко мне. Впрочем, это было излишним. Я уже отдал распоряжение о том, чтобы документ был передан прямо нам в руки.

Ноулз бросил на него многозначительный взгляд.

— Именно. Но, увы, судьба распорядилась иначе. За день до того, как письмо должны были сюда доставить, оно было похищено вместе со шкатулкой с драгоценностями, в которой, по словам Атвуда, оно хранилось.

— А он известил о пропаже Джеймисона? — спросил Сьюард.

— Не только Джеймисона, но и всех гостей, собравшихся у него дома за обедом. В первый же вечер после того, как письмо было украдено, Атвуд объявил во всеуслышание, что он стал очередной жертвой Рексхоллского Призрака.