— Мы этого и не допускали, майор Беккер, — сказал Стюарт. — Уверяю вас — мы приложили все усилия, чтобы уничтожить вас. Тот, кто сумел сам добраться до этого кабинета, — человек необыкновенный, а у нас хоть и в достатке пушечного мяса, всегда остро недостает необыкновенных мужчин и женщин. Самим своим присутствием здесь вы заслужили право стать одним из нас и работать на операцию «Джокер». — Он помолчал. — Все мы надеемся, что наши расы предпочтут жить в мире и согласии — и в таком случае потребуются гигантские правительственные учреждения, которые будут заниматься повседневной работой. Если же дело дойдет до войны — наш долг в том, чтобы обеспечить победу. — Через стол он в упор взглянул на Беккера. — Каково ваше решение, майор?

— Что будет с Джейми Нчобе?

— Я еще не решил, — ответил Стюарт. — Она слишком много знает о нас.

— Если вы убьете ее, я убью вас, — сказал Беккер. — Это верно, как дважды два — четыре.

— Возможно, у меня не будет альтернативы, — сказал Стюарт без малейших признаков страха.

— Вы предложили мне работу, — сказал Беккер. — Предложите работу ей.

— Сомневаюсь, что мы сможем предложить ей жалованье, которое ее устроит, — сказал Стюарт.

— Ей не нужны ваши деньги. Дайте ей достойную работу, и она будет трудиться за минимальное жалованье.

— Какую работу вы имеете в виду?

— Единственная вещь, которая может привлечь ее — вызов, — сказал Беккер. — Она отыскала вас меньше чем за четыре дня. Наймите ее, чтобы она довела до совершенства вашу систему безопасности.

— Вы полагаете, она согласится?

— Я точно знаю, что согласится.

— Хорошо, — сказал Стюарт. — Проверим. — Он включил интерком. — Я хочу поговорить с Джейми Нчобе. Включите изображение.

Над столом Стюарта появилась голография Джейми Нчобе. Судя по всему, она не подозревала о присутствии в кабинете Беккера.

— Мисс Нчобе, ваш друг майор Беккер только что выдвинул предложение, которое может оказаться выгодным для нас обоих. — Стюарт помолчал. — Согласитесь ли вы работать на нас с особым поручением скрыть существование операции «Джокер» так надежно, чтобы никто — даже человек, равный вам по таланту — не смог обнаружить его?

— Это предложил Беккер?

— Совершенно верно.

— И он подтвердит это, когда я увижусь с ним?

— Конечно.

— Почем мне знать, что вы не прикончите меня, когда я закончу работу?

— Я даю вам слово.

— Вы десять лет лгали всем и обо всем. С чего бы мне вам верить?

— Как я могу убедить вас, что я не лгу? — спросил Стюарт.

— Никак. Зато я могу сказать вам чистую правду, не важно, поверите вы мне или нет.

— Что именно?

— У меня есть друзья, которых вы бы с полным основанием назвали отталкивающими типами. К завтрашнему дню все они будут знать, что если со мной случится что-то плохое, то виноваты в этом будете вы.

— Если высчитаете, что это необходимо… — пожал плечами полковник.

— Еще как считаю. — Она помолчала. — А как насчет денег, которые я… гм… одолжила со швейцарского счета Джиллетта?

Стюарт несколько мгновений молчал, раздумывая.

— Они ваши — в обмен на письменное обязательство хранить молчание касательно нашего существования и событий последних четырех дней.

Настала очередь Джейми обдумывать свой ответ.

— Хорошо, полковник. Сделка заключена.

— Что касается жалованья…

— Об этом не беспокойтесь, — сказала она. — Я уверена, что вы будете более чем щедры.

— Добро пожаловать на борт, Джейми.

— Мисс Нчобе, полковник.

— Прошу прощения.

Стюарт отключился и, когда голография Джейми исчезла, включил другой канал интеркома.

— Слушаю, сэр.

— Освободите Джейми Нчобе и сообщите мне, когда она покинет здание.

— Послать за ней хвост, сэр?

— Нет. Пусть идет куда хочет.

— Есть, сэр!

Стюарт повернулся к Беккеру:

— Итак?

— Вы действительно очень щедры, полковник Стюарт.

Стюарт невесело усмехнулся.

— Если бы я забрал деньги, она все равно бы их опять украла. Я хочу, майор, чтобы вы как можно убедительнее растолковали ей, что это — взятка за молчание. — Он сделал паузу, и лицо его стало жестким. — Она должна понять, что если она когда-нибудь попытается огласить то, что ей известно о «Джокере», ей конец.

— Я передам ей это, — сказал Беккер.

Ожил интерком.

— Сэр, Джейми Нчобе покинула здание.

— Спасибо.

— Что-нибудь еще, сэр?

— Надеюсь, что нет, — сказал Стюарт. Он повернулся к Беккеру. — Что ж, майор, будет «что-нибудь еще»?

— Нет, — сказал Беккер.

— Так вы присоединитесь к нам?

Беккер долго, в упор смотрел на Стюарта.

— Прежде чем я вам отвечу, я хочу, чтобы вы знали, что вы мне не нравитесь, а ваш метод разрешения проблем есть не что иное, как узаконенное убийство.

Стюарт не дрогнул.

— Вы имеете право на собственное мнение. Итак, вы присоединитесь к нам?

— Да, — сказал Беккер, — но должен сразу сказать вам, что это не имеет ничего общего с вашими угрозами, и мне лично наплевать на то, что вы делаете или не делаете в отношении чеботти. Тактические выверты и двоедушие я оставляю генералам и адмиралам.

— Тогда почему же вы присоединяетесь к нам?

— Несколько минут назад вы назвали меня необыкновенным человеком. Это не так. Меня заботят по-настоящему необыкновенные люди, такие, как Уилбур Дженнингс, который сумел разглядеть брешь в выстроенной вами стене и нашел мужество выступить против вас. Если им надлежит уцелеть, а не исчезнуть, им понадобится хороший адвокат.

— Который способен дать прочное доказательство их невменяемости? — с улыбкой спросил Стюарт.

— Совершенно верно.

— Кажется, вас ждет давно заслуженный отпуск, — сказал Стюарт. — Почему бы вам не считать себя в отпуске с этой минуты? Когда через месяц вы вернетесь, я дам вам первое назначение.

— Я уже выбрал свое первое назначение, — сказал Беккер.

— Вот как?

— Я был назначен защитником капитана Дженнингса. Я бы хотел завершить это дело.

— Хорошо, — сказал Стюарт. — Уйдете в отпуск после окончания суда.

— Уберите из его палаты «жучки», — продолжал Беккер. — Я намерен весьма откровенно обсудить с ним его дело. — Он сделал паузу. — Я не хочу, чтобы вам пришлось пристрелить тех ваших людей, которым случится подслушать нас.

— Это будет сделано к завтрашнему утру. — Стюарт поднялся, обошел стол и, подойдя к Беккеру, протянул руку: — Добро пожаловать на борт, майор.

Беккер не шевельнулся, в упор глядя на протянутую ему руку.

— Что-нибудь не так, майор?

— Очень многое, — сказал Беккер. — Вы пытались убить меня и публично унизить Дженнингса только за то, что мы хорошо выполняли свою работу, вы захватили и хотели убить Джейми Нчобе только за то, что она помогала мне остаться в живых. Я присоединяюсь к вам, полковник, не потому, что одобряю вашу политику, а потому, что настала пора в этих стенах прозвучать иной точке зрения.

— Майор, — спокойно сказал Стюарт, — меня нисколько не заботит, что вы думаете обо мне или о моих методах. Я делаю то, что надлежит делать. От всей души надеюсь, что все обернется к лучшему и все мои усилия окажутся напрасными. Но если случится так, что мы не сможем установить с чеботти мирные отношения, я с радостью упеку за решетку сотню Дженнингсов и убью тысячу таких, как вы, только бы нам не пришлось неподготовленными вступить в величайшую войну в истории человечества.

— Вы слишком много времени провели с вашими андроидами, — сказал Беккер. — Вы забыли, что такое человечность.

— А вы, майор, всю свою жизнь провели с людьми. Такое положение дел теперь неактуально.

Беккер вновь взглянул на протянутую руку Стюарта, отдал честь и вышел из кабинета.

Спускаясь в лифте, он чувствовал, как напряжение постепенно покидает его тело, и понимал, что горечь в душе так быстро не исчезнет.

Он вышел из вестибюля и, сунув руки в карманы, зашагал к стоянке, где оставил машину.