— Глупости! — Возмутилась я. — Мало ли чего нарассказывают, это же не повод могилы осквернять! У нас в Горнборге тоже что ни поместье, то легенда. И тоже все о прекрасных девах да о спрятанных сокровищах… Если бы мы всему верили, уже ил со дна Ауе горстями бы вычерпывали и на мелком сите перетирали….

Мою возмущенную речь прервал смех Арвида.

— Ой, прости, любимая! — Он вытирал слезы, собравшиеся в уголках глаз. — Я как представил себе эту картину, как вы речной ил процеживаете в поисках сокровищ…

— А зря, между прочим. — Я не обиделась. Наоборот, смех Арвида снял напряжение, вернув мне ощущение надежности и уюта. — Виллем рассказывал, как его приятель нырнул поглубже за упущенным в реку ножом. Вода там мутноватая, так он наослеп хватал. Вытащил нож вместе с горстью ила, а там монета была. Старинная, серебряная.

Они там потом несколько дней ил со дна таскали, пока старшие не спохватились и не запретили, чтобы не утоп никто ненароком.

— Да у нас тоже любят вечерами языки у камина почесать. — Арвид все еще посмеивался, но глаза уже были серьезными. — Но не каждой же байке верить. А если и верить, то не везде лопату совать можно. Местные считают, что мор, прошедший по округе пять лет тому назад — это месть вендского мага.

— А ты как считаешь? — Я посмотрела на мужа с тревогой. Вот только этого нам еще не хватало, будто истории про князя нам мало.

— Я считаю, что не стоит тревожить покой доблестных воинов. Они настолько храбро сражались, что даже противники взяли на себя труд и устроили им похороны по вендскому обычаю. — Строго сказал Арвид. — Так что я в любом случае восстановил бы курган.

— Это хорошо. — Я вздохнула, пытаясь скрыть внезапно накатившую зевоту.

— А что еще велел передать твой князь? — Попытался выпытать еще что-то Арвид, пока я не передумала говорить.

— Да ничего особенного. Про родню еще, и сказал хозяйствовать.

— Ага, — В голосе Арвида снова послышалась усмешка. — Хозяйствовать — это хорошо. Хозяйствовать мы будем. Спи, хорошая, — он подтянул одеяло, укрывая меня поплотнее. Я сейчас погашу лампу и вернусь. А ты не бойся. Ничего нам этот князь не сделает. Сам же сказал, что нехорошо родню обижать.

К тому моменту я уже устала, успела выговориться и успокоиться, так что наступившая темнота принесла не панику, успокоение. Прижавшись к мужу я слушала, как на поселение накатывает очередная волна штормового ветра, но мне уже было все равно. Раз Арвид сказал, что все будет хорошо, значит, бояться нечего.

К утру шторм окончательно прошел, оставив после себя только мелкий, лениво моросящий дождик. Меня разбудили мычание, блеяние, звон подойников — мирные звуки, привычные любому, кто вырос на земле. За окном было серо, солнечные лучи только начинали пробиваться из-за туч, окрашивая все вокруг в нежно-розовый цвет. Сквозь маленькое окошко было видно, как суетятся селяне, впрягаясь в привычную работу. Ну что ж, пора и мне заниматься делом. Ленивой хозяйке не стоит рассчитывать на добросовестную работу слуг.

Оделась тихо, стараясь не разбудить спящего мужа, но потом не удержалась и присела на край постели, любуясь. Арвид спал, раскинувшись на постели. Он улыбался во сне, видно, снилось моему мужу что-то хорошее. За то время, что мы провели вместе в дороге, я неоднократно замечала, как меняется мой муж за закрытыми дверями спальни. Как сильный и строгий командир превращается в заботливого, нежного мужчину, а порой — и в дурашливого великовозрастного мальчишку.

К сожалению, вся эта расслабленность моментально слетала с него, стоило нам утром проснуться. Словно вместе с одеждой Арвид одевал какой-то невидимый доспех, снова делавший его сильным, практически неуязвимым. Порой я тешила себя мыслью, что только мне одной за какие-то непонятные мне самой заслуги позволено видеть Арвида слабым. И в такие моменты я готова была горы свернуть, только бы мой воин мог спокойно отдохнуть.

Вот и сейчас, еще немного полюбовавшись на спящего мужа, я нежно коснулась губами кончиков его пальцев, что виднелись из под тряпицы на обожженной руке, а потом на цыпочках прокралась к двери. Арвид даже не трепыхнулся. Как же он устал за последние недели, бедный мой!

Как я и предполагала, наши люди тоже встали вместе с солнцем и уже заканчивали обихаживать коней. К моему удивлению, место на кухне тоже не пустовало, там вовсю хозяйничала девочка лет десяти, сноровисто подкидывая в печь разномастные сучья. Увидев меня, она выпрямилась и весьма неловко сделала книксен.

— Доброго утра, госпожа! Желаете завтрак? Воду на чай я согрела.

— И тебе доброго! — Поприветствовала я свою нежданную помощницу. — Ты кто? И откуда тут взялась?

— Я Хедвиг. Меня Йорг привел.

— А, понятно. — Я кивнула, стараясь не показать, что удивлена самоуправством мужчины. С другой стороны, я его понимала: где это видано, чтобы мужчины, воины, занимались женской работой. — Я подожду, пока встанет господин. А ты уже завтракала?

— Да, госпожа, хлебом и ветчиной. Йорг покормил вместе с солдатами.

Я кивнула, решив оставить пока все как есть, а с Йоргом побеседовать на досуге. Тем более я начинала догадываться, что за девочку он привел к нам в дом. Ведь, насколько я знаю, в округе была пока только одна семья, где настолько прониклись доверием к нам, чтобы отпустить подростка с солдатом.

— Как дома пережили шторм? — Спросила я для поддержания беседы, и еще чуть-чуть, чтобы проверить свою догадку.

— Хвала Творцу! — Вежливо ответила девочка. И добавила, совсем по-взрослому вздохнув. — Дом в порядке, только ремиза чуть покосилась. Но Йорг обещал, что поправит, как время выдастся. А вы правда отпустите его к нам жить?

— Если он захочет. И если ты захочешь. — Я не ожидала увидеть в детских глазах столько надежды. Казалось бы, совсем чужой человек, что ей до него?

— Я захочу. — Девочка снова вздохнула. — Без мужика тяжко. Братик маленький еще, а меня замуж пока не берут.

— Так ведь рано тебе еще замуж! Кто ж тебя такую отдаст?! — Я ужаснулась от мысли, что кто-то мог воспользоваться безысходностью, таящейся в простых словах девочки.

— Бабушка тоже так говорит. — Хедвиг пожала плечами, дескать, а что делать. — Только там репу копать надо, и возить, а бабушка одна не осилит.

— А староста? Соседи? — Во мне начинало расти возмущение. Деревня, которая за крепким старостой представлялась неким единым целым, вдруг начинала поворачиваться совсем другой стороной. — Неужели не помогут?

— Помогут, конечно. — Успокоила меня девочка. — И в прошлом году помогали, и в позапрошлом… Только они помогут, когда со своей работой управятся. А репы в этом году много уродило. Пока до нас дойдет, а земля ж мокрая, как бы не погнила.

— Понятно. — Мне совсем расхотелось ругать Йорга, который прислал сюда девочку, как я начинала понимать, чтобы прогнать ее с поля подальше от непосильной работы. Похоже. Арвид и правда отбирал с собой в дорогу не просто хороших бойцов, а тех, кто давно истосковался по собственному дому и семье. А еще, у меня появилось дело.

— Хедвиг! — Позвала я девочку, которая снова занялась кухонными хлопотами. — А, знаешь что, давай сюда твой завтрак!

Соорудив по-быстрому завтрак из куска хлеба и ветчины, я показала девочке, где взять крупы, и велела перебрать две мерки для обеда. Сама же накинула теплую кофту и, нащупав в кармане серебрушку — единственные свои деньги, пошла искать остальных мужчин.

Двух молодых парней я, как и ожидала, обнаружила в хозяйственной части дома, те как раз чистили стойла. А все остальные, кроме Йорга, нашлись во дворе. Старший мужчина обходил постройки на предмет повреждений. А недовольный чем-то Фолькер собирал по участку ветки и прочий мусор, нанесенный штормом.

— Доброго утра! — Поприветствовала я мужчину. — Простите, — тут я смутилась, — я не запомнила ваше имя.