Нужный подъезд был как с картинки, в доме имелся даже мусоропровод. Поднявшись на третий этаж, немного потоптался перед обитой дерматином дверью в 33-ю квартиру, держа в одной руке зачехлённую гитару и букет гвоздик, а в другой – букет белых роз. Потряс немного, стряхивая с них капли дождя, но в то же время осторожно, чтобы не облетели лепестки. Что-то заробел я немного, хотя для 58-летнего мужика, пусть и в теле подростка, это было довольно странно. Наконец, собравшись с духом, решительно нажал на кнопку дверного звонка.
Дверь открыла сама именинница, облачённая отнюдь не в воздушное платье из органзы с шелковыми лентами или что-то подобное, а в обычные джинсы и полосатый свитер, обтягивающий не такую большую, как, к примеру, у Лены, но не менее аппетитную девичью грудь. На ногах что-то среднее между тапочками и кедами, и непохоже, что отечественного производства. В отличие от прошлого раз, сейчас её волосы не собраны в хвост, а накручены локонами, и на лице – чуть заметная косметика.
– Максим, привет! – её лицо расплылось в улыбке. – Какие замечательные цветы… Это мне?
– Ну а кому же, – улыбаюсь я. – Держи, с днём рождения!
Я перешагнул через порог, протягивая ей букет и, решившись, поцеловал Козыреву-младшую в щёчку, отчего та тут же покрылась румянцем. Просторная прихожая отделана вагонкой, с зеркалом в рост человека и гардеробом. Налево раздельный санузел, дальше кухня, с которой доносилась смесь вкусных запахов. Квартира, судя по всему, трёхкомнатная. Прямо и направо большая гостиная, откуда доносились голоса, дальше по коридору направо две двери, видимо одна комната родителей, а другая Инги.
– А это что, гитара?
– Угу, звуковое оформление моего тебе подарка.
– Ты ещё на гитаре играешь и поёшь… Здорово! Ой, а это что у тебя, синяк?
– Да вот… На тренировке вчера словил. Я тут помимо прочего ещё и боксом занимаюсь.
Инга извиняющимся тоном сказала, что все тапочки уже экспроприировали взрослые, а её подруги принесли с собой туфли.
– Ничего страшного, не простужусь, – улыбнулся виновнице торжества.
Скинул обувь, поставив её на специальную полочку у стены, куртку повесил в шкаф на любезно предоставленную вешалку. Вот же буржуи, у нас дома в прихожей просто доска с крючками.
В этот момент из кухни с салфеткой в руках появилась Нина Андреевна. На ней было ярко-красное платье с декольте и белыми полосками сбоку, выгодно подчёркивающее её женские прелести.
– О, Максим! – её лицо расплылось в улыбке, надеюсь, искренней.
– А это вам!
Букетик гвоздик перекочевал от меня к маме именинницы.
– Максим… Спасибо! – теперь уже точно по-настоящему расцвела Нина Андреевна, прижимая букет к лицу.
Однако же, как мало надо женщине для счастья… И в то же время как много! Порой и букетика гвоздик достаточно, чтобы увидеть перед собйо счастливую женщину, а иной раз и шубы из песца недостаточно. Хотя, признаюсь, песцовых шуб я не дарил. Дорого, да и не прагматично. Китайский пуховик на дамах, может, смотрится и так богато, но зато его хотя бы не страшно испачкать.
Первым делом меня отправили в ванную комнату мыть руки. Голубая плитка, импортная сантехника, в углу стиральная машинка «Эврика»… Всё блестит чистотой. Даже змеевик имеется. Колонки нет, горячая вода, похоже, подаётся централизованно. Тут тоже палка о двух концах, горячую воду в городе летом периодически отключают на время всяких там ремонтных работ, профилактики и так далее, получается, что люди пару недель, а то и больше, вынуждены греть воду в кастрюлях на плите. При наличии колонки такой проблемы не существует. Но в целом, конечно, не наша коммунальная квартира, хозяева которой хоть и поддерживали чистоту, но всё оборудование было старым и изношенным.
По пути краем глаза кошусь в сторону кухни, вижу тот самый холодильник «Rosenlew» родом из Финляндии, которым товарищ Саахов пытался подкупить дядю красавицы Нины. Не такой уж, кстати, на мой взгляд и красавицы, хотя это дело вкуса. Да и холодильник, конечно, более современный, надо думать.
Гостиная представляла из себя просторную комнату. Справа – стенка, явно не советского производства. Две длинные полки забиты дефицитными книгами: подписные издания Дюма, Верна, Сабатини, Тынянова, Купера, Киплинга, Экзюпери, Родари, Драйзера, Фейхтвангера, Сенкевича… У меня аж в горле что-то сжалось при виде такого изобилия. Статус хозяев подчёркивает гэдээровский сервиз «Мадонна», где каждая тарелка – произведение искусства, хоть на стену вешай. Катушечный стереомагнитофон, «вертушка» со стопкой оригинальных дисков, и как раз сейчас негромко поёт «виниловый» голос Тома Джонса. В другом углу – большой цветной телевизор. Да уж, красиво жить не запретишь.
Интересно, кем трудится папа именинницы? Мама-то, скорее всего, сбоку припёка, не удивлюсь, если она вообще домохозяйка. И что-то мне подсказывало, что, несмотря на внешние данные Нины Андреевны, брак, скорее всего, был по расчёту.
Центральное место в гостиной занимал уставленный снедью стол. Вроде бы недавно перекусил макаронами с сарделькой, а при виде этого изобилия чуть ли не слюни потекли. Несколько видов салата, овощная, рыбная и мясная нарезка, на большой тарелке кружочки самой разнообразной колбасы, в том числе из дефицитного сервелата, маринованные грибочки – в одной вазе в сметане, в другой – в растительном масле с зеленью. Бутерброды с красной икрой на масле и красной рыбой. На отдельном сервировочном столике стоят напитки и фрукты, включая порезанную тонкими ломтиками дыню. Из напитков, доступных моему взору – пара бутылок шампанского, водка, бутылка коньяка, сок в кувшине, несколько бутылок лимонада.
На самом деле сидящий внутри меня 58-летний мужик на всё это поглядывал со здоровой долей скепсиса. Это сейчас стенка, аппаратура, изобилие на столе кажутся чем-то недостижимым для обычного советского гражданина, а пройдёт лет двадцать, пусть тридцать, и та же стенка у обычного россиянина будет вызывать лишь кривую усмешку. Да и деликатесы в свободной продаже появятся такие, о которых те же Козыревы даже и не слышали, только плати… Но пока я в современных реалиях, приходится с ней мириться и под неё подстраиваться. Тем более что вид всяких вкусностей и впрямь вызвал у меня обильное слюноотделение.
За столом уже сидят гости, в том числе один пожилой дядька довольно сурового вида с орденскими планками на лацкане пиджака и пара девчонок примерно в возрасте именинницы – наверное, те самые подруги, они и правда в туфельках. Ещё несколько стульев свободны.
Пол покрыт ворсистым ковром и ногам не холодно, но всё равно на фоне присутствующих я выделяюсь своими серыми носками (к счастью, не дырявыми), хочется поскорее спрятать ноги куда-нибудь, например, под стол. Блин, надо было тапочки из дома захватить, не догадался.
– Знакомьтесь, это Максим, тот самый! Садись, Максим, будешь сидеть рядом с Ингой.
Нина Андреевна подталкивает меня к столу, но навстречу уже спешит Михаил Борисович.
– О-о, а вот и спаситель моей дочери!
Он жмёт мне руку, и обращается к народу:
– Тут все уже знают о твоём подвиге, вон и вчерашняя газета с заметкой пошла по рукам.
И впрямь, замечаю в руках одного из гостей свежий номер «МЛ», и все смотрят на меня с интересом и изучающе, словно студенты медфака на препарируемую лягушку. Стало даже как-то немного неудобно.
Из-за стола встаёт ещё крепкий старик с орденскими планками и тоже жмёт мне руку. Представляется дедушкой Инги Борисом Никаноровичем.
– Спасибо за внучку, парень, – и добавляет, вроде как больше для присутствующих. – Жаль, не вся молодёжь у нас такая, а то я бы за будущее страны был спокоен.
– Нормальная у нас молодёжь, папа, – негромко говорит Михаил Борисович. – Просто твоя юность прошла совсем в других условиях, ты слишком многого хочешь от подрастающего поколения.
– А кто тебе фингал посадил? – не унимается глазастый ветеран.
– Вчера на тренировке.
– Боксом занимаешься?
