Иллюстрации О. Флоренской

Несколько лет назад мы стали обладателями одного странного архива. Он достался нам вместе с захламленным, давно необитаемым загородным домом, приобретенным по случаю у людей, уезжавших за границу. Так что теперь абсолютно некому пролить свет на истинное происхождение большого количества бумаг и предметов неясного назначения, на которые мы наткнулись, переоборудуя дачный чердак под мастерскую.

Основу найденного архива, которому мы дали условное название «ДВИЖЕНИЕ В СТОРОНУ ЙЫЕ», составляют 47 картонных канцелярских папок зеленого и розового цвета, беспорядочно набитых рукописями, фотографиями, хозяйственными заметками, чертежами, письмами, большинство из которых подписано литерами И. П. Б.; множество предметов, несомненно составлявших некогда обширную этнографическую коллекцию, стопки географических карт и остатки научной лаборатории.

Ужасающие условия хранения – сырость, холод, пыль, животные и насекомые – почти до неузнаваемости изменили внешний вид этих некогда занимательных экспонатов. Сильно пострадали рукописи и рисунки, плесенью и человеческим варварством практически полностью уничтожены остатки уникальной библиотеки.

Признаться, поначалу мы едва не выбросили на помойку эту неопрятную груду. Особенно раздражали кишащие молью чучела. Однако природная любознательность заставила пересмотреть доставшиеся нам материалы на предмет использования чего для нужд искусства. Уже на 28-й папке стало ясно, кто скрывается за инициалами И. П. Б., и начала вырисовываться захватывающая, хотя весьма спорная и неточная картина.

Итак: профессор Иван Петрович Баринов – гениальный, ныне незаслуженно забытый ученый-энциклопедист, всю свою жизнь посвятивший исследованию северных земель, в конце 60-х годов XX века совершил невиданную по своей дерзости и ошеломительную по результатам экспедицию в загадочный край вечных снегов и белого безмолвия. Там он нашел и описал никому ранее неведомый народ ЙЫЕ (зайчиковый народ).

Нам известно, что в начале 1968 года И. П. Баринов с небольшим снаряжением и специально обученными ездовыми животными вылетел на маломерном двухмоторном самолете (по другим сведениям, выплыл на каботажном ледокольном буксире) в СЕВЕРНОМ НАПРАВЛЕНИИ. Самолет быстро обледенел, потерял управление и, заблудившись в тумане, врезался в ледяную гору (столкнулся с айсбергом) на 88-м градусе северной широты.

К счастью, никто особо не пострадал, но крылатая машина надолго вышла из строя. В объятиях полярной стужи оказались: И. П. Баринов, пилот, штурман, собака Баринова и сын собаки Баринова.

Будучи на краю гибели, ученый делает в своем дневнике такую запись:

«…Перед ненастьем ноги пухнут, грудь закладывает, в голове бывает великое кружение, а ушибленное место немеет…

…прикрываюсь шкурой убитого шакала…»

До сих пор остается невыясненной судьба двух спутников Баринова: пилота и штурмана. Из дневниковых записей следует, что к моменту встречи с народом ЙЫЕ эти люди были живы и здоровы. «…Мы все здесь отравились выкидной китовиной…»– пишет исследователь в своем дневнике. Однако в дальнейших записях встречаются лишь косвенные намеки на присутствие товарищей по несчастью. «…Никогда не съем своих собак и другим не дам… посему ушел в отдельную палатку…» «…Уж лучше шаман…» «Еще одна такая выходка – и я сделаю с ними то же, что сделал раджа Брук в Сараваке…»

После 8 марта из записей исчезает всякое упоминание об этих людях.

Мы думаем, что увлекшийся этнографическими наблюдениями ученый-эгоцентрист Баринов в один прекрасный момент просто перестал следить за перемещениями своих спутников. Те же, соскучившись, отправились к Северному полюсу на свободном аэростате. Достигнув 82° 56' северной широты, они пешком вернулись оттуда на остров Жужмуй, где и умерли. Дневники их до сих пор не опубликованы. Гибель отважных пилотов в большой степени объясняется их непреодолимым отвращением к мясу тюленей, сов и еврашек.

Здешняя природа настолько скудна, что даже неприхотливые ЙЫЕ не смогли бы прожить одними ее дарами. К счастью, местность эта имеет одну редкую особенность: морскими течениями и ветрами сюда наносит огромное количество разного мусора и дряни. Не умея объяснить назначение многих попавших к ним из развитого мира предметов, эти люди сперва боятся их, а потом привыкают, широко используя их в быту и религиозных отправлениях.

ЙЫЕ, как и большинство диких народов, сохранили традиционные религиозные верования, магические и тотемические представления, анимизм, культ некоторых животных (ЗАЙЧИК, СОВА). Широко практикуется среди них шаманизм, в самой древней его форме – шаманство поголовное.

По непонятным мне причинам, у этого народа необычайно развит культ зайца. Я заметил у них на головах специальные привязные ушки, напоминающие заячьи. Они и в быту стараются подражать боязливому озиранию и естественной робости этих симпатичных безобидных зверьков.