- Лёшь. - Перебил брата Степан. - Все твои доводы мне прекрасно известны. Скажу больше - со многими я даже полностью согласен. Только вот мне действительно понравилось. Я не уверен, что это то, что может меня увлечь, но я хочу попробовать.

  Спокойный голос Карпатова немного остудил пыл Лёшки, но сдаваться тот явно не собирался.

  - Ты не понимаешь! Я же за тебя отвечаю, причём отвечаю в квадрате: как старший брат и как старший по общаге. Ты уж меня извини, но в обеих этих ипостасях я не могу позволить тебе разъезжать по ночам на гравиборде в компании всяких шизиков! Хоть это тебе понятно?

  Карпатов отлично его понимал. Во всяком случае, собственного сына он бы ни за что из дома не выпустил, приди тот к нему с подобной просьбой. Только вот Алексей не мог считаться его родителем. Нет, Степан ни в коей мере не ставил под сомнение их довольно условную родственную связь и кричать что-то типа "ты мне даже не брат!" не собирался, хотя ситуация к этому шла. Будь ему по-настоящему тринадцать лет, он бы точно вспылил, выкрикнул нечто подобное, убежал из комнаты, громко хлопнув дверью, после чего жутко устыдился бы своих слов и чувствовал себя виноватым. Тем не менее, Степан даже раздумывать не стал над тем, чтобы и в этот раз действовать как обычный ребёнок. Вместо этого он тяжело вздохнул и опустил взгляд.

  - Да всё я понимаю. - Чуть слышно проговорил он. Чтобы лучше разбирать слова, Лёшка присел рядом. Карпатов улыбнулся про себя, ведь не так-то просто вести доверительный разговор, когда собеседник, нависнув над тобой, гневно таращится сверху вниз. - Помнишь, ты рассказывал мне про свою мечту? Про то, как ты её добиваешься?

  - Ну да. - Неуверенно ответил Лёшка. - Только причём тут это?

  - А вдруг, у меня то же самое? - Степан посмотрел на него своими большими, честными-пречестными глаза. Во всяком случае, он надеялся, что они выглядели именно честными-пречестными. - Вдруг, это - моё?

  - Всё равно не вижу связи. - Буркнул Лёшка. Видимо, честный-пречестный взгляд получился как надо, потому что он отвернулся и уставился в пустоту перед собой. - У меня есть цель, - проговорил он, - а ты собираешься рисковать своим здоровьем и, следовательно, будущим, ради сиюминутной прихоти.

  - Но откуда я могу знать прихоть это, или что-то серьёзное, если я даже не попробовал? - Спросил Степан.

  - Ты так говоришь, будто тебе нужно моё разрешение, - бросив быстрый взгляд на брата, хмыкнул Лёшка.

  - Просто не хочу, чтобы это было причиной постоянных ссор.

  - Знаешь, - задумчиво произнёс Алексей, - ещё в первый день ты показался мне немного странным. Не просто обычным детдомовцем.

  - Ну и что? - Как можно более равнодушным тоном спросил Степан, внутренне холодея. Конечно, он понимал, что правду Лёшка не смог бы узнать ни при каких обстоятельствах, только вот опасение, что он прокололся, никуда не делось. Пусть даже подозрение, оно всё равно могло перечеркнуть всё, чего Степан успел добиться. Он уже практически обжился здесь, и ему бы очень не хотелось, чтобы его перестали считать своим.

  - Да ничего. - Пожал плечами Лёшка. - Просто вспомнилось. Даже не знаю, что на самом деле произошло у тебя в прошлом, и правдивы ли причины твоего недавнего уныния, да и знать не хочу. Когда я поделился своими подозрениями с Лином, он сказал, что каждый имеет право на тайну, и он прав. И если эти гонки помогут тебе забыть... то, что ты хочешь забыть, или что там у тебя... короче - мешать не стану.

  - Правда? - Только и смог произнести Карпатов, удивлённый тем, в какую сторону свернули мысли Алексея. Интересно, что же он такого успел себе напридумывать?

  - Да, делай что хочешь. - Кивнул брат и тут же спохватился: - в разумных пределах, разумеется. И будь осторожен на этих гонках, надеюсь, они быстро успеют тебе надоесть.

  - Спасибо. - Кивнул Степан. Он действительно был благодарен за искреннюю заботу со стороны человека, с которым познакомился всего пару недель назад. Но, конечно, не забыл он и о деле: - Слушай, так что там у тебя с кредитом?

  - Проще простого! - Улыбнулся Лёшка. - Попросил оформить его на себя одну знакомую, с которой вместе работаю, ей-то уже девятнадцать. Так что кредит на её имя, и я вносил плату как бы от её лица.

  - Да... - протянул Карпатов, поражённый тем, что сам не смог до этого додуматься. С другой стороны, надо не только додуматься, но и подходящего человечка найти, а вот надёжных знакомых среди взрослых у него пока не было, так что от Лёшки он выходил в состоянии глубокой задумчивости.

  Спустя некоторое время, Степан понял, что вариант с кредитом отпадает. Слишком мало он пробыл на этой планете, не обзавёлся полезными связями и знакомствами. Имеется ввиду - среди взрослых. В самом деле, не просить же того недоделанного агентишку, которого послали за ним приглядывать?

  Перебрав ещё несколько вариантов, которые так же не подходили для ребёнка, Степан удручённо вздохнул. Ему совершенно не хотелось делать это, но другого варианта он не видел. Дело в том, что у Степана Карпатова были деньги. Имеется ввиду, в прошлой жизни. Конечно же, все средства, лежащие на его банковском счету, были завещаны его детям - и это вовсе не жалкие гроши, а вполне реальные средства. Конечно, далеко не состояние Мастерсов, но Степан надеялся, что и этого вполне хватит на обустройство взрослой жизни, когда дети, достигнув совершеннолетия, получат доступ к своим счетам.

  Однако, между тем, у Карпатова имелся и тайный счёт, о котором не знал никто. Он не требовал подтверждения личности с помощью сканера сетчатки или отпечатков пальцев, ведь предполагалось его использование на вражеской территории без риска себя раскрыть. Зато он был защищён двумя длинными паролями и десятком контрольных вопросов. Ничего из этого Степан не забыл.

  Проблема заключалась в том, чтобы снять с него деньги незаметно. Поход в банк отпадал, потому как общение с персоналом могло привести к нежелательным последствиям, например к заинтересованности действиями своего подопечного генерала Шубейко. В то, что младший агент - единственный, кто ведёт наблюдение, Степан уже не верил. Тот парень более всего подходил на роль отвлекающего фактора, а чтобы осуществлять слежку, вовсе не обязательно делать это подобным дедовским методом. Правда Карпатов пока не обнаружил в доме ни одной скрытой камеры, но это говорило только о том, что на данный момент он не слишком выбивается из образа.

  А что подумает генерал, если узнает, что его бывший любимый подчинённый снимает деньги с неизвестного счёта? Уж не вооружиться ли он решил? Ведь так горевал из-за отсутствия оружия в их последнюю встречу! Степан до сих пор крыл себя непечатными словами за тот момент слабости и растерянности, хотя и понимал, что тогда, только привыкая к новому телу, был ещё не совсем адекватен.

  Именно по этой причине следовало действовать через банковский автомат - в некоторых ситуациях обмануть машину намного проще, чем человека. Но и для этого требовалось соблюсти некоторые правила безопасности. Голопанель банкомата в автоматическом режиме считывала отпечатки пальцев. Если человек был в перчатках, камера, до этого работавшая в пассивном режиме, начинала очень даже активно записывать и сканировать потенциального хакера-грабителя. Если его лицо было прикрыто, следовал сигнал на пульт охраны правопорядка. Так как банкоматы ставились в основном в людных местах, прибытие милиции можно было ждать в течение минуты.

  Конечно же, Степан знал способы обойти эту защиту, тем более воровать чужие деньги он не собирался - лишь снять свои. Для того чтобы сканер голопанели не смог снять достоверный отпечаток, он покрасил подушечку большого пальца зеркальной губной помадой, искривляющей сканирующее излучение. Большого - потому что его отпечаток он примерно соответствовал размеру отпечатка указательного пальца взрослого человека. Конечно, набирать данные, используя один только большой палец, было не слишком удобно, но Степан знал массу намного более неудобных вещей, так что особых затруднений не вызвало и это.