Не переставая музицировать, парень затянул грустную песню, но о чём она, я  почему-то понять не смог.

— Это ода посвящена храбрым византийским воителям, одерживающим победу за победой, благодаря заступничеству богов древнего олимпа и молитвам святой православной церкви, — важно поведал мне торговец.

В это время на сцену выпрыгнули три худосочных воина в шлемах с красными перьями, в доспехах, с длинными копьями и тонкими мечами, по форме напоминающими клюв цапли. Босые ноги были надёжно защищены короткой льняной туникой, едва доходящей до середины бедер. Видимо, танцоры пытались изобразить то, о чём, не переставая, распевал парень с кифарой.

— Никаких познаний о том, как надо правильно вести бой! В условиях военного конфликта солдат с такой техникой нанесения ударов перебьют на первой же минуте. Что за безмозглый раб-педагог поставил этот стрёмный танец инвалидов? — начал возмущаться Кир и раскритиковал хореографическую композицию от начала до конца.

— Пеанос — танцевальные песни, восхваляющие подвиги героев античных мифов и византийских друнгариев современности, — поспешил пояснить Андромах, не понимая, о чём мы дискутируем. — Кифара олицетворяет небо и землю, а двенадцать струн символизируют двенадцать уровней вселенной.

Музыка, военно-патриотические песни и пляски ненадолго закончились — двое «воинов» удалились со сцены и внесли нечто, напоминающее стол на тонких деревянных ножках. Кир сказал мне, что это, вероятнее всего, цимбалы — струнный ударный инструмент, представляющий собой трапециевидную тонкую деку с натянутыми струнами. Одним словом, помесь гуслей с ксилофоном.

— Лена, как тебе танцоры? Есть у них потенциал и перспектива? — спросил я бывшую танцовщицу-тусовщицу во время короткого антракта.

— Средний ну ооочень симпатичный, такие проникновенные глаза! Вот только ноги у него безобразно волосатые, но такой эстетический недостаток устраняется ооочень легко и почти безболезненно. Ну и этот, который с рогатой гитарой или со скрипкой без смычка, высокий, ооочень хорошо накаченный и мускулистый. Немного брутален, но, в общем, тоже в моём вкусе. Остальные двое так себе.

Я понял, что у дальнейшего разговора с Леной потенциала и перспектив нет.

Появилась миловидная девушка, держащая в руках две деревянные колотушки с расширяющимися лопастями на концах. Звучание цимбалы мне вполне понравилось.

— Их можно переобучить на скрипку и гитару? — спросил я своего музыкального консультанта.

— Ессно. Молодых и талантливых всегда можно переобучить, а пожилых — нет, все вы уже заскорузлые и упёртые, — ответил он. — Если кифарист и ксилофонщица с ходу повторят за мной то, что я им сыграю, значит, будем брать.

— Звучит гименеос — мелодии, которые играют на традиционных византийских свадьбах, — объяснил торговец, обеспокоенный нашими постоянными разговорами на непонятном ему языке. — А сейчас наши самые восхитительные хариты-грации, танцевальное искусство которых воспевал в древности великий Гомер, порадуют ваш искушённый взор.

К нам вышли три стройные девушки, с венками на головах, в кожаных туфлях с небольшими каблуками, в коротких зелёных туниках, подолы которых были выкроены по косой. Сначала хариты исполняли в медленном темпе грациозный танец: с грустными глазами и приклеенными улыбками, призывно покачивая бедрами, держали над головой лёгкие покрывала. Плавные, но незамысловатые движения танцовщиц напомнили мне современный беллиданс, который, после того, как к нему присоединились все те же славные воины-друнгарии, постепенно переходил в более оживлённую пляску.

Неожиданно стиль музыки и танца византийского хореографического коллектива кардинально изменился. Парни положили на пол свои шлемы, мечи и копья, девушки, улыбаясь, бросили туда же покрывала.

Они все выстроились в шеренгу лицом к нам и начали, постоянно подпрыгивая, лихо отплясывать ногами. Исчезли постановочные удары, тычки и падения; скованные, заученные и неестественные движения; натянутые улыбки, манерные позы и примитивные вихляния попой на уровне занятий по субботам в сельском фитнес-клубе.

Девушки в туфлях весьма неплохо отбили чечётку в ритм новой зажигательной мелодии, босоногие парни также не отставали от них.

Короче, в последнем танце ребята, полностью раскрепостившись, отжигали по  полной, продемонстрировали отличную слаженность движений, а также достойный уровень физической подготовки. Мне стало интересно, сколько времени они ещё смогут продержаться в этом бешеном темпе.

— Достаточно! — хлопнув в ладоши, громко крикнул Андромах своим танцорам. —  Третья часть называлась коммос — танец плебсов-простолюдинов во время народных гуляний и праздников,  — кратко пояснил он нам. Мне показалось, что раздражённый торговец был чем-то недоволен.

— Неплохо, все они изначально обучены местным танцам, и думаю, легко освоят новые движения. Для стриптиза и кан-кана  анны павловы нам и не нужны, а за приму-балерину денег попросят в десять раз больше, — проинформировал я своих приглашённых экспертов. — Кир, проэкзаменуй музыкантов.

Кир, достав из сумки флейту, поднялся на сцену и заиграл похоронную мелодию «Рейнов из Кастамере». Немного послушав, парень и девушка без проблем повторили её.

Затем Кир вынул флейту изо рта, но муз-невольники, казалось, даже не заметили этого, не остановились и увлечённо продолжили извлекать гармоничные звуки нового для них произведения, а затем, прислушиваясь друг к другу, стали синхронно импровизировать, словно отстраняясь от окружающей их неприглядной действительности и полностью погружаясь в фантазийный мир музыки …

Я не стал аплодировать этому творческому коллективу только потому, чтобы ушлый Андромах не накрутил цену.

Глава 99. John Bull vs St.Patrick

Для охраны наших будущих владений я приобрёл двоих воинов. Они, правда, предназначались для бойцовских ям и были хорошо подготовлены убивать, а не охранять. Но я думаю, проблем они не доставят, если сразу обговорить условия их службы.

У работорговца я поинтересовался, можно ли найти здесь инструктора по владению оружием. Андромах ответил, что такого товара пока у него нет.

Посоветовал сходить на другой рынок рабов — Ставрион, что находится в Петрионе — районе Пятого холма, недалеко от залива Золотой Рог. Ставрион специализировался на продажах пленных воинов, телохранителей, моряков.

Адромах спросил, как меня найти, на всякий случай я оставил адрес Лёши и сказал, что через него меня можно будет легко отыскать.

Я расплатился, и мы с ним расстались, довольные друг другом. С нашими новыми спутниками я вышел на улицу, чтобы отправиться в Лёшино поместье.

И тут оказалось, что, несмотря на мой опыт, экспертное мнение Кира и бесполезное присутствие Лены, с покупкой персонала мы всё-таки умудрились облажаться по полной программе. Потому что на собеседовании никто из нас не задал ни одного  вопроса соискателям творческих вакансий.

Во время прослушивания Кир отвлекался на критику, рассуждая, как тупо танцоры наносят друг другу удары, и через какое время их убьют в реальном бою; Лена фантазировала, сколько километров волосатого мужского тела ей предстоит  эпилировать, и кто из парней точно в её вкусе; я же повёлся на улыбки и стройные бедра танцовщиц, а также на профессиональную игру музыкантов. В общем, человеческий фактор сыграл с нами злую шутку.

Выяснилось, что новая труппа ни хрена не понимала ни среднегреческий, ни  старославянский, ни, разумеется, современные языки, которыми мы трое владели в той или иной степени. А с виду артисты — среднестатистические бледнолицые европейцы.

Разозлившись, я вернулся в храм подневольного искусства разобраться с Андромахом и выяснить, кого же мне тут протулили под видом «византийских друнгариев и греческих харит-граций».

Этот пронырливый торгаш начал жестикулировать, юлить и отмазываться, что он ничего не скрывал, показал товар лицом, и это сугубо наша оплошность, что мы не соизволили поговорить с рабами.